Маргарита Дорогожицкая - Стихия страха

— Ладно, тогда пятилетним, вы не задумывались, но теперь-то!.. Неужели вы не видите?

— Что я должен видеть, кроме вашего поразительного равнодушия к чужой боли? Кроме желания потоптаться на моем горе?

— Ах, простите, мне надо было вас пожалеть? Вы меня раздражаете! Да вспомните же. Вы не сами спрятались на чердаке. Вас разбудил отец и велел туда идти.

— Что? — я ошеломленно застыл. — Откуда вы знаете?

— Я видела. В разуме Луки. Он собирал чужие страхи и обращал их против жертвы. Последние воспоминания точно были вашими. А теперь задумайтесь. Ваш отец слышит, что к вам в дом лезут грабители. Что он делает? Будит сына и велит спрятаться? Было столько времени? А почему же тогда не попытаться бежать? Позвать на помощь? А дальше помните? Ничего странного? Вы же слышали звуки схватки? Звон клинков? Да где вы видели, чтобы грабители ходили с клинками? Кинжал или стилет, то, что удобно спрятать в голенище сапога. Господи, да вы хоть пробовали с длинным клинком попрыгать по крышам или взобраться по стене? Это были не грабители, а убийцы.

Лидия замолчала, а я прикрыл глаза, пытаясь собраться мыслями. Это ведь невозможно. Как ей удалось увидеть что-то в чужом разуме? Но если так… Что тогда так напугало Луку, когда он заглянул в ее страхи? Неожиданная догадка заставила меня содрогнуться.

— Когда вы говорили о кошмарных опытах колдуна, там, в доме Эмиля, вы ведь просто выдумали подробности? Для пущего драматизма?

Что-то дрогнуло в глубине ее светлых глаз, она прищурилась и медленно кивнула.

— Конечно, выдумала.

Я был уверен, что она приврала именно тогда, чтобы напугать Софи. Но теперь моя убежденность превратилась в жуткую уверенность в обратном. Лидия лгала сейчас.

— Мне действительно интересно, почему их убили, — как ни в чем ни бывало, продолжила она. — Отец Георг сказал, что ваш отец был ученым. Чем он занимался, что за ним послали наемных убийц?

— Прекратите. Это лишь ваши досужие домыслы. Грабителей поймали и повесили. Хватит.

— Неужели вам не интересно?

— Нет, — отрезал я, подхватывая ее под руку и таща к дверям. — Это мое прошлое. И оно останется таким. Я простил убийц и не собираюсь…

— Простили? — она искренне удивилась. — Да как можно? Я бы ни за что…

— В этом и состоит разница между нами, госпожа Хризштайн.

— И то правда. Разница в том, что я обязательно докопаюсь до истины. Обожаю загадки…

— Не смейте больше приставать к отцу Георгу. Иначе…

— Прием у помчика. В воскресенье. К шести вечера. Не забудьте. И кстати, когда будете у отца Георга, сделайте милость, передайте Антону, чтобы вернулся домой. Иначе я выставлю на улицу всех этих сопливых сирот. Думаю, вы этого тоже не хотите?..

Лидия насмешливо потрепала меня по щеке. Один из бандитов, что дежурил возле окна, удивленно хмыкнул. Но потом его брови изумленно поползли вверх, а рот широко раскрылся, когда я, наплевав на приличия, остановил Лидию и приподнял подол ее платья. На ней были мягкие туфли, расшитые золотом.

— Как вы осмелели, господин инквизитор… Может, желаете увидеть цвет нижнего белья?..

Я молча развернулся и ушел, а мне вслед летел порочный смех безумицы.

По дороге домой я обнаружил у себя в кармане клятое приглашение, вытащил его, скомкал и выбросил в канаву. Можно было догадаться, зачем Лидия постоянно пыталась облапать меня. И все же я не понимал ее мотивов. Шестерка головорезов следовала за мной неотступно. Зачем Лидия продолжает тратить деньги на мою охрану? Тем более, в таком численном преимуществе. После убийства вояга были предъявлены обвинения купцам и сторожу, которые сидели под замком и не могли представлять угрозы. Конечно, на свободе оставались их подельники, но без вояга они вряд ли решатся на кардинальные меры. Еще угроза могла исходить от Фарид или Алекс. Кого из них она опасается? Алексу до меня точно нет дела, он меня даже не знает, а вот Фарид… Я споткнулся на пустом месте и застыл от озарившей меня догадки. Если допустить, что Лидия не просто так распускает слухи, то… Я простоял посреди мостовой довольно долго. Меня огибали недовольные прохожие, спешившие по своим делам, а шестерка бандитов терпеливо ждала поодаль.

Привратник приветливо кивнул мне и протянул ключи.

— Добрый день, господин Тиффано. Рыжий у меня, я его покормил и выгулял.

— Спасибо. Ума не приложу, что с ним делать, мне так неловко каждый раз вас обременять…

— Дык пустяки. Мне ж в радость. А эти обормоты опять будут тут тыняться?

— Увы, — вздохнул я, а потом неожиданно сообразил, как проверить свою догадку. — Господин Луцкий, мне потребуется ваша помощь. Мне нужно проскользнуть мимо них. По личному делу. Вы мне поможете?

— Дык как не помочь. А надо что?

Хитрые уловки Лидии оказались чрезвычайно полезными и для меня. Я спокойно прошел мимо бандитов, которые в мою сторону даже глазом не повели. Завернув за угол, я поспешно стянул с себя парик и яркий жилет, которые принес мне привратник, а после поспешил к отцу Георгу. Через полчаса господин Луцкий сообщит незадачливым охранникам, что я уехал по делам и буду поздно. Если я прав, то Лидия узнает о моем исчезновении довольно быстро.

Умиротворение старой церкви, мудрые слова проповеди отца Георга и теплый запах благовоний заставили меня ненадолго забыть тревоги и сомнения. Когда прихожане разошлись, наставник подошел ко мне.

— Рад тебя видеть, мальчик мой, — старик сотворил в воздухе святой символ, благословляя меня. — Пошли, я напою тебя чаем с вареньем. Ребенком ты обожал сладости…

От детских воспоминаний потеплело на душе. Я опустился перед ним на колени и склонил голову.

— Простите меня, святой отец…

— Господи, Кысей! — испугался он. — Что случилось?

— Я вдруг понял, что за все это время так и не сказал, как сильно вам благодарен. За все, что вы для меня сделали. Вы заменили мне родителей. Спасибо вам.

Отец Георг неловко похлопал меня по плечу и сказал:

— Встань, пожалуйста. А то заработаешь на холодном полу радикулит на старости лет, как я… И пошли все-таки выпьем чаю, и ты расскажешь, что тебя так тревожит.

— Лидия не успокоится. А я не хочу, чтобы она лезла в мое прошлое. Я смог забыть и не хочу больше его вспоминать.

Отец Георг задумчиво посмотрел на меня, а потом сказал:

— Кысей, ты был тогда ребенком. Ты ничего не мог сделать, но до сих пор винишь себя. Ты смог простить убийц, но не себя.

— Я мог побежать за помощью! — стукнул я ладонью по подлокотнику кресла и вскочил на ноги. — А вместо этого сидел и трясся от страха…

— Ты был ребенком, — мягко повторил отец Георг. — Единственное, что ты мог сделать, это выжить.

— Лидия вбила себе в голову, что это были не грабители, а наемные убийцы. И она не успокоится, пока не докопается до истины.