Михаил Тихонов - Камер-паж ее высочества. Книга 1. Часть 2

Теперь настала очередь герцога, не мигая, смотреть в одну точку, припоминая события многомесячной давности.

— Точно я вам не скажу, герра Ария, но, насколько я знаю, нет, никто и ничего не дарил. А вы считаете, что болезнь могли занести через подарок?

Ну, понятно, что герцогом идиот стать не может!

— И это в том числе! — согласилась с ним мама. — Но это только один из возможных способов наложить порчу. На самом деле, я уверена, что у вашего сына классическая ведовская порча. Ваш святой старец нарушил каналы оттока энергии, но полностью уничтожить их не смог. Дело в том, что ведовство, в том числе и порча, не являются тем аспектом, с которым можно бороться с помощью чистой светлой энергией. Да, так как старец был действительно силен, ему удалось на короткое время разрушить каналы оттока энергии, но потом они опять восстановились и еще и упрочились так, что во второй раз старцу уже не хватило силы, чтобы их разрушить.

Герцог внимательно слушал маму и на протяжении ее рассказа становился все бледнее и бледнее.

— То есть, вы хотите сказать, — взволнованно спросил он, когда она замолчала, — что на выздоровление сына можно не надеяться?

— Нет, этого я, как раз и не хочу сказать. В случае со старцем это можно описать, ну, примерно так, — мама замолчала, собираясь с мыслями, а потом продолжила: — У этого святого был очень хороший, сильный инструмент… нет, не так. А! Вот так вам будет понятней. У старца был отличный зачарованный меч гномьей работы, но он пытался им убить зверя, которого можно одолеть только копьем!

— То есть, вы хотите сказать, — уточнил герцог, — что он изначально не мог его вылечить?

— Да, — просто согласилась мама.

— А вы, значит, сможете? — поинтересовался герцог.

— Одна — нет, а вот с помощью Волана — с очень большой вероятностью смогу! — убежденно сказала мама.

— А ваш сын, простите за любопытство, чем вам может помочь? — усмехнулся герцог.

— Понимаете, Ваша светлость, — не растерялась мама, видимо, она уже задумывалась над ответом на подобный вопрос, — возможно, для того, чтобы определить источник слабости Гаральда и уничтожить его, мне придется быстро изготовить какие-нибудь эликсиры и провести кое-какие безвредные для вашего сына, но смертельные для носителя порчи, ритуалы. И вот здесь, вместо того, чтобы долго обучать кого-либо из ваших слуг или магов, мне проще воспользоваться помощью моего сына. Дело в том, что он уже давно помогает мне в лаборатории, поэтому знает, что нужно делать в том или ином случае.

— Скажите, — дослушав мамину речь, задал вопрос герцог, — а почему, если вы можете вылечить моего сына, то это же не могут сделать маги? Ведь, если им сказать, что на сына наложена порча, то они, такие сильные и знающие маги должны легко с ней справиться?!

Дослушав герцога, мама саркастически усмехнулась и покачала головой.

— А вы попробуйте, скажи́те, и увидите, что они вам ответят на это!

— И что же? — заинтригованно спросил герцог.

— Не-е-ет, — все еще усмехаясь, отказалась матушка, — вот вы их спросите, услышите их ответ, и только потом, либо вы все поймете, либо я вам объясню! И никак не раньше!

— Хорошо! — недовольно скривился герцог, — сейчас мы с вами пойдем к моему сыну, там сейчас как раз должен быть наш семейный маг-лекарь, и я обязательно задам ему этот вопрос!

К концу речи, его тон из недовольного преобразовался в угрожающий, но моя матушка, безмятежно улыбаясь, уточнила:

— А какой, Ваша светлость, вы хотите задать своему магу вопрос?

— Ну, как? Я спрошу, знает ли он, как лечить порчу? — как само собой разумеющееся озвучил герцог.

— Нет, — не согласилась с ним мама, — это будет не совсем корректный вопрос, ведь их не учат лечить порчу! Вы спросите, что он вообще знает о порче, хорошо?

— Хорошо, — не стал возражать герцог. — Мы отправимся к сыну прямо сейчас, только мне необходимо отдать несколько распоряжений, перед тем, как я вас отведу в его покои и представлю ему.

— Хорошо, Ваша светлость, — мама не стала возражать. Еще бы, попробовала бы она возражать герцогу!

Мы вышли в комнату к секретарю, и, испросив у него разрешения, уселись на диванчик. Мама очень тихо мне прошептала:

— Волька, я теперь уверена полностью, что у сына герцога — порча, и источник порчи, что-то типа вчерашнего Камня Душ, поэтому смотри внимательно и дай мне какой-нибудь знак, какой предмет является ключом порчи. Только аккуратно! Заклинаю тебя, постарайся, чтобы твой дар не обнаружили! Если ты вдруг заподозришь, что твой дар могут раскрыть, то сразу же прекращай всякие поиски!

— Мам, ну ты чего? Как я заподозрю, что мой дар кем-то обнаружен? Я же ничего не знаю и не умею! — горячо зашептал я ей на ухо. — Я же маг всего третий день, ты помнишь? Так что, пусть все идет, как идет, но я постараюсь не выпячивать свои умения.

— Ох, Волька, — тяжело вздохнула матушка, — ну, помогай нам бог!

Разговор увял сам собой. Каждый из нас думал о чем-то своем. А тут, вскорости, из кабинета вышел герцог.

— Дэвид, — обратился он к секретарю.

— Да, Ваша светлость, — отозвался герр Ковердэйл.

— Я сейчас пойду с геррой де Гриз и ее сыном к Гаральду. Меня не будет, наверное, около получаса. Ко мне должен прийти Рональд Ван Хайм, извинись перед ним за меня и попроси подождать, хорошо?

— Будет исполнено, Ваша светлость! — браво гаркнул секретарь.

— Ну-ну, — пробурчал герцог и скомандовал нам: — пойдемте, герры де Гризы!

И первым вышел из комнаты решительным шагом.

Покои сына герцога находились, наверное, в другом крыле дворца, потому что шли мы до них минут двадцать довольно быстрым шагом. Все, встреченные нами, либо вежливо кивали, приветствуя герцога, либо кланялись ему. Герцог вежливо отвечал всем небрежным кивком, а несколько раз я заметил, как по его губам пробегала улыбка.

Во время пути мы проследовали таким количеством коридоров и переходов, что дорогу назад к кабинету герцога или к выходу из дворца я бы не нашел. Интересно, а как сам герцог ориентировался в этих ходах, ходиках и переходах?

Герцог шел быстрой уверенной походкой человека, знающего свою цель и твердо идущего к ней. Его уверенность и спокойствие дарили мне надежду, что мы не заблудимся и не будем здесь скитаться в поисках выхода.

Наконец, немало меня меня порадовав, герцог распахнул большую, судя по рисунку, дубовую дверь, и прошел внутрь, оставив ее открытой для нас. Я вежливо пропустил маму и вошел в комнату вслед за ней, аккуратно прикрыв за собой дверь и оглядевшись.

М-да! Это была не комната, а какой-то предбанник, правда, предбанник довольно большой, с таким же как у секретаря герцога, монументальным столом, стоящим в глубине этого предбанника, а за ним располагались две двери одна слева от стола, а другая — справа.