Ингвар Нинсон - Красная книга [СИ]

Это тоник. Клятский тоник. Бэр предупреждал...

Таро попытался встать. Против ожиданий, это легко получилось. Ему помогала Дэйдра. Он положил руку ей на плечо, и кукла с нежностью коснулась локтя, обвивала руками, потёрлась щекой.

— Мне плохо, мне нужно прилечь.

«В стороне от дороги, уйди с дороги!» — голос Ингвара Нинсона был почти неразличим, словно он пытался докричаться сквозь вьюгу.

Она всё ластилась и ластилась, беззвучно втираясь в кожу, с силой прикасаясь щекой к инсигниям, нежно вплетаясь пальчиками в ладонь Великана.

— Давай-ка девочка, постараемся выбрать место в стороне от дороги, да...

Она вжалась ещё плотнее, так настырно, словно пыталась пролезть к нему под кожу. Просочиться в кровь. Впилась ногтями в руку, прильнула всем телом, сбоку, страстно обняла сразу и руками и ногами и длинным хвостом.

— Девочка?

Но рядом с ним шёл Уголёк. Призрак фамильяра стал огромным, размером с Дэйдру. При этом он был девочкой. Вроде бы Грязнулькой. Но не с её пропорциями сотканного из веточек недокормыша, а вполне себе взрослой женщиной, с округлыми бёдрами и колышущейся в такт ходьбе грудью. Только это был лишь силуэт, общий абрис, сотканный из жирного дыма, какой бывает, когда горит земляное масло.

Тайрэн сильнее сжал её плечо:

— Девочка?

И угольно-черный силуэт с янтарными глазами перетёк в мягкую форму женщины, слитой из горячих густых, тёмно-бордовых чернил, таких тёмных, что они казались дырой в алчущую чёрную потустороннюю тьму и таких бордовых, что становилось понятно, они текут из жаркой инь самой Дэи.

— Девочка?

Янтарные глаза зажглись двумя оргоновым светильниками, тёплыми и уютными лампами, источающими благовония и сон...

Он не спал и из последних сил ещё цеплялся за запахи.

Цеплялся за собственный запах — смолы и мокрых от проливного дождя валунов.

Цеплялся за хорошо различимый шлейф плотного запаха взрослеющей девочки. Кровавый и приятный. Тёплый и успокаивающий. Каштановый и медовый. Так пахнет здоровый зверёк, бельчонок или кошка. Так пахнет нагретая солнцем деревянная скамья, с которой не хочется вставать. И всё крыльцо, откуда не хочется сходить, пахнет так же.

Цеплялся за воспоминание об остром запахе красного туйона и многогранном запахе красного каркаде, которым пахала его ненаглядная Тульпа. Прелая листва. Дорожная пыль. Конская грива. Выделанная кожа. Пот молодой женщины, волнующий, хорошо различимый даже под плотным запахом духов. Запахом странным, дурманным, необычным, но узнаваемым. Напоминавшим... Напоминавшим...

...нет, ускользнуло.

← 89 Красные Муравьи+ Эпилог + На Счастье →

+ Эпилог + На Счастье+ Эпилог +

На Счастье

Сейчас дослушаю

В мире мертвых до конца

Песнь твою, кукушка.

Басё

Ингвара разбудил Уголёк.

То ли обжёг, то ли укусил.

Великан оттолкнул колючую мордочку, и призрак фамильяра растворился во тьме. Но Нинсон успел расслышать, что к ним подъезжали. Бездумным жестом спросонок бросил кукле пустой рюкзак, и молча скомандовал: «Беги!»

Девочка — умничка — верно расслышала его мысль, не стала ничего переспрашивать, а сразу же сделала, как он велел. Подскочила и побежала.

Нинсон подхватил сайдак с луком и откатился за дерево.

Они ночевали в стороне от дороги и без огня.

Преданный тоником Великан не додержался до вечера.

Солнце ещё не коснулось горизонта, а он уже спал. Свалился прямо на обочине, и, пока кукла переобувалась, попал во власть морока о смешении в единый образ Тульпы, Грязнульки и Уголька. Потом, немного отлежавшись, он добрался до леса и там, уже в относительной безопасности, обрушился в заросли папоротника. Девочка не догадалась караулить или просто не смогла больше держаться и забралась в спальник к Великану.

Так и получилось, что Ингвар дал застать себя врасплох.

Он чувствовал, что свидание с Брандом — это веха, прописанная в Макутбе, и от него не уклониться. Мечник отыскал его. Как только ухитрился найти их?

Как пробрался через все эти коряги на лошадях, не нарушив тишины?

Вот сейчас Великан у него и спросит.

Ведь, чтобы узнать про кукловодов, Бранд всё равно нужен был живым. Ингвар и не знал, что делать, придя в Бэгшот. Как не столкнуться с Михеем? Как наводить справки о Бранде? Как появиться в городе в таком виде? А мечник явился сам.

«Удача приспустила-таки штанишки», — похвалил Таро Тайрэн, воспользовавшись словами барона Шелли.

Ингвар двигался быстро и тихо, как никогда до того не умел.

Он густо посыпал ночь рунами. А теперь замолчал. Было страшно и весело.

Сознание собственной силы пьянило.

То ли он отоспался.

То ли колдовской Мортидо передал часть своих сил.

То ли оргоновая кукла, тесно прижатая к нему в спальнике, поделилась энергией.

Всадников было двое. Они ехали тихо, давая лошадям возможность выбирать дорогу, и лишь только понукая их не останавливаться. Обученные лошадки не ржали и не фыркали, никак не переговаривались друг с другом. Молча исполняли приказы.

Ингвар бросал руны вполголоса, отчего они действовали едва-едва, по самому порогу восприятия. И действовали они только потому, что он был легендарным колдуном.

Или только потому, что он нащупал свои корневые руны.

Или только потому, что Сейд любил его.

Великан усмехнулся.

Когда он будет пересказывать эту сагу, то обязательно вычеркнет все прочие «только потому что»... Оставит что-нибудь одно. А сейчас он просто наслаждался, обмазываясь Сейдом, приобретая и возможность видеть в темноте, и силы тура-татунки, и чутьё на врагов...

Благодаря рунам и — выпитой на всякий случай крови Хорна — Ингвар знал, что всадников только двое. И знал, что они пришли за ним.

Знал, что лошади чуют Грязнульку, но не ощущают угрозы от девочки.

Знал, что и его они чуют, и тоже не видят в нём врага, хотя и видят опасность.

Грязнулька бежала в сторону дороги, туда, где было меньше деревьев. Ошибка.

Они услышали её и поскакали.

Нинсон выстрелил первым. Кажется, у них и вовсе не было луков.

Ингвар выпустил все стрелы в ночь и сбил-таки второго всадника наземь.

Всё же стрелять в темноте по движущейся мишени было непросто. Он не видел свою цель в прямом смысле этого слова. Колдовское серо-зелёное марево лишь смутно обрисовывало её. Нельзя было даже сказать вооружён ли всадник. Но Бранда Нинсон по запаху опознал. А значит, этот человек прибыл с ним. Этого было довольно. Ингвар не мог сказать, куда он попал, и жив ли преследователь. Но он упал с коня и больше не двигался.

Мечник вывел лошадь в поле и поскакал за куклой. Он ориентировался на слух, свет луны и Матери Драконов. Ингвар закричал, чтобы отвлечь внимание на себя:

— Беги, Грязнулька, беги!