Маргарита Дорогожицкая - Стихия страха

— Садитесь, — я отпустил Лидию и кивнул на камень. — А теперь спокойно поговорим.

Мне пришлось перехватить ее руку, занесенную для пощечины. Как же она утомляет своим поведением.

— Пожалуйста, сядьте и выслушайте. Или вам неинтересно, что именно я узнал?

Пожалуй, единственное, чем еще можно было зацепить Лидию, это неуемное любопытство. Она вырвала руку и прошипела:

— Я не буду сидеть на мокром холодном камне.

Я тяжело вздохнул, убеждать ее в обратном было себе дороже. Я скинул мантию и расстелил ее на камне.

— Садитесь, — и чуть подтолкнул к валуну, усаживаясь рядом.

На секунду я прикрыл глаза, вслушиваясь в такой спокойный мерный шум прибоя. К ночи наверняка будет штормить, ветер усиливался, гоня пенную волну на берег. Иногда во время бури я мечтал бросить все и просто уплыть за горизонт, что может быть лучше свободы?.. Но идиллия быстро закончилась, потому что Лидия грубо пихнула меня локтем под ребра.

— Вы притащили меня сюда, чтобы сидеть и романтично вздыхать? У меня кости ломит от сырости.

Я поморщился от боли, она ухитрилась попасть по одному из ожогов. Я со вздохом вернулся на грешную землю и начал рассказ про то, что удалось узнать. К счастью, известие о том, что у пропавшего воспитанника замкнутый разум, надолго погрузило Лидию в глубокую задумчивость. Она даже перестала язвить и придираться ко мне. Про отца Георга я благоразумно умолчал, не желая, чтобы Лидия донимала старика неприятными вопросами. Едва ли сам профессор связан с колдовством, разве что невольно, не осознавая опасности, исходящей от своего слуги.

— Так что я уверен, что это Лука, — закончил я. — Его испуг при виде рисунка подозрителен, тем более что он явно болен. И да. Профессор Камилли накануне спорил с убитым, я застал их случайно, когда заплутал в Академии…

— О чем они спорили?

— Не помню толком, но ничего существенного. Обычная академическая перепалка на отвлеченную тему.

— Господин инквизитор, что в той книге?

— Вы же понимаете, что я не скажу.

— А вы понимаете, — передразнила Лидия, — что возможно профессора убили из-за нее?

— Нет. Профессор Камилли спокойно отдал ее мне. И он не похож на…

Лидия придвинулась ближе и взяла меня под локоть, на что я насмешливо добавил:

— И можете не стараться ее стянуть. Я оставил книгу в управе. В сейфе.

Не скрывая досады, она чуть отодвинулась и провела ладонью по моему лицу.

— Я всегда получаю то, что хочу. Так что в книге?

— Госпожа Хризштайн, уймитесь уже, — я поднялся с камня и встал напротив. — Профессору Камилли известно ее содержание, поскольку он имел доступ к подобным книгам, будучи епископом. Так что можете попытать счастья и спросить у него, если очень хочется. Да, кстати, держите. Он любезно записал для вас рецепт соуса, как и просили.

Лидия небрежно взяла протянутый листок бумаги, взглянула мельком, но вдруг застыла, уставившись в него. Потом подняла на меня глаза и едко спросила:

— Вы болван, господин инквизитор. Что вы принесли?

— Госпожа Хризштайн, может быть, я открою вам секрет, — раздраженно ответил я, — но людям не нравится, когда их обзывают, когда им грубят, а еще им не нравятся, когда их лапают, когда им указывают, что делать, когда бесцеремонно…

— Я вам о каком соусе говорила?

— В смысле? Какой просили, такой он вам и написал. Сливочный, кажется.

Лидия тяжело вздохнула, скомкала в руке рецепт и демонстративно уронила на землю.

— Я говорила про миндальный соус. Ладно, у вас голова дырявая, а профессор что? Он не в состоянии запомнить, чем вчера ужинал?

— Далеко не все могут похвастаться абсолютной памятью, как у вас. Профессор слегка рассеян, что обычно для ученых мужей…

Ее взгляд был настолько красноречив, что я прекратил оправдываться:

— Довольно уже. Ваше поведение возмутительно. Я же просил не донимать Софи? Почему вы морите ее голодом? Зачем вызвали рвоту? Я надеюсь, у вас есть разумное пояснение, или…

— Или что? — Лидия досадливо спрятала ладони в рукава плаща.

— Или придушу и здесь же прикопаю, — в сердцах сказал я.

Лидия нахмурилась, потом покачала головой.

— Глупо. Не сделаете. Есть свидетели, как мы ушли вместе. Кроме того, в песке плохо прятать тело, прилив размоет, а значит…

— Вы невозможны. Хватит уже. Я жду объяснений.

Лидия недовольно поежилась и слезла с камня.

— А ваша подружка шустрая, уже успела вам нажаловаться… Пойдемте, по дороге объясню.

Она взяла меня под руку, и я содрогнулся от холода ее ладоней.

— Когда я вижу эту серую мышь, мне право хочется взять и надавать ей пощечин, чтобы встряхнуть.

— Только попробуйте.

— Попробую, не сомневайтесь. Это ж надо быть такой же феерической идиоткой, чтобы не заметить, что тебя травят.

— Что? — я остановился, но Лидии упорно тащила меня вперед, к дому.

— А вы тоже хороши. Вас чему в Академии вообще учили? Или вы не в состоянии распознать симптомы отравления?

— Чем?

— Мышьяком, скорей всего. Несварение желудка, одышка, — она болезненно ткнула меня в подреберье, подчеркивая свои слова, — слабость в ногах, руках, даже легкий чесночный запах изо рта… Хотя нет некоторых других признаков хронического отравления, но в том-то и прелесть мышьяка, что он по-разному действует на организм!

— Это невозможно. Ее осматривали лучшие столичные лекари. Неужели вы думаете, что они бы не заметили симптомов? Ваше самомнение просто невероятно. Да и кто ее может травить? Глупость полная!

— Ну я пока склоняюсь к мысли, что это любящий муженек, которому после ее смерти достанется все состояние. Демон, ну ладно, она, влюбленная дура, когда выходила замуж, не подумала о составлении брачного контракта, но куда смотрели ее родители?

— Прекратите! У вас нет никаких оснований. Вы исходите желчью, обвиняя Эмиля. Он любит Софи, ради нее он отказался от титула…

— А что ему тот титул, если денег нет? Хотя я не исключаю и этой настырной экономки Эжени, ее привязанность к госпоже болезненна, а ревность иногда может приобретать самые уродливые формы…

Я решительно остановился.

— Но вы же сами сказали, что увидели в Софи проклятие. А теперь отступаете от своих слов?

— Я такого не говорила. Вы сами позволили себе так думать. А я всего лишь…

— Но вы увидели что-то! — я встряхнул Лидию за плечи, но она отвела глаза. — Иначе тогда зачем вы остались? Едва ли вас заинтересовало бы банальное отравление, в которое я, заметьте, не верю! Или… — я осекся, — или вы собираетесь нажиться и поэтому?..

— Разумеется, я собираюсь получить выгоду. Когда я узнаю, кто ее травит, то в качестве гонорара за свои услуги заставлю купить землю и полностью компенсировать мне все затраты. До копейки. Дрянь малолетняя, вы подумайте, какая актриса!