Свати Тирдхала - Полночный тигр [litres]

В ту же самую секунду Кунал заметил: лицо Лакша заледенело, поскольку он готовился к щитовой атаке, той самой, которой Кунал обучал его и Алока почти две луны назад.

Вот только у Эши не было щита.

Кунал еще нетвердо стоял на ногах, чтобы помешать ему, но было слишком поздно. Эша получила удар в бок и рухнула наземь.

Он был не готов к страданию, нахлынувшему на него, словно тайфун. Секунды шли, а она все еще не двигалась.

Дикий зверь внутри рванул свои цепи, разнося стены, которые выстроил Кунал в своем сознании. Порыв к изменению завладел всем телом, и ярость – примитивная, жаркая, голодная – пронеслась обжигающим ветром. Кунал отчаянно цеплялся за остатки человечности, стараясь вернуть зверя под контроль.

Взгляд на неподвижную Эшу стал последней каплей.

Он набросился на Лакша, подмял и опрокинул на землю. Струйки крови хлынули из ран, оставленных его когтями. Кожа на лопатках Кунала натянулась и заполыхала огнем.

Он на мгновение замер, в ужасе от того, что причинил Лакшу боль, однако ярость в крови бушевала, несмотря на все попытки ее обуздать.

Но было чересчур поздно.

Лакш оцепенел, глядя на Кунала в страхе – и благоговении.

Эше стало легче, это точно.

Она приняла всю тяжесть удара на правый бок и провалилась в блаженную темноту. Но сейчас зрение вернулось, и глухие слова доносились до границы сознания.

– «Хин райян», – почтительно произнес Лакш.

Эша заставила себя полностью очнуться, боль сменилась ужасом.

– Мы искали тебя. Я бы никогда не подумал, что главный секрет генерала – это ты.

Эша неуверенно приподнялась. Она увидела, как Кунал испустил видимый вздох облегчения, отчего Лакш только ухмыльнулся.

Она вздрогнула от резкого треска, моргнула и поняла, что это всего лишь тяжелые шаги Сарана, который тоже пялился на Кунала широко раскрытыми глазами.

Эша ощутила, как решимость покончить со всем этим вернула ей силы, которые, казалось, совсем покинули ее.

У нее было преимущество: Саран не ждал атаки.

Она убедилась, что ступает неслышно, и приблизилась к Сарану сзади.

Слова Лакша звенели в голове Кунала.

«Хин райян».

За мгновения его происхождение, его история оказались разоблачены, а свобода потеряна навсегда. Страх заморозил кипение в его крови и прервал превращение.

– Ты нужен нам, Кунал. Наше дело нуждается в тебе. С тобой, с «хин райян», истинным Самьядом, мы получим ключ к власти. Право рождения. Подумай, что мы можем сделать – что ты сможешь сделать с нашей группой, – произнес Лакш.

Кунал замер, недоумевая, отчего Лакш еще не попытался сбежать, когда кто-то ударил его по голове сзади.

Он рухнул, и когти впились в грязь, пока он скользил по листьям и траве.

Кунал корчился и выгибался, пытаясь остановить превращение, а сверху на него упала тень Джагита.

Эша наконец-то вырубила Сарана мечами. Едва держась на ногах от изнеможения, она уже хотела затянуть меч-плеть у него на горле, когда заметила, как Лакш придвигается к Куналу – нет, теперь к джунглям.

Пытается выжить, чтобы победить в следующий раз.

Что ж, она больше не сомневалась в том, оставлять ли его в живых, и неважно, каким ценным осведомителем он мог оказаться. Только не после того, как он стал свидетелем превращения Кунала и выведал тайну его крови.

Этот их главарь, Дхармдев, узнает обо всем через несколько дней, и Кунал больше никогда не сможет жить в мире.

Она вытащила из подошвы сандалии нож с отравленным лезвием и сняла с лезвия защитный чехол.

Лакш замер, скрестив с ней взгляды.

– Я бы задержался, но не хочу вернуться в Крепость как предатель. В общем-то, голова мне дорога, – сказал он. – Я вернусь за Куналом. Ты же понимаешь, что будет с одним из нас, правда?

Лакш криво ухмыльнулся ей и нырнул в заросли.

От этих слов Эша рассвирепела и с трудом подавила инстинкт преследователя. Нельзя оставлять Кунала с двумя солдатами.

Она метнула нож.

Он не попал в сердце Лакша, но задел его руку. Лакш качнулся вперед, но не сбился с темпа и исчез в сумраке джунглей.

Эша выругалась, надеясь, что яд хотя бы замедлит его продвижение.

Кто-то завопил, и Эша мгновенно развернулась. Она увидела лежавшего на спине Кунала и Джагита, который стоял над ним. Саран пытался подняться, не отрывая взгляда от Кунала.

Эша молнией рванулась к ним и тут же очутилась у Джагита за спиной. Одним свирепым движением она вонзила кинжал ему в спину, как раз в проем кирасы.

– Ты, шлюха, – прорычал Саран, когда новобранец упал, разбрызгивая кровь с кирасы. Он изменил направление и нацелился уже на Эшу.

И снова Эша спасла Кунала.

При виде нее судороги превращения прошли, и тело вернулось к своим человеческим навыкам выживания и боя. Шатаясь, Кунал встал, чтобы защитить Эшу, но она вытащила кинжал из тела Джагита и метнула его прямо Сарану в шею.

Солдат отшатнулся назад с удивленным видом, и Кунал рванулся к нему и свалил с ног последним ударом в голову.

Саран упал на землю, безжизненно, как камень.

Кунал развернулся, чтобы увидеть Эшу. Она уставилась на тело солдата с сожалением. И даже после всего случившегося подошла к обоим врагам, чтобы перерезать им глотки – так она заботилась о милосердной смерти вместо медленной и мучительной, от потери крови.

Когда их взгляды встретились, и Кунал разглядел слабость, боль и вину в ее глазах, к нему вдруг пришло понимание.

Она была риском, самым большим риском из всех, что он когда-либо видел, но Кунал с каждым ударом сердца все сильней ощущал, что он должен рискнуть.

Он может получить награду, о которой и мечтать не смел.

Судорожный вздох заставил ее устало обернуться.

Это все она – свирепая, сломанная, уродливая. Вот она, голая правда под его пристальным взглядом.

Она опустила руки, пальцы разжались, выронив кинжал, и она оперлась спиной о ближайшее дерево, прикрыв глаза. Внутри бушевало море.

Эша не могла понять, о чем думает Кунал. Его лицо было искажено каким-то сильным чувством, и она кожей чувствовала нацеленный на нее обжигающий взгляд. Открывать глаза не хотелось.

Она могла думать только об одном.

Теперь она ему отвратительна. Она откроет глаза и увидит, как он уходит. Он видел, как она безжалостно убила мальчика – да, тоже солдата, и все-таки мальчика. Кто полюбит такого зверя, Гадюку?

Она хотела любви, которая не испугается тьмы в ее душе, которая сможет ее согреть. Однако не верила, что подобная любовь существует. Или что она заслужила такую любовь.

Эша открыла глаза. Кунал подошел к дереву и схватил ее за запястье, а после подтащил ее к себе одним рывком.

Она почти споткнулась о собственные ноги, поскольку очень сильно старалась не смотреть ему в глаза.