Мелинда Салисбери - Плыть против течения (ЛП)

Я поворачивала голову, как сова, разглядывая кусты слева и озеро справа. Впереди было видно силуэт дома, за нами тропа оставалась чистой. Мы ничего не видели, слышали только воду, но я невольно ощущала на нас взгляд.

На нас охотились.

Мы приближались к дому, и волоски на моих руках и шее встали дыбом. Я услышала, как Гэван перестал дышать. Мы без слов встали спина к спине, повернулись по кругу, чтобы видеть все, что окружало нас.

Что-то закричало со стороны озера.

Я схватила руку Гэвана, мы устремились к двери дома, миновали расстояние за пару шагов. Дверь не была заперта, и я втащила его внутрь и захлопнула ее за нами.

Я стала запирать дверь на замок, но через миг в нее что-то врезалось, сбивая засов.

Бледные пальцы сжали край. Гэван надавил на дверь, и они отступили, еще визг разорвал ночь.

Я смогла запереть дверь на замок, и мы отпрянули в ужасе, дверь дрожала от атаки. Если Гэван не верил мне раньше, точно верил теперь.

Вдруг грохот прекратился, в коридоре зазвенела тишина. Я обрадовалась, что отец запер все ставни.

А потом вспомнила разбитое окно в ванной.

Я сбросила сумку с плеча и вытащила пистолет, не переживая, видит ли Гэван. Я побежала по дому, палец лег на спусковой крючок.

Когда я открыла дверь с колотящимся сердцем, я увидела, что окно было заколочено досками. Наверное, это сделал Рен.

— О, Рен, — сказала я.

И голос ответил во тьме:

— Альва?

ШЕСТНАДЦАТЬ

Я развернулась и увидела Маррена Росса в одних штанах, выходящего из моей спальни.

Его волосы были примятыми, словно он спал.

Я не думала. Я бросилась к нему, обвила руками его шею и прижалась к нему изо всех сил. Его грудь была теплой под моей щекой, я ощущала биение его сердца. А потом его руки обвили меня, скользнули под мою шаль, прижимая меня к нему. Он был жив. Я сжимала его от радости так, что он жалобно пискнул и рассмеялся в мои волосы.

— Ты тут, — приглушенным голосом сказал он. — Почему не уехала?

— Долгая история, — сказала я его ребрам. — Я уеду завтра. У тебя еще ночь со мной.

Он сжал меня крепче, и я ощутила, как его рот задел мою макушку. Мой желудок перевернулся.

— Привет, Рен, — сказал Гэван. Мы с Реном тут же отпустили друг друга и отпрянули на шаг. — Рад видеть тебя живым и здоровым. Мы переживали.

— Гэван? — Рен посмотрел на нас по очереди. — Что происходит?

Вдруг радость от того, что он жив, пропала от ярости, что он не сделал то, что обещал.

— Не знаю, — вспылила я, и он тут же отпрянул. — Что происходит? Почему ты не нашел Мэгги Уилсон и не рассказал ей о существах?

— Я… — он смотрел на свои ноги. — Я хотел убедиться.

Ярость росла в моей груди.

— Ясно. Ты так мне и не поверил?

— Нет, это не…

Грохот и крики за окном моей спальни заткнули его, и я оттащила его за себя, подняла пистолет и прицелилась.

— Теперь ты мне веришь? — прошипела я поверх своего плеча, направляя пистолет на дверь.

Мы слышали, как ногти терзали дерево, существа пытались оторвать ставни от окна. Но мой отец не оставлял ничего старым или сломанным. Когда живешь у воды, приходится заботиться о доме. Любая трещина заменялась сразу, как только он ее видел, замки смазывались раз в несколько месяцев. В отличие от дома Рена. Если они зайдут так далеко, они смогут толчком двери все разбить. Сломать его дом.

Я смотрела на окно, сжимая уверенно пистолет в руках.

Наконец, звуки прекратились. Мы ждали, слушая ночь, долгие минуты прошли, пока мы не решили, что оно ушло. Я выдохнула с дрожью, потерла глаза левой рукой.

Когда я повернулась к Рену, он смотрел на пистолет, раскрыв рот. Я убрала оружие в карман.

— Поймать одно будет интересно, — тихо сказал Гэван.

Рен резко посмотрел на Гэвана.

— Ты хочешь поймать одного?

Гэван кивнул.

— Показать деревне, что убило Айлин. И с чем мы боремся. Доказательство.

— Я думал о том же, — сказал Рен. — Потому остался, — он повернулся ко мне. — Я знал, что в сараях есть клетки, и я поставил одну. Я не думал, что книги и твоих слов — наших слов — хватит. Да, я хотел увидеть сам, реальны ли они, — он упрямо поднял голову выше. — Но я и хотел доказательства, чтобы убедить других.

Я почти сдалась.

— Полагаю, в этом есть смысл.

— Ты выманил существо? — спросил Гэван.

Рен кивнул.

— Использовал одну из твоих куриц, — сказал он мне. — Надеюсь, не страшно. Для дела. И я нашел пару яиц и принес их, — он улыбнулся мне, надеясь, что победил.

— Оденься, — сказала я, подняла сумку и пошла в свою комнату, игнорируя кровать, которая недавно была занята, в подушке осталась вмятина от его головы, одеяла были откинуты.

Когда Рен пришел следом за своей одеждой, я ушла на кухню. Печь почти угасла, и я несколько минут топила ее, шевелила угли, пока огонь не разгорелся. А потом я прошла в кабинет отца и взяла дневник наомфуила. На кухне Гэван сидел за столом, озирался с тем же интересом, что и Рен утром. Я опустила дневник перед ним.

— Тут их рисунки, — сказала я. — Чтобы ты видел, с чем мы столкнулись.

Гэван открыл дневник, а я стала заваривать чай. Рен пришел и прислонился к плите рядом со мной.

— Почему ты не уехала? — тихо спросил он.

— Возникли помехи, — ответила я и бросила с предупреждением взгляд на Гэвана.

Рен приподнял бровь, и я посмотрела на него.

— Но что насчет… — спросил он.

Он говорил о моей работе. Моей новой жизни.

— Все продумано. Я уеду утром. Гэван нашел осла, который отвезет меня в Балинкельд. Я еще успеваю.

— Хорошо, — он отвернулся, но я заметила облегчение на его лица. Было больно видеть, как он хотел, чтобы я уехала.

Гэван за нами захлопнул дневник, и мы обернулись.

— Итак, — сказал он с бледным видом. — Похоже, я понял, с чем мы столкнулись. Когда сможем что-то поймать?

— На лошадей и Айлин напали ночью. Альва своего тоже видела в темноте, — сказал Рен. — И днем я тут ничего не видел. Значит, это ночные существа. Проверим на рассвете, когда безопаснее.

Мы посмотрели на часы на камине. До рассвета было далеко.

— Тогда я отдохну, пока могу, — сказала я, опустила кружки перед ними, унесла свою и забрала свечу по пути. Было странно думать о Рене в моей кровати, так что я отправилась в комнату мамы с чаем, свернулась на диване. После пары минут парни пришли со своими кружками, Гэван сел на диван напротив меня, а Рен — на пол между нами.

— Я помню твою маму, — Гэван разглядывал милую комнату. — Она мне нравилась. Не так сильно, как отцу, — он тут же испугался и зажал рукой рот. — Это ведь… не секрет?

Я миг глядела на Гэвана, а потом рассмеялась. Он тоже, и Рен ошеломленно смотрел на нас по очереди.

Мы притихли, свеча горела, мы выжидали ночь. Мы порой дремали, резко просыпались, когда слышали вопли существ, хотя они, к счастью, звучали далеко от дома.