Антон Кучевский - Легенда о вольном купце 2. Заложник дипломатии [СИ]

— Мое слово все равно остается последним, — хмуро произнес я. — Но у нас нет другого выхода. В Энов мы не поедем, город Магденау находится слишком далеко на юге — да и саррусов там ненамного меньше.

— Но лояльных императору, — уточнил Тидас.

— Лояльность — вещь, которая ничем не измеряется, — возразил Локстед. — Что в одном городе саррусы, что в другом. И то, что Магденау на территории империи, не даст нам никаких гарантий безопасности. Все предусмотреть невозможно.

Я пробурчал:

— Можно, как минимум, постараться.

Вопреки любым опасениям, мы спокойно въехали на территорию бывшего суверенного королевства Мурад, переночевали в одной из гостиниц Годдэма и выдвинулись в Тцоммервилль по причудливому изгибу Северного тракта. Вообще, правильно было бы называть его Северо-Западный, но составители карт в вопросах наименований очень консервативны и слышать ничего не хотят о модернизации.

Если Рован находится между трех просто крупных озер, то дальше имперская дорога огибает просто гигантское — Шэнтисс. Озеро со странными повадками — начиная от цвета его вод, пурпурного, до необъяснимой способности менять их состав. По данной причине четыре месяца в году оно — озеро, и еще четыре — море. Вся озерная рыба удирает в реки и небольшие ручьи, а на смену ей появляются панцирные и головоногие организмы, что тут же принимаются за раздел территории. Говорят, здесь даже видели спрута около двадцати метров в поперечнике, но я считаю, все это — байки.

— «Йота» может держаться на поверхности воды? — спросил Лигби, который до этого момента мирно подремывал в переднем пассажирском кресле. Йрвай переместился назад и самозабвенно читал. Я глянул налево, в очередной раз поразившись нескончаемой водной глади. Фиолетовой глади. Если отбросить цвет, я всего одно такое озеро-море и видел в своей жизни.

— Увы. Два комплекта рун имеют вредную привычку ослаблять друг друга, поэтому под них надо разрабатывать особую конструкцию — что-то вроде кабины, которая крепится на двух парах длинных балок. Так влияние их, взаимное, будет наименьшим, — сообщил я, сдвигая рычаг немного вправо, чтобы обогнуть тяжелую повозку. Вообще, я задумывался о подобной конструкции. Но раз за разом сталкивался с тем фактом, что получившееся транспортное средство будет непригодно к передвижению по любой дороге, не настолько широкой, как один из четырех грайрувских трактов. Чересчур габаритной повозка выходила.

— То есть, поплавать не получится, — разочарованно подытожил крепыш. Выгнув спину так, что даже позвонки хрустнули, я ответил:

— Хочешь — остановимся, поплаваешь. Локстед, в Шэнтиссе можно плавать?

— Насколько я знаю, никаких эдиктов, запрещающих купание в озере-море, не существует, — иронично произнес йрвай.

— Я в плане пользы или вреда для здоровья.

Локстед лишь пожал плечами:

— Мифов — куча, проверенной информации — нет. Я слышал, что в «соленый» период воду часто набирают для магических ритуалов Древних, но, работая с травами, ни разу не встречал подобных рецептов. Так что вопрос лучше переадресовать нашему специальному агенту.

— Громче, чтобы все услышали, — проскрипел Тидас, хмуро, исподлобья смотря то на озеро, то на йрвая. Прокашлялся, сказал: — Да, действительно, вода Ш'нтисса в тот период, когда становится соленой, может использоваться для поисковых ритуалов. Только не Древних, а почти нашего современника. Насколько я знаю, первым, кто составил и опробовал заклинание Крау, был ученик Академии Лум Вегеций, и случилось это каких-то шестьдесят лет назад.

— Маги живут долго… — протянул я.

— Маги могут жить долго. Или погибать в приграничных конфликтах, если уж выбрали для себя стезю армейского волшебника.

— То есть себя вы армейским волшебником не считаете, мастер «Алатор»?

— Нет. Мы в ответе лишь перед императором, — отрезал Тидас-Алатор.

И тут бы мне промолчать, да само просилось на язык:

— А звание у вас тогда какое? Или… сан? Я просто немного слышал о системе званий Тайной Канцелярии. Она чем-то сходна с церковными чинами моего мира.

Я увлекся созерцанием водной глади, но явственно почувствовал, как цепкий взгляд пожилого мага сверлит мой затылок. Видимо, затем он сменил цель, поскольку я почувствовал ни с чем не сравнимое облегчение.

— Не разглашается.

— Понял, понял. Если что-то узнаю, вам придется меня испепелить.

— Не испепелить… просто к вам будут приняты меры, которые значительно урежут вашу возможность вести торговую деятельность и путешествовать.

— Вряд ли это может напугать Рихарда, — хихикнул йрвай. — Он и так страшный домосед, а за пределы Телмьюна мы с ним выезжали последний раз… когда это было, мастер Шнапс?

Я набычился:

— В прошлом месяце, умник. Как раз тогда, когда кое-кто продул в кости половину груза.

Не то чтобы это было страшной клеветой… я действительно не люблю покидать столицу, тем более надолго. Но обстоятельства иногда заставляют. Как вот сейчас — странная добровольно-принудительная миссия, из которой я многое смогу вынести. Опыт, прибыль. Собственную голову на плечах, если повезет.

Пока ехали по тракту, все было хорошо. Не зря наиболее крупные дороги в империи хорошо патрулируются — и торговое дело развивает, и солдаты остаются в боеготовности. А вот второстепенные охраняются на порядок хуже.

Северный тракт, делав резкий поворот, уходил к небольшому городку Беккерштерн и дальше к Маверикской бухте, а дорога на Тцоммервилль вела через лес, куда менее комфортная для передвижения колесного транспорта. То ли правители внезапно передумали, решив оставить Северный тракт хотя бы частично северным, то ли такую дорогу легче контролировать из ближайшей крепости. К тому же, крепостью в настоящее время командовал граф, бывший капитан егерей и замечательный (по слухам) человек — Бернард Ривье, доверенный человек Варанга Пройдохи Величайшего. Не в пример прочей аристократии, кстати.

Если уж вспомнил, надо рассмотреть поподробнее. Грайрув представляет собой замечательный образчик позднего феодализма моего мира, того самого, где аристократия, оставив в своих землях управляющих, наместников и родню, массово перебиралась в крупные города. Да и родню часто забирали с собой — надо же как-то укреплять родственные связи. А вот тех, кто представлял собой выходцев из офицерских чинов, данная привычка не затронула. Они, как правило, оставались на местах, держа под своим неусыпным контролем окрестные наделы.

Вот и граф организовал собственную систему охраны, и его воины нередко задирали императорских солдат: мол, и доспех у вас не тот, и платят мало, и кормят худо. От безделья задирали — разбойников, как я слышал, в графстве повывели начисто.