Марик Лернер - Обмануть смерть

– Я столько лет жил в Серкане и имел дело с самыми разными людьми, уж поверьте, бумаги у них липовые. Половина здешнего добра идет не через таможню. И все в курсе. От портового грузчика до губернатора. И каждый нечто имеет. Скажем, подвозка и прикрытие обеспечиваются местными. Вон, – показал на тех самых подозрительных. – Охрана. Не столько реальная, сколько показуха. Наверняка в городе все поделено.

– Зато по отплытии из порта…

– Правильно, – согласился я. – Но это составляющая риска подобных мероприятий. Не зря на бриге команда всегда больше, чем на шхуне. И с парусами управляться надо при маневрах, и отбиваться.

Судя по нашему недавнему опыту, Оборона кораблей – совсем не лишнее дело. Но этого и объяснять не требуется. Влипни таким образом не корабль, набитый вооруженными людьми, а торговое судно, недолго бы брыкались морячки. Даже вооруженные. Контрабанда в принципе дело опасное, но ничуть не легче и честным купцам. Их грабят, не взирая на уплату налогов и «понятия». Хотя «честный купец», безусловно, словосочетание не то что сомнительное – смешное.

– Капитан дважды снимет прибыль. Сюда не бесплатно пришел, да еще и полные трюмы привезенных из Султаната вещей не дешево продаст.

– И почему так мало желающих нажиться? – показывая на причал, забитый кораблями всех видов и размеров, среди которых наш бриг смотрелся далеко не самым крупным, спросил Феликс.

– Ну, здешних раскладов не знаю, – признал честно, – но про дела в Серкане наслышан. Не думаю, что порядки всерьез отличаются. Основной поток товаров прочно поделен между крупными торговыми домами. Иные существуют сотни лет и пустили прочные корни в тутошнюю почву. Какой-то мизер все равно проскочит мимо.

– О! – пробурчал Крей. – Девка вернулась.

Кара шла в нашу сторону в сопровождении двух приставленных легионеров. По трапу с грохотом промчался навстречу Пулад. Они остановились, причем с такого расстояния и маг не подслушает, а он заинтересованно нарисовался у борта. Принялись обмениваться впечатлениями.

– Алчность человеческая неистребима, – сказал, заканчивая лекцию. – Потому проще всего мелких торговцев не замечать. До определенного момента. А потом доложить о поимке опаснейших и крупнейших контрабандистов, если из столицы раздастся недовольный рык. На самом деле в любом торговом доме неминуемо какая-то часть товаров идет неофициально. Опасно, да прибыльно.

И на чужом корабле возить не станут. С незнакомцами вообще никто разговаривать не будет. Наш капитан расторопный, или ему не в первый раз, или работает по серьезной рекомендации.

– Во всей это картине, – сказал вслух, – есть маленькая сложность, касающаяся нас с вами.

– То есть? – насторожился сержант.

– Да то, о чем ты говорил с утра, – пояснил я. – Даже если найдется проводник, прямо сейчас же в горы не рванем. Еда, животные под груз. А бриг уйдет в ближайшее время. Мы что, так и будем на берегу сидеть до утра? Ну, может, вам нормально, а я предпочитаю комфорт и ночью хотя бы свежее сено, если не мягкий тюфяк.

Беседа начальства незапланированно прервалась появлением явно мелкого по виду чиновника. Что-то он сказал, от чего Пулад откровенно взбесился и схватил его за кафтан. Еще немного, и примется трясти, как кошка пойманную мышь. День определено перестал быть спокойным и скучным.

На выручку местному кинулись несколько типов с разбойничьими мордами. Кажется, чиновники с бандитами здесь живут в трогательном согласии, если дело не в нашей чуждости. С нашей стороны на помощь начальству посыпались с брига легионеры. Не то чтобы они держали командира за своего, однако стоять в стороне тоже странно. Вроде из одного отряда и даже дрались вместе. А возможно, предстоит и в будущем. В таких случаях не рассуждают. Тем более что двое, ранее сопровождавших фемку, торчали там и непременно должны были оказаться в числе участников схватки.

– Стоять! – заорал сержант неизвестно кому. Очень может быть, и всем сразу. – Что происходит?

– Что значит неизвестно кто? – орал разъяренный монах в невозмутимое лицо.

– То и значит, – совершенно спокойно отвечал чиновник, будто не его трусил здоровенный мужик, держа за шкирку. – Будьте любезны отпустить судейского при исполнении.

– Да я ж тебя! – Пулад определенно был в бешенстве и даже слов не находил.

Полубандитские морды собравшихся вокруг грузчиков и портовой швали лучились счастьем. Если б не легионеры, уже началось бы. Одно движение или слово, и будет свалка. Люди не меняются. Вечно хочется излить агрессию и оторваться на ближнем, дальнем или незнакомом. Жизнь меняется, а побуждения прежние. Будто не проходят столетия. Даже заповеди и новый бог кардинально не изменили психологию.

Здешнее население, почти полностью происходившее от жителей горной страны, самостоятельно вышедших с гор или выбитых силой, уважают врага-горца, но презирают чужих для них жителей империи, не делая исключения и для солдат. Слишком часто приходится сталкиваться с покорностью привыкших к кастовой системе и послушных вышестоящему начальнику независимо от его поведения. Унижений нормальный горец не потерпит. Купцы с запада тоже частенько обманывали, не добавляя уважения к своему племени.

– Вы теряете лицо! – с отчетливой ноткой превосходства прозвучало из уст Кары.

Пулад замер, очень медленно и с явным усилием отпустил юридического крючка.

– Прошу прощения за излишнюю горячность, – проговорил он, словно одолжение делал. – Уж очень известие неожиданное.

Зрители невольно вздохнули. Большинство с разочарованием. Драки не будет. Круг готовых сцепиться людей распался.

– Бывает, – тоном сделавшего одолжение согласился противник, от чего брат ордена покраснел. – Ну и как, – отряхивая невидимую пылинку с далеко не нового одеяния, потребовал: – забирать будете?

– Второй где? – спросила девушка. – Он тоже?

– Этот цел. Пьян полностью, до потери сознания. Валяется под столом в состоянии нирваны.

– Сержант!

– Да, госпожа, – предупредительно замер Дюби.

– Этот… должностное лицо, – она проглотила совсем иное и не слишком приятное слово, – только что поставил нас в известность, что в кабаке…

– «У морячки», – охотно подсказал тот.

– Зарезали насмерть фем Татрана. Неизвестно кто, неизвестно за что.

– Свидетелей нет, – опять влез фискал, разводя руками.

Это ясно и без пояснений. Не схватили убийцу на месте, никто ничего не видел, никто ничего не знает. Вот был бы фем местный, могло бы повернуться самыми неожиданным образом. А про нас уже весь город в курсе. Чужаки без покровительства и скоро исчезнем. Так или иначе.

И скорби в голосе нет. Злорадства, впрочем, тоже не наблюдается. Плевать хотели на нас и на покойника. Своих дел по горло, и дополнительные проблемы совершенно излишни.