Светлана Семенова - Заоблачность. Легенда о долине Вельдогенериуса [litres]

– Почему же сейчас у тебя ничего не получилось, Анхель? Может быть, тебе нужно остаться одному и попробовать снова? – с надеждой в голосе спросил Генри. Он чувствовал вину за то, что они потеряли столько времени, и теперь цеплялся за любую маломальскую надежду на то, что им каким-нибудь волшебным образом удастся преодолеть столь значительное расстояние от Толедо до острова Лансароте.

– Все дело в моем отце, Генри! Он хороший, хоть бывает строг и несправедлив. Всегда, когда я рассказывал ему о моих путешествиях и о том, что я могу разговаривать с животными и птицами, он говорил, что я лгу, и, наверное, я сам поверил в то, что не могу делать все это, – ответил Анхель.

– Но ты же не разучился понимать животных, значит, сможешь мысленно переместиться на остров Лансароте! Попробуй еще разок! – в голосе Генри было столько отчаяния, что сердце Анхеля сжалось от жалости к этой удивительной старой крысе. «Бедный Генри! – подумал он. – Сколько он пережил, и все это только для того, чтобы встретиться со мной и рассказать о том, что я тот, кто должен спасти мир», – мысли о Генри странным образом пробудили в Анхеле желание не опускать руки.

– Я попробую еще раз, Генри, и будь что будет, но мы с тобой окажемся там, где должны быть! – он произнес эти слова с такой уверенностью, что Генри прослезился. – Пойдем со мной! – Анхель протянул руку, и через секунду Генри уже сидел на его плече. Они вышли на террасу, и Анхель расставил руки в стороны. Генри притих на его плече, предусмотрительно вцепившись лапками в куртку Анхеля.

– Лансароте! Куэва-де-лос-Вердес! Хамеос-дель-Агуа! – начал шептать Анхель. – Лансароте! Куэва-де-лос-Вердес! Хамеос-дель-Агуа! Лансароте! Куэва-де-лос-Вердес! Хамеос-дель-Агуа! – не останавливаясь ни на секунду, повторял он название острова, пещеры и озера.

– Лансароте! Куэва-де-лос-Вердес! Хамеос-дель-Агуа! Лансароте! Куэва-де-лос-Вердес! Хамеос-дель-Агуа! – вслед за Анхелем зашептал Генри, и голоса их слились с шелестом листьев.

Глаза Грина, еще недавно напоминавшие две блестящие черные малины, набухли, налились кровью и были готовы вылезти из своих орбит. Он забавно болтал своими короткими ножками, пытаясь найти твердую почву под ногами, но цепкие пальцы Аспида, словно клещи, сдавившие его горло, делали эти попытки бессмысленными. Бледное от ярости лицо Аспида, нависшее над Грином, не предвещало ничего хорошего, и Грин застонал, не в силах просить пощады.

– Пощадите. Пощадите, хозяин, – несмело донеслось со всех сторон, и Аспид наконец разжал пальцы. Тело Грина шлепнулось на пол, и из-под черного плаща, накрывшего его с головой, вначале послышались хрипы, затем слова безмерной благодарности, а спустя минуту появилось насмерть перепуганное бледное лицо Грина.

– Поднимись! – прошипел Аспид. Бестолковость Грина выводила его из себя, и минуту назад он был готов свернуть ему его тонкую шею, но Грин все еще не закончил свой рассказ.

Грин поспешно поднялся на ноги. Колени его дрожали так, что ему пришлось взяться за спинку стула, чтобы не упасть. Он не знал, что ему было страшней, умереть минутой раньше от удушья или же сейчас поднять глаза на своего разъяренного хозяина. Образ толстой зеленой мухи промелькнул в его сознании, отнял последние остатки мужества, и все услышали, как застучали зубы Грина.

– Итак! – начал Аспид. Он был явно доволен состоянием Грина. – Из твоего долгого и сбивчивого рассказа я понял только одно! Анхель именно тот, кому будет указан путь в тот желанный, но пока недосягаемый для нас мир. Эта старая крыса стала бессмертной, сожрав магическое зернышко, которое должно было стать моим, но глупый, бестолковый Грин сдался и не принес его своему хозяину! Так, Грин? – Грин быстро закивал головой и на всякий случай несколько раз поклонился Аспиду. – В придачу ко всему он получил странную вещичку, похожую на медальон, которую сегодня благополучно передал этому щенку. Все верно, Грин?! – Аспид говорил медленно, делая акцент на каждом произнесенном слове, а бедняга Грин становился все ниже и ниже.

– Да! Все верно, сеньор Аспид. Медальон теперь принадлежит Анхелю! – голос Грина то переходил на писк, то совсем пропадал от волнения.

– И? – Аспид многозначительно посмотрел на Грина и подошел к бедняге так близко, что Грин кожей ощутил бушующее внутри Аспида раздражение. – И что дальше? – его худое, длинное тело нависло над Грином.

– И этот Генри, когда он проглотил зернышко, уснул, и ему приснился сон, в котором он оказался в том мире и видел, как выросло магическое дерево, – Грин почти не дышал, и ему было все трудней произносить слова.

– Идиот! – голос Аспида повалил Грина на пол. – Мы слышим этот рассказ уже не первый раз, но ты ни разу не упомянул, каким образом Анхель окажется там, где ему совсем не место! – лицо Аспида покрылось разноцветными пятнами, а несчастный Грин залез под стул и вжал свою голову в плечи так, что казалось, будто голова его лежит у него на коленях.

– Я вспомнил, сеньор Аспид! – на лице Грина появилось подобие улыбки, и он судорожно начал вытирать об плащ свои взмокшие ладони. – Этот Генри передал Анхелю послание, оно пришло ему в голову, когда он проснулся и захотел открыть медальон! Как же там он сказал? – Грин задумался, пытаясь вспомнить слова Генри, но мощный удар свалил его на пол. Ему показалось, что деревянные половицы прыгают, как клавиши на фортепьяно. Второй удар заставил его быстро вскочить на ноги.

– На седьмой день на Луне в ночи свет его сольется со светом звезды, и путь станет видим в полной тьме под землей, через воды поведет его хранитель вод, что назад идет! – быстро выпалил Грин и согнулся пополам от третьего удара. Он не решался посмотреть на своего разгневавшегося хозяина и не мог видеть, что над его маленькой фигуркой нависла огромная голова кобры. Но, к счастью Грина, в дверь постучали. Аспид обернулся на звук и уже через секунду на месте гигантской змеи стоял высокий, худой сеньор.

– Да, да, войдите! – ровным голосом произнес он, и на пороге появился старик, местный сторож, с подносом в руках, уставленным чашками, наполненными дымящимся кофе.

– Засиделись вы, сеньоры! Я вот тут вам кофейку организовал, – старик прошел к столу и поставил поднос. Он оглядел лица сидящих за столом и поежился. Что-то было неестественное и пугающее в этих лицах. Словно дюжина покойников, покинув свои тихие пристанища, собрались на тайное собрание. – Вам бы отдохнуть, сеньоры! Вон бледные какие совсем, скоро уж полночь! – продолжил старик и, заметив наконец согнутого пополам Грина, попятился к двери. Тот уж точно покойник, подумал он, и поймал на себе пристальный взгляд главного. Мысль о припрятанной толстой бутылочке обжигающего бренди немного успокоила беднягу.