Ашира Хаан - Еще одна темная половина [СИ]

Она ахнула, выронив кошку, которая забилась под диван и зашипела оттуда, сверкая желтыми глазами. Но наша последняя часть уже не слышала ничего. И не видела.

Ничего, кроме сияющего во тьме вампира перед ней.

— Я ждала тебя… — выдохнула она. — Всю жизнь ждала!

Люций протянул ей руку, и она ухватилась за его ледяные пальцы так отчаянно, словно сам Спаситель пришел вытащить ее из ада.

— Они говорили, что я сумасшедшая, но я знала! — она захлебывалась словами, не обращая внимания на текущие по лицу слезы. Не думала, во что одета или как выглядит. Наверное, когда речь идет о самой твоей жизни, уже неважно, кто что подумает. — Моя жизнь не могла быть такой обычной! Я не могла стать такой же, как все! Я другая! Я не хочу замуж, детей, не хочу искать работу, нянчить внуков, стариться, лечить мужа от алкоголизма, бухать по пятницам, выбираться раз в год на две недели к морю, я другая! Другая! Забери меня!

— Мы все другие… — мягко улыбнулся Люций, притягивая ее к себе.

Она запрокинула голову, глядя в его черные, непроницаемые, уводящие во тьму глаза.

На мгновение мне показалось, что сейчас он ее поцелует.

Но я не испытала ни капли ревности.

Она была слишком похожа на меня. Те же самые слова, то же самое отчаяние и страх никогда в жизни не увидеть настоящего чуда.

— Ты ведь убьешь меня? — вдруг спросила она у Люция, глядя на него обожающим взглядом.

— Ч-что?.. — голос был холоден, но я видела, что он растерялся.

— Ты ведь пришел убить меня. Я счастлива умереть вот так. Лишь бы не от рака или инсульта. На самом деле я не особенная, и ты не принц вампиров, который влюбился в меня, пролетая мимо в облаке летучих мышей. Я просто еда. Но я благодарна, что ты выбрал меня.

Я содрогнулась. Это было почти так же больно, как мое отчаяние до встречи с Люцием. Только она была младше меня — и уже смирилась. Сдалась. Отказалась от надежды быть Избранной. Быть едой — тоже хороший вариант в свете альтернатив.

Был ли Люций таким же отчаянным и отчаявшимся на заре времен?

— …идем! — только и сказал он.

Шерстяные носки мгновенно промокли насквозь, кожа покрылась пупырышками и посинела. Ее трясло. Прекрасные и ужасные вампирские принцы не дают тебе времени подготовиться, надеть ботинки и зимнюю куртку, сменить трусы с веселыми клубничками на кружевное черное белье. Чудеса зовут тебя — и ты идешь как есть.

Иначе и это кончится.

Тьма грела меня. Люцию было все равно.

А девочка не успеет заболеть.

На берегу Тургояка ветер усилился. Вот теперь нотки оттепели в нем чувствовала даже я. Лед на поверхности воды уже превратился в игольчатый, красивый, серовато-голубой. Опасный.

Мы не собирались проверять крепость весенних льдин.

Нам хватало берега.

— Сделай круг. Из снега.

Девушка посмотрела на Люция влюбленным взглядом и не стала больше ничего спрашивать. Кожа на ее руках была уже белой, пальцы почти не разгибались, но она упорно выстраивала маленькую круглую крепость на берегу.

Я ревниво следила за ее взглядами, украдкой бросаемыми на Люция.

Почему я ревновала? Мне было до слез ее жаль, но если речь шла о Люции, я бы утопила ее в ледяной черной воде даже не почесавшись. Почему Демон и Марий не ревновали друг друга?

Может быть, с нами что-то не так?

Девушка встала на границу круга, Люций и я образовали треугольник, а выпущенная тьма размазалась плотным туманом по периметру, укутывая нас нежным теплом.

Люций достал тяжелую каменную чашу с крупными самоцветами, вдавленными в стенки. Он взвесил ее в ладонях, показал мне:

— Специально для тебя, дорогая. Все будет красиво.

Сверкнувший в его руке нож с костяной рукоятью он тоже явно где-то подрезал. Надеюсь, не ограбил какой-нибудь музей.

Девушка доверчиво протянула запястье — и красный росчерк изящно и стильно перечеркнул белизну кожи. Ко мне он нагнулся, выпустив клыки. Я дала себя укусить, шепча про себя, что это в последний раз. Все в последний раз — его яростный черный взгляд, ломаные движения, поворот головы, от которого замирает сердце, забытая сладкая боль от вытекающей из вен жизни.

В его глазах вспыхнули звезды, когда и его кровь темной капелью смешалась с нашей. Тьма пролилась сверху самой собой, слив три оттенка красного в один.

Чаша оказалась в моих руках. Заплаканные серые глаза, яростные черные, темный туман — все смотрели на меня, когда я подносила ее к губам. Кровь на вкус оказалась почти нейтральной, с легким запахом железа. И немного соленой.

Я передала тяжелую чашу девушке, поддержав, когда она ее чуть не уронила.

— Пей! — сверкнул глазами Люций.

Она жадно отхлебнула глоток, чуть не закашлявшись.

Он подхватил выпадающую из ее рук чашу и выпил половину оставшегося. То, что плескалось на дне, всосала тьма.

Осталась мелочь.

Сделать шаг внутрь круга.

Я посмотрела на Люция.

Он щурил черные глаза и был как-то не слишком рад перспективам.

— Давай! — меня вдруг охватила эйфория предвкушения. — Разве не для этого ты все затеял?

— Для чего? — он растянул губы, но на улыбку это походило мало. Только сверкнули клыки.

— Когда мы были единым существом, мы ведь разделились, чтобы набраться опыта и знаний! Ты сам мне это все рассказал. Давай же соединимся и насладимся накопленными знаниями. Ты столько лет нас всех искал…

— Это было интересно, пока я скучал. Разрушить мир, стать богом, обратить реальность в хаос. А теперь ты предлагаешь мне насладиться ебаным знанием? Когда я наконец нашел равную себе? Ту, с кем можно играть?

— Вместе… — мне казалось, это главный аргумент. — Навсегда вместе! Со мной, с моей тьмой. Ближе, чем во время секса. Никогда не разделяться!

— Я не хочу.

Ледяной тон выморозил меня до самого сердца.

— Я хочу.

Говоришь, равная?

Я вонзила в него такой же непримиримый взгляд.

Мы единое существо, но почему мы такие разные? Почему мы не можем сойтись в этом одном самом важном?

— Не бросай меня, — говорю я. — Стань мной.

Всю жизнь я искала кого-то важного.

Всю жизнь чувствовала, что мир больше, чем мне кажется.

Хотела быть особенной. Никогда не быть одинокой.

И вот я нашла это — вечную любовь, вечную войну — и вечное слияние, чтобы никто и ничто нас не разлучило.

— Я хочу стать тем, кем была. Быть вечно частью тебя. Почему ты не хочешь?!

Злой ветер с Тургояка развевает его белоснежные волосы и кажется, он уходит все дальше то меня, хотя и стоит на месте. Круг словно расширяется, отдаляя нас друг от друга.

— Хочу. — Ветер взметнул его волосы ледяной короной, непроницаемая тьма на секунду выглянула из глаз и спряталась обратно. — Хочу быть вечно в тебе. На тебе. Во всех позах. Каждый миг ощущать тебя.