Владимир Сухинин - Под чужим именем

Артем появился мгновенно.

— Что? — всполошился землянин. — Опять выбили?

— Нет, но они хотят знать, что с моими зубами произошло, и лезут мне в рот. — Да отстаньте вы!

— Пусти меня. — Артем решил взять в свои руки управление телом.

Он вынырнул на свет и быстро огляделся. Напротив него стоял крепко сбитый парень среднего роста, с длинными черными волосами и такой же черной густой, но недлинной ухоженной бородкой. Он цепко держал Артема за мантию и в упор смотрел карими пронзительными глазами.

Артем повел взглядом на руку, держащую его, и коротко бросил:

— Отпусти.

— А если не отпущу? Что будет? — насмешливо спросил парень.

— Это Петр, — подсказал Артам. — Заводила.

— Я же не убегаю, — спокойно отозвался Артем.

В глазах Петра промелькнул о удивление. Он неохотно убрал руку.

— Ну так расскажешь, что произошло с твоими зубами?

— Расскажу. — Артем на ходу силился придумать правдоподобную историю.

— Ну? Мы слушаем.

— Все просто. Надо их чистить мелом. А перед этим наложить на себя благословение. Вот и все.

— Чистить зубы? — хором спросили парни.

Артем кивнул. Он знал, что здесь не принято чистить зубы и редко кто после еды ополаскивал рот.

— Ты смеешься над нами? — скривился Петр.

— Ни капли. Меня этому научил медик конта.

— С чего бы это лекарю конта учить тебя? — не поверил Петр и повернулся за поддержкой к товарищам. — Вы слышали это? Врет же Артам. Нагло нам врет и даже в лице не переменился.

— Не вру. Дело было так… — начал свой рассказ Артем, мешая быль с вымыслом. — Отправили меня на деревенское кладбище упокоить мертвеца. Прибыл я в деревню вечером, и поселили меня у мельника. А тот горазд был выпить. Ну угостил он меня раз-другой, и мы с ним выпили четверть крепкой браги, а утром, когда меня разбудили, я уже плохо соображал.

Парни не смогли сдержать улыбок. Видимо, о пристрастии Артама к выпивке они хорошо знали.

— Привели, значит, меня на кладбище, а там неупокоенный стоит у могилы. Видно, что только вылез, стоит и шатается. Я хотел создать заклинание упокоения, а вышло как-то… — Артем замолчал и почесал лоб.

— Что вышло-то? — поторопили его соученики.

— Вышло, что наложил я на мертвяка благословение, вот что вышло.

У окруживших Артема парней округлились глаза.

— Это как так? — первым не выдержав, спросил Вартак.

— Да вот так, не ведал, что творил, — ответил Артем. — Упокоение трудней дается, чем благословение, вот спьяну и перепутал, хотел на себя наложить, а наложил на мертвяка. Еще обрадовался, что вышло с первого раза.

— А мертвяк что же? — спросил кто-то. Все с огромным любопытством слушали его рассказ.

— Мертвяк как стал прыгать и скакать. Староста и смотритель кладбища стрекача дали. А мертвяк ко мне подпрыгнул и своей костяшкой двинул мне в зубы. А другой по голове. Я упал, а он схватил мою ногу и потащил меня к развороченной могилке.

— А ты?

— А я со страху саданул его ногой. Он на крест нанизался и упокоился. Меня отвезли к конту и рассказали, что я голыми руками убил мертвяка. Вот он и приказал лекарю лечить меня.

— И все?

— Нет. Лекарь пришел, посмотрел и сказал, что, если я буду ему надоедать, он меня отравит, дал мел и велел чистить зубы, а голова, мол, у меня дубовая, раз я дрался с мертвяком, сама заживет. Вот еще шрам остался. — Артем нагнул голову и показал бордовый шрам, прячущийся в густых волосах, идущий от темени к правому виску.

— И ты стал мелом чистить зубы? — Любопытный Вартак устроил подлинный допрос. Его маленькие добрые глазки восторженно смотрели на Артема. «Еще бы! — говорил его взгляд. — Такое приключение не с каждым случается».

— Не сразу, — ответил Артем. — В замке гостил инквизитор отец Ермолай. Так он искал повод меня сжечь. Я слышал, — Артем понизил голос и врал напропалую, — как он говорил конту, что в меня вселился нечистый дух. Мол, у мага так изо рта воняет, что не иначе как после драки с мертвяком одержимым стал. Вот после этого я и стал чистить зубы, — завершил Артем свою наполовину выдуманную историю.

Ученики школы стояли с открытыми ртами и во все глаза пялились на него.

— Хе-хе… — послышался несмелый смешок. Это сын пекаря схватился за живот и начал смеяться. — Ну почему если дурак, так обязательно возьмет и повезет. Хе-хе…

Его слова разрядили обстановку, и все начали смеяться. Действительно, Артам слыл дурнем, а таким, как говорят, везет. Один Петр ожег Артема злым взглядом, приблизился и прошептал:

— Не верю я тебе.

Артем только пожал плечами. Протолкался сквозь гогочущую толпу парней и стал подниматься по лестнице на второй этаж. Только сейчас он понял, что его новые зубы могут стать проблемой. Если люди, которые его не знали, относились к необычным зубам в основном безразлично, то в школе нужно будет дать разумное, правдоподобное объяснение. А его еще нужно придумать. Эх, Свад, чудила, и надо же тебе было такое сотворить.

— Артам, — позвал он товарища. — Вылезай и продолжай устраиваться в школе.

— А что там устраиваться. На втором этаже, где раньше было общежитие третьего курса, найди кастеляна и возьми постель, только проследи, чтобы чистое было и без вшей. А то могут старое подсунуть. Ты тоже привыкай и осматривайся.

Артем вздохнул. Он понимал правоту Артама, ему надо знакомиться со школой и товарищами, не просидит же он год, прячась в сердце, но в нем поселилась странная, несколько тревожащая его неуверенность.

Лестница была деревянной, в два пролета, солидной, со стертой черной краской на перилах.

Через один поворот он поднялся на второй этаж. Широкие двухстворчатые двери были открыты. Мимо него прошли двое учеников, не удостоив Артема взгляда. Они не посторонились, а, наоборот, заставили Артема прижаться к перилам и пропустить важных парней. Ссориться он не хотел и, посмотрев им вслед, лишь усмехнулся. Затем вошел в открытую дверь, словно входил в новую жизнь — с легким трепетом и любопытством.

Пахло плесенью, чем-то застарелым, как на чердаке у деда, где было свалено всякое старье — чемоданы, набитые вещами, сундуки и разная рухлядь, что нельзя было использовать и жалко выбросить.

Пара масляных ламп наполняла тусклым светом большое длинное помещение, заставленное с двух сторон кроватями. Напротив входа он увидел открытую дверь в комнату, освещенную более ярко.

Артем прошел и заглянул туда. Оказалось, кладовая, заваленная тюфяками и узлами. Сбоку от входа за столом дремал парень с длинным носом и чубом, нависшим на глаза. Рука, подпиравшая щеку, растянула рот с тонкими бледными губами. Сидевший приоткрыл один глаз и равнодушно спросил:

— Тебе чего?

Артем знал таких людей. В армии они становились каптерами. А как дружить с каптером, армия научила. Поэтому он просто выложил серебряный рукль на стол, решив, что этого для парня хватит. Он угадал. Длинноносый откинул чуб назад, быстро убрал рукль в карман и довольно посмотрел на Артема.