Сергей Малицкий - Правила колдовства [СИ litres]

– Что носы повесили? – появилась в сеннике с масляной лампой в руках Деора. – Все не так уж и грустно. Есть горячая еда, давай-давай, Брок, ставь сюда котелок. И хлеб. Блас, ты не потерял ничего по пути? И хорошие новости.

– Мы возвращаемся домой? – оживилась Йора.

– Нет, – улыбнулась Деора. – Домой нам еще рано. Я наняла подводу до Амхайна. Хозяин этого сенника едет за углем, так что от монеты не отказался. Но при одном условии.

– При каком? – насторожилась Дина.

– Брок и Блас – мои братья, – а вы, – Деора прищурилась, – мои дочери. И чтобы ничего лишнего не болтать. Ясно?

– А я? – поднял брови Олк. – Я кто тогда?

– Ты племянник, – улыбнулась Деора. – Просто отличаешься чуть по масти. Волосы светлые. Завтра с утра и отбываем. Только сначала придется снять все мечи, доспехи и завернуть все это дело в рогожу. Мы семья, которая ищет, где остановиться и заработать. А не маленькая грозная дружина.

– И дружина тоже, – прошептал Брок.

Дорога до Амхайна заняла три дня. Предупрежденные Деорой ее «дети, братья и племянник» ехали молча, хотя для той же Дины это было сродни пытки, а вислоусый пожилой крестьянин, что понукал двух крепких лошадок, рта не закрывал. Он рассказывал о разных сортах угля и о видах на урожай в этом году. О страшных делах, что творятся который год по левому берегу Курсы, и о том, что как раз по их правому берегу все пока спокойно, даже Бейнского леса не слышно и не видно, и последняя беда была уже несколько лет назад, когда оказалось перебито немало жителей в деревне Бейнская заветрь, что довольно далеко отсюда, да и кузница была сожжена там же. Хотя, конечно надо вспомнить земляную осыпь почти на границе с Сиочаной, тогда тоже много народу погибло, но это уже природное дело, у богов не отмолишь. А вот так, чтобы без причины – редко. Хотя вот прошлым летом прямо посреди рыночной площади в Фатаче поумирало сразу то ли трое человек, то ли шестеро, никто точно не знает. Там уж точно без колдовства не обошлось, потому как вчера человек был живой, а сегодня мертвый, да еще такой мертвый, что как будто он пару месяцев в склепе пролежал. А еще говорят, что на краю Бейнского леса на старой дороге дозор в те же дни видел призрака в виде черного всадника. Может и врут, конечно, но так, чтобы сразу несколько испытанных воинов получали расслабление живота от страха, прежде не случалось. И все одно, ничто не сравнится с уже давней бедой, что страшнее даже тех ужасов, что приключились еще чуть раньше в Гаре. Это уже случилось на Курсе как раз на стрелке городка Туар. Хотя, корни-то той беды все равно из Амхайна.

– И что же там случилось, – поинтересовалась Деора, которая обычно поддакивала крестьянину, не задавая уточняющих вопросов.

– Две сотни народу утопло, – прошептал крестьянин. – Или и того больше. Целое судно на дно ушло. А там как раз фионские угольщики домой возвращались. А что и как – неизвестно. И никто не спасся. Но говорят, что кое-кто из утопленников всплыл потом в порезанном виде. Мало, правда.

– На куски, что ли, порезанном? – деланно зевнула Деора.

– Нет, – замотал головой крестьянин. – Убитые просто. Точно в сердце, хотя при этом у некоторых было и горло перерезано. Но мало таких. Остальные так и не всплыли. Говорят, их в трюме заперли. Но разве теперь-то узнаешь?

С крестьянином Деора распрощалась поздним вечером на окраине Амхайна, небольшого, но суетливого города, пропитанного угольной пылью и привыкшего к тому, что уже через пару десятков лиг за его околицей, за несколькими поселками угольщиков поднимается Бейнский лес. Однако Деора не повела своих спутников к лесу, а пошла сначала в угольную слободу, где уже в темноте и постучала в неприметный домик с палисадником и парой заброшенных ульев у крыльца. За окном заморгал огонь свечи, а вскоре дверь открыл худой, вроде бы рыжий и как будто встревоженный чем-то человек. Он переговорил о чем-то с Деорой и скрылся в доме. Наставница вернулась к спутникам, которые ждали ее возле изгороди.

– Ничего-ничего, – сказала она, пытаясь разглядеть в темноте воспитанников, задержавшись взглядом на Броке, который тащил собранные в тюк мечи. – Тут полно старателей со всей Арданы. Труд в забое тяжек, но неплохо оплачивается. Так что, с учетом того, что под землю я вас не пущу, бояться вам нечего.

– А разве в Бейнском лесу не страшно? – пролепетала Йора.

– Иногда, – вздохнула Деора. – Но у нас будет проводник. Его зовут Гига. Я с ним близко не знакома, только видела его издали, но говорят, что он хорош. В лесу чувствует себя как дома, хотя и не имни. Сейчас он выйдет.

– Деора, – Гаота зажмурилась, замотала головой, перешла на шепот. – Не знаю, но мне не по себе. Мне кажется, что за нами… за этим домом так уж точно – следят.

– Да, – прошептал Блас. – Мне тоже не по себе. А что, если этот Гига не заслуживает доверия?

– Не думаю… – стала осматриваться Деора. – Впрочем, лучше быть готовым ко всему.

– Трудно быть готовым ко всему, когда твое оружие спрятано, – похлопала по свертку на спине Брока Дина. – Скорее бы уж подрасти. Чтобы дозоры не вздрагивали при виде ребенка с мечом.

– Так, – Гига, который в темноте показался Гаоте высоким, худым и неуклюжим, вышел из дома, навесил на дверь замок и, на ходу подтягивая лямки мешка, подошел к отряду. – Не рано ли вам в Бейнский лес?

– В самый раз, – сказала Деора.

– Что ж, – громогласно объявил Гига. – Тогда я покажу вам шахту с самым жирным углем. Но место там получить будет непросто! Идите за мной!

– Зачем нам в шахту? – открыла рот Йора.

– Цыц! – прошипел Гига и добавил негромко. – Главное, не озираться. Идите за мной. За моим домом следят. Но в лес они за нами не сунутся! Да, через пару часов остановимся на сон. Боюсь я что-то у дома задерживаться. Не по себе мне.

Синай не повел отряд ни к крепостным башням, ни к Черному Храму, который, как успел еще с моста разглядеть Тис, стоял через площадь от королевского замка, похожего на толпу насупленных башен, а повернул к югу – на шумную даже в вечернее время приречную улицу, на которой трактиры перемежались постоялыми дворами, а через прогоны между ними доносился гам прибрежного рынка и все сопутствующие ему запахи. Здесь, пусть и не среди толкучки, но среди многолюдия, им и пришлось спешиться, забросив за спины дорожные мешки. Прогуливающиеся по мостовой стражники, которых оказалось довольно много, углядев на поясах чужаков мечи, было направились к незнакомцам, но Синай еще издали извлек из ворота рубахи какой-то ярлык и помахал им перед собой, разом сменив настороженность на лицах охранников на раздражение и скуку. Выскочившие из ближайшего постоялого двора служки подхватили лошадей, Роут махнул рукой, обещая позаботиться о животных, и Синай повел Тиса и Мисарту на противоположную сторону улицы, где тут же нырнул в узкий проход между выстроенных из красного кирпича зданий. За первыми же воротами он отстранил Тиса и Мисарту в забитую серыми досками нишу, замер у почерневшего дубового столба, на котором покачивалась рассохшаяся створка, поймал шмыгнувшего в проход оборванного мальчишку, зажал на секунду ему лицо и почти тут же усадил бродяжку у этого же самого столба на камень.