Шеннон Мессенджер - Эверблейз

— Вне зависимости от обстоятельств, — добавила Эделайн.

— Вне зависимости от обстоятельств, — повторила Софи.

Она потянулась и обняла их, ощущая правильность этого действия.

— Я люблю тебя, мама, — прошептала она. — Я люблю тебя, папа.

— Мы тоже тебя любим, — сказали они ей, их голоса срывались от рыданий.

Софи понятия не имела, сколько времени они сидели, обнимая друг друга, или сколько времени прошло с той ночи, когда Совет приговорил ее. Но она, наконец, была готова столкнуться со следующим днем.

И это было хорошо, потому что когда она помылась, оделась и медленно спустила вниз, Грэйди и Эделайн были не одни.

Ее ждал Сандор.

А также Фитц и Биана.

И Киф.

Софи не нужно было спрашивать, почему они все здесь.

Она видела крошечные свитки в их руках.

На каждом стоял знак лебедя.

Учитывая ее недавние проблемы, Софи ожидала, что родители будут держать ее подальше, очень далеко, от незаконных свитков, которые находились в руках Фитца, Кифа и Бианы. Вместо этого они оставили их в гостиной с меллоу-мелт и ягодным соком и пошли наверх. На самом деле они сказали Сандору следить за происходящим. Но главным образом они, казалось, испытывали облегчение, что видят, что Софи снова делает что-то нормальное.

Или возможно они знали, что она была слишком бесполезна, чтобы быть влезать куда-то, так или иначе…

Черный Лебедь, должно быть, думал о том же. Очевидно, они связались с Кифом в течение часа после приговора Софи, приказав ему рассказать Фитцу и Биане о его папе и ждать нового плана. Замена одного Телепата на другого… с Ванишером в придачу.

Было трудно не расстроиться.

Ее друзья сидели на диване напротив нее, смотря куда угодно кроме ее лба.

— Вы можете прекратить притворяться, что ничего не замечаете, — пробормотала Софи.

Ей удалось прикрыть часть ободка волосами, но часть, которая пересекала ее лоб, и плоский бежевый камень, который располагался между ее бровями, было невозможно скрыть… если только постоянно не прикрывать голову руками. И по правде говоря, этот вариант Софи рассматривала.

— Честно, я думаю, что это симпатично, — сказала Биана, получая тычок локтем от Фитца. — Что? Я знаю, что это ужасно. Но… по крайней мере, на вид не уродливо. Разве это было бы не хуже?

Софи почти захотелось улыбнуться.

Предоставьте Биане право искать моду в ограничивающем способности аксессуаре.

— Эта штука причиняет боль? — спросил Фитц через секунду.

— Да, — сказал ему Киф прежде, чем Софи успела солгать. — Я могу почувствовать это отсюда. И можно, я скажу, Софи. Мне нравится Декс. Но мне очень хочется пнуть его в одно место.

— Мне тоже, — согласился Фитц.

— И мне, — добавил Сандор со своего поста около парадной двери.

Софи вздохнула.

Она не хотела ненавидеть Декса. Но было трудно, когда простая концентрация на разговоре чувствовалась так, будто ободок выкручивал всю энергию из ее мозга. Она уже засунула кольцо, которое Декс для нее сделал, глубоко в ящик… наряду с iPod и всем, что он еще давал ей. И как только у нее будет шанс, она перекрасит Игги обратно в серый цвет.

Однако Декс был не единственным, кого следовало винить.

— Это и моя вина тоже. Если бы я не попыталась прочесть разум Короля Димитара…

Она не могла закончить предложение. И она определенно не могла смотреть на Фитца, вспоминая то, как он пытался предупредить ее.

— Это не твоя вина, — пообещал Фитц, наклоняясь к ней ближе. — Члены совета — идиоты. И если это поможет… многие люди с этим согласны.

Софи фыркнула.

— Я уверена, что большая часть толпы ликовала.

— Некоторые и правда ликовали, — признала Биана. — Но главным образом все были ошеломлены и молчаливы.

— Народ… даже мой папа думал, что это было по-свински, — влез Киф. — Если это ничего не говорит…

Его слова чувствовались пощечиной, и Софи склонила голову, поняв, что она дулась из-за ободка, когда весь мир Кифа рушился.

— Как все идет? — спросила она тихо.

Киф пожал плечами.

— Папа не знает, что я знаю. Мама спросила пару раз, все ли со мной хорошо, но я уверен, что она просто думает, что я волнуюсь из-за тебя.

— Я все еще думаю, что ты не должен там оставаться, — сказал Фитц, вцепившись в край дивана. — Что, если Лорд Кассиус выяснит, что ты подозреваешь его?

— Тогда он увидит, что я готов. — Киф откинул рукав, чтобы показать гоблинские метательные звезды. Сталь в его глазах сказала, что он не будет смущаться их использовать. Но в его голосе прозвучала дрожь, когда он добавил, — Я буду внимательно следить за его эмоциями. Если я почувствую что-то странное, то направлюсь в Эверглен. Но до тех пор, мы должны придерживаться плана.

— И мне по-прежнему это не нравится, — пробормотал Фитц.

— И мне тоже, — согласилась Биана.

Гнев в их голосах заставил Софи задуматься, как они прореагировали, когда Киф рассказал им о папе. В конце концов, они знали лорда Кассиуса в течение многих лет.

Она была почти рада, что ее там не было.

— Кроме того, — сказал Киф, откашлявшись и опустив рукав, — все это скоро закончится, так или иначе. Вот почему мы здесь… не то, чтобы мы не хотели проведать тебя, — сказал он Софи.

— Верно, — быстро согласилась Биана. — На самом деле мы приходили каждый день. Ты могла нас слышать? Мы не были в этом уверены.

Лицо Софи горело, когда она представляла себе, насколько смешной она, вероятно, выглядела, дуясь под ее одеялами.

— Простите. Я… думаю, что я справлялась с этим не так, как должна была.

— Э, нет никакого «должна была», — сказал ей Киф. — Я чертовски бесился бы, если бы это произошло со мной. Вероятно даже больше.

— Я тоже, — согласилась Биана. — Я никогда, возможно, не сделала бы то, что сделала ты.

— А что я сделала? — повторила Софи.

— Я спряталась в офисе Дамы Алины — или, я думаю, что это теперь офис Магната Лето — когда ты была с Членами Совета, — призналась Биана. — Я слышала ужасные вещи, которые они говорили. И видела, как ты прекратила сопротивляться, как только они пригрозили сослать Декса. Я не думаю, что когда-либо могла быть настолько храброй.

— Я тоже, — согласился Фитц. — Но Софи — самая отважная девочка, которую я знаю. Что не так? — спросил он, когда она отвернулась, чтобы сморгнуть слезы. — Ободок причиняет боль?

— Нет. Ну, да… с ним всегда больно, — призналась Софи, вытирая глаза рукавом. — Но… я не храбрая. Я жалела себя… сколько дней?

— Три, — признался Киф.

— Три дня, — пробормотала она несчастно. — Так много времени прошло впустую. Я просто… Я думала, что теперь никто не захочет иметь со мной дело.

— Почему? — спросили они в унисон.

Она показала руками на голову, словно это все объясняло.