Джули Абэ - Эва Эвергрин, полуволшебная ведьма [litres]

Солнце припекало сквозь утреннюю дымку. Мы с Угольком, пыхтя, плелись по наезженной дороге в гору. Дорога шла так круто вверх, что казалось, мы поднимаемся по лестнице в небо, и такая она была узкая, что мы не смогли бы разминуться со встречным автомобилем. К счастью, ни одного автомобиля нам не попалось.

Через час, обливаясь по́том, я выбралась на плато. Уголек скакал вокруг меня, махая кудрявым хвостом, – радовался, что мы вышли на прогулку.

– Да уж, друг, – мрачно буркнула я, – прогулка будет до-олгая!

Я приставила волшебную палочку к пергаменту с картой, обвела контур воображаемой стрелки и произнесла заклинание-навигатор – я его придумала несколько лун назад, когда заблудилась в лесу между нашим домом и главной площадью столицы:

– Куда идти, куда брести, дорогу помоги найти!

На пергаменте замигала красная стрелка, указывая на проселочную дорогу прямо передо мной.

Жаль, я не могла при помощи этого заклинания выяснить, где же мне на самом деле полагалось проходить вступительный квест. И не могла найти ответ, как помочь Аутери.

Вокруг, среди пологих холмов, раскинулись поля. В рощице слева от дороги ветви невысоких узловатых деревьев сгибались под тяжестью темно-коричневых орехов. Справа покачивались на ветру высокие стебли кукурузы, шелестя ярко-зелеными листьями. Кое-где от дороги отходили тропинки, ведущие прямо через поле к маленьким крестьянским домикам, огородам или пастбищам с жующими коровами и овцами. Занятые работой крестьяне оглядывались и махали нам.

– Был бы цел мой Огненный Феникс – можно было бы полететь, – вздохнула я.

А Угольку и так было весело. Он то убегал в поле, то возвращался ко мне, довольно урча.

– Надо придумать для метлы новое имя. Может быть, Лысый Феникс? Так будет точнее!

Когда мы приближались к дому Вауда, солнце уже палило вовсю. Моя фляга почти опустела. Уголек громко пыхтел – а ведь ему и досталась бо́льшая часть воды. Я еще раз сверилась с картой. Мигающая красная стрелка на пергаменте указывала в сторону от дороги. Там крошечный синий домик словно плавал в кукурузном море.

Уголек понюхал столбик с указателем у развилки. Кто-то совсем недавно обляпал указатель белой краской, букв под ней было не разобрать.

Огнелис натянул поводок – Рин дала мне красный шнурок, чтобы лисенок не сбежал. Угольку хотелось идти дальше по дороге, но я ему крикнула:

– Уголек, нам сюда!

Посыпанная гравием тропинка вела к домику, огибая заросший ряской круглый пруд. На бережку грелся на солнышке водяной кролик с блестящей гладкой шерсткой. Увидев нас, он мигом нырнул в пруд, только круглые глаза и длинные мохнатые уши торчали над водой, отслеживая каждое наше движение – и не только наше, но и других обитателей пруда. Подальше от берега под самой поверхностью воды кружила какая-то тень, выставив наружу черный чешуйчатый спинной плавник, – до жути похоже на драконью акулу. Я потянула за поводок, и мы с огнелисом обошли пруд, стараясь держаться от него как можно дальше.

Ближе к дому послышалось многоголосое тявканье, и навстречу нам поднялась туча пыли. От нее в разные стороны со стуком сыпались мелкие камешки. Звук становился все громче, и я поняла, что это не пыльная буря, а стая огнелисов, куда крупнее и свирепей Уголька.

На лисьих хвостах трепетали оранжевые язычки пламени. Блестящие глаза уставились на меня, оскаленные зубы сверкали.

– Уголек, беги! – крикнула я.

Но Уголек одним прыжком оказался между мной и стаей. Шерсть у него на загривке встала дыбом, он тоже оскалил зубки, хотя по сравнению с этими здоровенными зверями он был совсем крошечным щеночком.

– Стой! – завопила я, хватая его на руки и сжимаясь в комочек перед набегающей на меня стаей.

Одной рукой я прикрывала Уголька, в другой сжимала волшебную палочку. Мысли разбегались, а рычащие огнелисы уже приготовились к прыжку.

– Огради и защити! – выкрикнула я.

Из волшебной палочки вырвался вихрь песка и мелких камешков и закружился вокруг нас с лисенком, образуя наскоро созданный защитный барьер.

Огнелисы с разбегу врезались в хлипкую преграду. Острые клыки щелкали на волосок от нас. Огнелисы, громко рыча, скребли лапами землю. Нас опалило жаром от их пылающих хвостов.

Защита дрогнула. Песок и камешки попа́дали на землю.

– Помогите! – закричала я.

Самый большой огнелис с горящими черными глазами подступил ко мне вплотную и глухо зарычал. У меня волосы на голове зашевелились.

– Огради и защити!

Барьер поднялся снова, по-прежнему ненадежный, но все-таки…

Пот лил с меня градом. Из последних сил я старалась удержать щит. Магия утекала, все тело у меня онемело.

– Уголек, – прошептала я, – если магия совсем кончится, удирай!

Он заскулил, царапая землю когтями, и придвинулся еще ближе.

– Ну я тебя прошу!

Вдруг раздался пронзительный свист.

– Эй, эй! – крикнул чей-то голос.

Дверь домика распахнулась, и из него выбежал старик.

– Стоять!

Стая утихомирилась, как по волшебству. Взъерошенная шерсть разгладилась, а рычание сменилось восторженным тявканьем. Огнелисы помчались к старику и радостно запрыгали вокруг него.

Магический барьер снова осыпался на землю градом камешков. Я разжала руку, судорожно стискивающую волшебную палочку, и, тяжело дыша, рухнула на колени. Перед глазами плавали черные точки.

Старик захромал ко мне, уже не спеша. Стая расступилась перед ним. Огнелисы смотрели на старика с обожанием – точно так же выглядел Уголек, когда я приходила вечером домой, а он махал хвостом, виляя всем телом, до того мне радовался.

– Эй! – Старик был тот самый, с парохода. Вауд. – Ты что, не видела надпись у поворота?

Я помотала головой:

– Там все белым замазано.

Вауд нахмурился:

– Вредные детишки опять закрасили! В деревне заняться больше нечем, вот они и развлекаются. Считают, очень смешно пугать прохожих до полусмерти, если вдруг забредут к моему дому. А ты зачем пришла, жить надоело?

Тут он заметил у меня на руках Уголька. Снял очки, аккуратно протер.

– Я-то гадаю, куда он подевался. – Старик снова нацепил очки и уставился на нас. – Вот почему стая так рассвирепела. Увидели постороннего огнелиса на своей территории. Не бойся, при мне они хулиганить не станут.

Я поставила лисенка на землю.

– Спокойно, Уголек, теперь все хорошо.

– Ты ему имя дала?

У меня запылали щеки.

– Надо же было как-то его называть, не просто огнелисом…

– Гм. – Вауд почесал самую крупную огнелису за ухом. – Я расспрашивал в порту, но решил, что малыш удрал раньше, на промежуточной остановке.

– Простите, что так долго держала у себя Уголька… то есть огнелиса, – извинилась я. – Вот, привела, как только смогла.