Юлия Галанина - Княженика. Книга 1. Золото

— Я опять все сделал не так? — грустно спросил Ярослав. — Как тогда, с визитом к твоим дяде с тетей?

— Ну… почти, — нехотя призналась я. — Понимаешь, я себя сейчас чувствую как стакан, в который попытались налить кувшин воды. Так быстро — и так много. Я не успеваю.

— А что делать? — почти взмолился Ярослав. — Я тебе вчера не сказал…

— Опять?!

— Не успел, ты дослушай сначала.

— Хорошо.

— У нас как-то странно в семье получилось — вчера у мамы день рождения был, а в эту субботу у меня. А потом еще и у Звонки. Я хочу свой день рождения с тобой провести. Чтобы только ты и я.

— Не у вас? — уточнила я.

— Нет.

— У меня?

— Нет.

— А где?

— Это секрет. Но ты согласна? — улыбнулся Ярослав.

— Я подумаю… — осторожно, не желая связывать себя обещанием, сказала я.

— Вот и хорошо, — он шагнул ближе и я поняла, чего я боюсь, что меня тревожит: когда он нарушает незримую границу, сокращая между нами расстояние до минимального, я отключаюсь: сразу перестаю соображать, начинаю ловить его дыхание, таять от его прикосновений, всякую волю теряю, караул! Весь мир куда-то исчезает.

— Давай в школу пойдем, — донеслось глухо, словно сквозь вату. — Лучше не пропускать без причины.

— Давай, — отступила назад я, глянула на часы.

Как время бежит, оказывается. Маршрутка только что ушла…

— Похоже, поздно метаться.

Ярослав тоже посмотрел на часы, к чему-то прислушался.

— Можем еще успеть. Если не боишься.

— Чего не боюсь?

— Летать.

— Не боюсь! — с возмущением сказала я.

— Правда? — ехидно уточнил Ярослав. — Значит, собирайся. Быстро.

Скрывшись за печкой, я оделась, потом достала из-под верстака рюкзак с учебниками. Папину куртку стянула с вешалки.

И все соображала, что Ярослав такое задумал?

— Дом закрывай, я снаружи жду, — раскомандовался тут Ярослав.

Избушка закрывалась навесным замком. Я провернула ключ, дернула замок, проверяя. Положила ключ в карман.

И чуть не ахнула: неслышно подошедший сзади Ярослав подхватил меня на руки.

А потом…

Я не знаю, что случилось потом: я стала им, или я стала перышком в его оперении, или ничем и никем я не стала, но мы полетели.

Земля осталась внизу, Ярослав заложил большой круг над Верхней Ангарой и Кичерой, над Душкачаном и дачами — и понесся над сором к Байкалу, к поселку. Значительно быстрее, чем обычный сокол.

Ветер свистел в тугих перьях — моих? его? — а сердце парило где-то высоко-высоко.

Стрелой долетев до Нижнеангарска, Ярослав приземлил нас в лесу, на склоне горы над поселком, около верхней дороги.

Рр-раз — и мы уже снова мы.

И стоим между колючих сосенок.

— Ну, скажи, все-таки страшно было, да? — попросил Ярослав.

— Вот еще! — оскорбилась я. — Ты дочь летчика полетом хотел напугать? Смешно.

И пошла вниз, к дороге, вся такая гордая.

Но потом остановилась, вспомнив, что хотела спросить:

— А чтобы вместе летать, тебе обязательно меня на руки брать?

Из зарослей донеслось:

— А давай я скажу «обязательно», а ты поверишь?

К школе мы подходили разными дорогами. Тем более, что время было. Ярослав умудрился маршрутку обогнать. Стало понятно, как он успевал за перемену до моей избушки добраться и печь растопить.

В школе все прошло нормально. Во всяком случае, я надеялась, что со стороны ничего особо незаметно. Тем более что Ольга Ивановна опять устроила контрольную, которую мы благополучно завалили, (если не считать, конечно, кое-кого на букву «Я»). И должны были переписывать ее после уроков, предварительно устно сдав тему. Ольгу Ивановну не волновало, что из-за ее вереницы колов успеваемость в целом по школе резко упала, что никто ей отдельно оплачивать это послеурочное изуверство не будет, а зарплаты у учителей небольшие и дел невпроворот.

Нет, она невозмутимо сидела в кабинете, никуда не торопилась и методично принимала зачет, гоняя всех в хвост и в гриву.

А потом, расправившись с нами мелкими партиями, снова собрала класс целиком и раздала задания контрольной, другие варианты.

Я, почему-то, этому только обрадовалась: пока сидела, зубрила параграфы, ожидая, когда меня вызовут, и когда решала противные физические задачи — рядом со мной, словно тихая музыка, были воспоминания о вчера и о сегодня, о падающей вниз воде, горном ветре и горячем дыхании Ярослава за спиною, о соколе над скалами, о том, как меня подхватывают сильные руки и начинается полет, и от этого было так хорошо, что и не передать. Словно я одновременно была и тут и не тут.

В субботу занятий было мало, и я оказалась дома в обед.

Всю ночь перед этим я почти не спала: пыталась завиться.

Есть такой старый способ сделать локоны на длинных волосах: нужно взять тетрадный листок, сложить его пополам и разорвать на две половинки. Получится два листочка. Из каждого листочка делается трубочка, плоская такая. На эту бумажную трубочку — папильотку — можно накрутить прядь волос, а чтобы не раскрутилось все обратно, бумажные концы связывают друг с другом узлом. Трубочка довольно жесткая и узел держится, бумажные концы торчат рожками.

Каких-то полтора-два часа, несколько тетрадок — и вся голова в белых бумажках.

А потом надо умудриться в них выспаться. Папильотки мягче обычных бигудей, но жертв требуют, как и всякая красота.

Сгоряча я перестаралась, много папильоток накрутила и утром, когда расчесала их — волосы вздыбились такой гривой, что лев позавидует. Чтобы их хоть немного обуздать, пришлось заплести косу, но и она получилась на удивление толстенькая и короткая.

Опять же головная боль меня терзала — подарок на день рождения. Что подарить?

Ярослав так и не раскололся, что же он задумал этим вечером. Только попросил, чтобы приготовила белые колготки и белый топик, последний он как-то так загадочно определил: «Что-нибудь такое, на тонких лямочках, какое-нибудь легкое простое платьице…» М-да… Из летних, когда еще ничего не предвещало беды с мамой, нарядов нашла белый трикотажный сарафанчик. Белые колготки тоже отыскались, но с бо-о-ольшим трудом.

Все это было крайне интригующе.

Мучиться в предположениях пришлось до вечера.

Было уже совсем темно, когда за забором что-то загромыхало. Взревело и стихло.

На пороге возник именинник в радующем глаз камуфляже.

— Готова?

— Ага.

Я предъявила пластиковый пакет с белыми колготками и сарафаном. Ярослав не поленился, проверил, что я взяла.

Вытянул аккуратно сарафан, что-то прикинул, одобрил:

— Подойдет. Ну что, пошли?

— Погоди. А подарок?

Ярослав удивился и замер. Я вручила ему «Путь меча» Генри Лайон Олди. Отличный подарок для мужчины, по-моему.

Мы вышли на улицу.

В узком проулке урчал большой грузовик. Старый, прошлого века «Магирус». Такими БАМ построили. У этих «Магирусов» забавный кузов с козырьком, который нависает над кабиной.