Маргарита Дорогожицкая - Стихия страха

Лидия раздраженно спросила:

— Где эти клятые фрески? Сколько еще идти?

— А никаких фресок и нет, собственно говоря…

— Что? Вы что издеваетесь?!? Я тащилась сюда, чтобы полюбоваться подземельями захолустной библиотеки?

— Напрасно вы так. Эти подземелья тянутся далеко за пределы города и уходят вглубь неизвестно насколько. А библиотека Академии в Кльечи насчитывает несколько миллионов изданий, причем часть из них до сих пор неизвестна и не классифицирована…

— Да идите вы к демону! Буквоед ненормальный!

— Успокойтесь. Фрески действительно были. Но когда за их восстановление взялся профессор Грано, то выяснилось, что они — подделка, поздняя роспись, скрывающая нечто более ценное… Потерпите, сейчас сами все увидите.

Я аккуратно обошел ряды каменных скамей, что полукругом располагались возле небольшого возвышения в полу. О назначении этого зала можно было лишь догадываться, но в углах комнаты были встроены высокие кованые полки, сейчас удручающе пустые, а на возвышении находилась кафедра, высеченная из цельного куска зеленого мрамора. Зал был снабжен хитроумной системой линз, поэтому я поставил на пол газовый светильник, любезно одолженный смотрителем, и стал зажигать огонь в жаровнях, в предвкушении чудесного зрелища.

— И где? — нетерпеливо спросила Лидия. — Тень, не забудь зарисовать то, что увидишь. Мне возможно понадобится…

Когда во всех четырех углах зала был зажжен огонь, я установил линзы на поворотном основании двух высоких жаровен, направив их на стену позади.

— Я завидую вам, госпожа Хризштайн. Вы увидите это в первый раз, — сказал я Лидии и кивнул в указанном направлении. — Жаль, что профессор не успел закончить…

Пламя, вспыхнувшее в центральных жаровнях, дало два мощных луча света, усиленными центральными линзами. Они выхватили из темноты и заставили заиграть переливами самую большую инталию из хризопраза, которую мне когда-либо доводилось наблюдать. Даже видя это во второй раз, я все равно затаил дыхание. Изображение, лишь частично очищенное от слоя поздней краски, казалось живым. Божий храм мудрости, причудливо перетекающий в фигуру человека, строчки из духовных наставлений, довольно необычный символ Источника в виде котла человеческих душ, находящихся в вечном поиске, загадочная мрачная фигура Единого или демона, что помешивает это странное варево, искаженные муками человеческие лица в котле, что странным образом превращаются в умиротворенные, стоит лишь сменить угол зрения… Символы были настолько необычными, не укладывающимися в церковные каноны, что невольно завораживали.

Я был не в силах отвести взгляда от фантасмагории света, играющего в камне, поэтому не сразу заметил, что Лидия охнула и начала пятиться от изображения. Она наткнулась на меня, наступила мне на ногу, но даже не обратила внимания. Я развернул ее к себе и вздрогнул от побелевшего от ужаса лица и затравленного взгляда.

— Что опять? — раздраженно спросил я. — Собаку увидели? Мертвую девочку? Что?

Лидия заворожено смотрела куда-то мимо меня и не реагировала. Я встряхнул ее. Она лишь чуть вздрогнула и попыталась обернуться обратно к камню. Я придержал ее за талию, притянув к себе. Верный способ обратить на себя внимание и вызвать очередные домогательства, но Лидия даже не заметила моей провокации.

— Что там изображено? — выдохнула она.

— Что за дурацкий вопрос? — нахмурился я. — Вы же сами видели и даже успели испугаться непонятно чего…

— То, что вижу я, и то, что видите вы, может сильно отличаться, — без всякого выражения ответила она и повторила вопрос. — Что там изображено?

— Инталия в камне, кажется это хризопраз, — терпеливо начал перечислять я. — В камне вырезано изображение храма мудрости, строчки наставлений, источник божьей благодати…

Лидия закусила губу и опять попыталась обернуться. Я не дал, прижав ее к себе еще сильнее.

— Там есть котел?

— Есть, я же сказал, источник божьей…

— А в нем люди?

— Это их души, их аллегорическое представление…

— И фигура рядом, что помешивает? И церковь из костей? — в каком-то странном отчаянии закончила она.

— Церковь не из костей, — не согласился я, все еще недоумевая ее странному испугу.

Лидия уперлась руками мне в грудь и попыталась вывернуться, с отчаянным упорством стремясь опять обернуться к инталии.

— Да что такое вы там увидели? Скажите, — потребовал я, придерживая ее голову.

— Она из костей, — упрямо возразила Лидия и наконец подняла на меня глаза. Ее взгляд стал осмысленным, в нем появилась странная решимость. — Что было в той книге?

— Я не могу вам сказать. Не требуйте…

— Господин инквизитор, не заставляйте меня тратить время, идти к ректору и добывать книгу у него, — она стукнула меня ладонью по груди. — Я все равно ее получу, и вы это прекрасно знаете. Сэкономьте мне время… И себе тоже. Я жду.

Я с трудом оторвал взгляд от ее безумных глаз и посмотрел на изображение церкви. Она была сложена из книг, этих кирпичиков человеческой и божественной мудрости. Где она увидела там кости?

— Ладно, я расскажу, — решился я, понимая, что спорить с ее упрямством бессмысленно. — Существует легенда об Источнике всего сущего, источнике бесконечной божественной благодати, пребывающем в вечном движении разума. Единый подарил Источник своим детям, и не знали тогда люди горя, болезней, голода и старости, жили вечно и черпали из Источника силы. Источник исполнял любые желания, но потом появился демон…

— Зачем вы рассказываете то, что и так известно каждому? Готовитесь к лекции по…

— Помолчите, — резко оборвал я Лидию. — Будете перебивать, отправитесь к ректору за разрешением. Потом появился демон и принес людям пороки, что осквернили Источник. Разгневался Единый на детей своих неразумных и спрятал Источник. Никто не знает, где, то ли в чаще лесной, то ли в пучине морской, то ли в недрах земных, то ли в горах высоких… Заключен Источник на хрустальном острове, и ведут к нему пять мостов, да все не туда. Найти Источник может лишь чистый духом и разумом, преодолев все мосты и сразившись с демоном, что вечно обречен его сторожить… — я осекся и перевел взгляд на Лидию, которую по-прежнему сжимал в объятиях. Ощущение ее тонкого стана под моей рукой заставило меня вздрогнуть, опалив желанием, и очнуться от наваждения. Я нехотя убрал руку и продолжил:

— Надо пройти пять испытаний. Испытание Веры, что в душе обретающего, испытание Надежды, что в глазах ждущего, испытание Любви, что в устах дарующего… — я по очереди коснулся ее лба, дотронулся до виска, провел пальцем по полным губам, слегка замешкавшись, приложил ладонь к груди. — Испытание Мудрости, что в сердце страдающего, и испытание Милосердия, что в руке подающего… — я замолчал, взяв Лидию за хрупкое запястье.