Юлия Галанина - Княженика. Книга 1. Золото

Я пошла к себе пешочком, не спеша.

Разглядела то, что раньше как-то мимо меня проносилось: например, ворота гаража у дома номер двадцать четыре украшали мастерски нарисованные конские головы. Кони, оскалив зубы, яростно ржали. Над гаражом была выстроена голубятня, вся в резьбе. И на ее крыше, на специальных жердочках сидели белые голуби. На воротах, ведущих во двор, порхали резные бабочки. Сам дом тоже был украшен, и резьбой, и разноцветным сайдингом. Поленница дров окружала палисадник, как бастион. За дровами виднелись кусты облепихи.

На углу у поворота в мой переулок стоял колодец, который Ярослав тогда чуть не своротил. Деревянный сруб, крыша на двух столбиках. Какая-то тряпочка на нем лежала. Я еще раз порадовалась, что у меня есть своя вода в доме, как же хорошо, что дядя Гриша работает на водовозке.

Пошла по проулку. Горы за железной дорогой, за сором были нежно-голубого цвета, почти сливались с небом.

Звонка, как выяснилось, не скучала. А месила тесто, сделанное из муки (пакет которой она нашла в старом кухонном шкафчике), воды, соли и растительного масла.

На мой взгляд, для теста требуется более сложный состав продуктов: яйца там, или дрожжи, или молоко. Соду опять же, говорят, кладут, если дрожжей в тесте нет. Или специальный разрыхлитель из маленького пакетика.

Но, чтобы не расстраивать гордую собой Звонку, которая уже налепила кучу маленьких лепешечек, я включила плитку, поставила на огонь сковородку и мы стали печь ее лепешки.

К моему изумлению, они прекрасно испеклись, даже масла на сковороду подливать не потребовалось. И в горячем виде были очень вкусными!

Голодная смерть Звонке при таком умении (если поблизости будут мука, вода, соль и немного масла) не грозила. Ясные снабдили ее не только д-р-р-р-евней р-р-родословной.

— Ты не скучала? — забеспокоилась я.

— Я не скучала. Я тебя ждала, — объяснила Звонка.

— У нас теперь есть целая сумка тряпочек, с которыми можно играть, — показала я ей на модные дары от тети Нели.

— Тр-р-р-э бьен, — солидно сказала Звонка и поправилась, — очень хор-р-рошо. Их можно р-р-резать?

— Давай сначала посмотрим. Что же ты сразу «р-р-резать».

Я раскрыла клетчатую сумку, стала доставать наряды и раскладывать их на спинке дивана. К сожалению, тетя Неля покупала у китайцев самое дешевое, яркое и блестящее. Поэтому ткани, из которых были пошиты вещи, были умопомрачительно синтетическими. И что-то в фасоне и отделке платьев, юбок и блузок отпугнуло покупателей.

— Кр-р-расота! — одобрила Звонка.

— Можешь резать, — вздохнула я, убедившись, что отсюда ничего выбрать ни для меня, ни для нее не получится. — Сейчас ножницы принесу.

Пусть хоть поиграет, на лоскуты разберет. Все-таки при деле.

Звонка — в моем севшем после кипячения свитере, новых просторных рейтузах, собравшихся гармошкой у щиколоток и уваренных шерстяных носках — ходила вдоль дивана, туда-сюда, и, склонив голову набок, смотрела на наряды. Что-то про себя соображала.

Я поспешила за дровами.

Когда зашла в избушку с охапкой дров — Звонка уже не ходила вдоль дивана, о нет.

Она сидела на его пухлой спинке, поставив ноги в носках на сиденье, и упоенно расстригала по швам первый наряд.

— Княженика, мы сделаем тебе платье! — пообещала она восторженно.

Я вспомнила обведенные черным карандашом глаза. Ну что же, похоже, у меня появился не только личный стилист по прическе и макияжу, но и личный модельер-дизайнер.

— А ты умеешь шить? — спросила я у Звонки осторожно.

— Ты — умеешь! — решительно объяснила мне Звонка. — А я не очень. Ты сошьешь кусочки, а я скажу — как.

— Хорошо, но только завтра! Сегодня у меня уроков много… — пришлось уйти в глухую оборону.

Это же надо за маминой швейной машинкой в подполье лезть. Я ее туда из контейнера убрала — чтобы в доме была, но не на виду. Прямо в чехле поместила в плотный целлофановый пакет, чтобы она от сырости не испортилась.

— Хор-р-рошо! — обрадовалась Звонка. — Мне еще долго р-р-резать!

— Режь на здоровье, — махнула я.

Все равно выбрасывать.

Ладно, свитер хоть и болтается свободно на Звонке, зато теплый. Я тоже неплохой модельер.

Печку мы снова топили сообща. Наконец в топке загудело.

Звонка вернулась на диван, стала резать второе платье.

Я занялась уроками.

В избушке воцарилась сосредоточенная тишина.

Я закончила, глянула на диван: Звонка уже не щелкала ножницами, она перекладывала нарезанное в одной ей понятном порядке.

Я вышла из-за верстака, подошла к дивану. Из частей старых платьев Звонка составляла новые наряды.

Я посмотрела.

Подумала.

Посмотрела.

Подумала.

Разыскала то самое платье, которое получила от тети Нели в качестве праздничного, и вручила Звонке:

— Режь. Мы не будем мелочиться, и сделаем мне много платьев, ага?

Звонка снова защелкала ножницами, а я полезла в подполье за швейной машинкой.

Я вообще-то в шитье не сильна.

Нет, я знаю, что если сложить два кусочка ткани, потом сунуть их под иглу, опустить лапку и нажать педаль — машинка их сострочит.

Еще я знаю, что шов в начале и конце нужно закреплять, чтобы не разошелся — то есть, прострочить немножко вперед, потом назад, потом можно снова вперед — до конца строчки, где нужно опять немного назад и вперед.

И шов — влажный — надо утюгом потом проглаживать, чтобы он разровнялся как надо. Только за синтетикой следить в оба глаза требуется: утюг нагреется чуть сильнее — и она вся скукоживается сразу.

Да, еще на уроках труда нам говорили, что нельзя смотреть на иглу машинки, когда шьешь, нужно на лапку. Тогда строчка получится ровная.

Вообще-то уроки труда здесь мне нравились: они проходили в специальной пристройке к школе, там была мастерская для девочек, со швейными машинками и утюгами, и мастерская для мальчиков, по-моему, столярная. А водить машины их учили в другом месте.

На мой верстак можно было что хочешь поставить, места хватало. Швейная машинка поместилась там играючи.

Я нашла мамину шкатулку для рукоделия, подобрала нитки по цвету. Намотала на шпульку. Катушку поставила сверху на специальный штырек, провела нить до иглы и даже не ошиблась ни разу! Проверила, как идет строчка. Ничего себе так. Терпимо.

Звонка принесла с дивана два первых куска.

— Надо сшить вот здесь! — важно показала она, где.

— Хорошо, я попробую.

Мы с машинкой присматривались друг к другу. Она все норовила зажевать капризную ткань, я не давала. С грехом пополам один шов мы сделали. Выглядело все это не ахти как.

Но мне уже самой интересно стало, как дальше получится.

Я сложила простыню в несколько раз, разместила ее на верстаке, подключила утюг. Намочила слегка шов, положила ткань на простыню и стала разглаживать. Синтетика быстро осыпалась, пришлось обметывать края строчкой «зигзаг», а потом опять проходить утюгом, чтобы не морщились.