Ярослав Морозов - Ларин Петр и параллельный мир

Гангремена нежно и любовно раскрыла своё драгоценное сокровище и стала внимательно перекладывать листочки, берёсту и высохшие куски кожи.

— Вот она, моя дорогуша! — с наслаждением произнесла ведьма и внимательно стала всматриваться в непонятные закорючки, не связанные между собой слова, рисунки. — Моя подружка, моя пройденная жизнь!

Старая ведьма всматривалась в книгу, ища нужные заклинания и предзнаменования, но в принципе могла этого и не делать. Все заговоры, несмотря на свой более чем двухвековой возраст, она прекрасно помнила и держала в голове. Однако сам процесс колдовства и сотворения чуда был намного приятнее с любимой книгой, которая напоминала ей о молодости и о той, другой жизни в Параллельном мире.

На мгновение задумавшись, она вспомнила маленький город возле моря, в котором родилась и который стал столицей огромной империи. Гангремена вспомнила босоногую девочку, какой она была, детские забавы, и на неё дохнуло свежим морским ветром, который постоянно дул с залива на город. Тоскливо защемило внутри, и старуха протяжно и жалобно вздохнула.

— Стареешь, подруга, — проворчала ведьма, разговаривая сама с собой, — совсем из ума выжила! О чём вспоминать? Что было, того уж не вернуть! Лучше делом занимайся! — упрекнула себя старуха.

Гангремена снова уткнула свой огромный нос в книгу и стала нетерпеливо листать и перебирать содержимое папки, при этом недовольно и неразборчиво бормотать и возмущаться.

— Да где же это заклинание? — зло спросила колдунья.

Присутствующие равнодушно молчали, только кот Обромот пожал плечами и покачал головой. Он вообще боялся подать голос, чтобы не нарваться на очередную неприятность.

— Ах да! — вспомнила старая ведьма. — Оно же в тетрадке! А без него будет намного сложнее сварганить чудодейственное зеркало.

При упоминании тетради Гангремена громко крякнула, а гадюка с филином недовольно встрепенулись. Колдунья не раз рассказывала им, что оставила тетрадь с заклинаниями в Параллельном мире, для того чтобы её искусство не пропало с её уходом.

— Возможно, я сделала глупость, — словно оправдываясь перед собой или своими помощниками, печально сказала Гангремена, — но каждый должен оставить свой след не только в этой, но и в другой жизни.

По реакции Филимоши и Лизы было видно, что они не одобряют поступка своей хозяйки, однако сделали они это не слишком явно, боясь разгневать старуху.

— Ладно, — вздохнула Гангремена, — сотворим чудо по-другому.

Она одним глазом заглянула в книгу, а вторым окинула разнообразные полуфабрикаты, ингредиенты и растения — одним словом, всякую всячину, употребляемую ведьмами при заговорах и заклинаниях. Тут были высохшие шкурки мышек, лягушек, насекомых, разнообразные корешки, сорняки, грибы, барсуковый и гусиный жир и даже куриный помёт.

— Прекрасно! — самодовольно усмехнулась старуха и потёрла морщинистые ладошки. — Всё что надо для колдовства!

Гангремена отобрала нужные предметы и бросила в глиняную ступу. Поплевав внутрь ёмкости, она стала толочь колдовское зелье, при этом бормоча магические заклинания.

— Грог-мог-прох, — нашёптывала старуха, — чтоб ты сдох! Чтоб не стал, а пропал…

Обромот стал внимательно прислушиваться к бормотаниям ведьмы, стараясь запомнить волшебное заклинание. Однако ведьма понизила голос до шёпота, и хитрый, пронырливый кот, как ни старался, не мог расслышать и разобрать магических слов. А Гангремена всё бормотала и поплёвывала. Вдруг она замолчала и посмотрела на филина, который спокойно и безмятежно дремал. Колдунья медленно протянула костлявую руку и резко выдернула из птицы маленькое пёрышко. Филин мгновенно встрепенулся и громко недовольно заухал.

— Ничего, ничего, Филимоша, — успокоила пострадавшего ведьма, — для дела нужно и потерпеть чуток.

Филин удивлённо захлопал жёлтыми зрачками и, немного повертев головой, обиженно отвернулся и затих. А старуха, забыв про птицу, бросила перо в общее месиво и продолжала толочь в етупе. Потом добавила туда куриного помёта, залила в ступу болотной воды, размешала и облегчённо вздохнула.

— Почти готово! — весело проскрипела старуха.

Усатый кот едва не упал в обморок: от приготовленного зелья в избе стояла такая вонь и духота, что он зажал лапой нос, но противный запах проникал внутрь через уши, глаза и шкуру. Для остальных обитателей сторожки воздух был привычен и даже благоухал.

— Фыр, фыр, — только и слышно было недовольное пофыркивание из угла, в котором затаился кот.

Ведьма не обращала на гостя должного внимания, поглощённая своим колдовским делом. Она повернулась к змее и костлявым пальцем поманила к себе змею, которая свернулась в кольцо, словно готовилась к прыжку.

— Лизонька, поди к своей мамочке, — ласковым тоном прохрипела старуха, — без тебя мне не обойтись.

Гадюка недовольно зашипела, поводив ядовитым жалом, но покорно поползла к хозяйке. Гангремена взяла змею за голову, погладила её, поцеловала и поднесла её к ступе. Потом, слегка надавив цепкими костлявыми пальцами где-то за головой гадюки, она прошептала заклинание. Несколько раз дёрнувшись в руках колдуньи, змея с громким шипением изрыгнула яд в ступу. Столп ядовитого пара с шумом взвился вверх, и спёртый воздух наполнился зловонной гарью. Отпустив гадюку на прежнее место, Гангремена влила заколдованную смесь в кипящий котёл. Потом содержимое быстро размешала железной кочергой и плеснула туда гусиного жира.

— Чуфыр-муфыр, сгинь туман — льдом зеркальным пена стань! — проговорила ведьма, и тут же гусиный жир, расплывшись в кипящей воде, моментально застыл, а поверхность стала идеально гладкой и зеркальной. — Фу! — устало вздохнула колдунья, любуясь своей работой.

В зеркальном отражении поплыли силуэты людей, контуры большого города… Старая ведьма колдовала над волшебным зеркалом, непрерывно шепча и взмахивая руками над котлом. Было видно, что колдовская работа отнимала у старухи немало физических и духовных сил. Кот Обромот, до сего времени тихо сидевший в углу, не выдержал и едва слышно подал голос.

— Ну что, уважаемая Гангремена, — робко спросил он, — что показывает и говорит ваш волшебный котёл? Могу я что-нибудь передать своему хозяину?

Гангремена недовольно хмыкнула и, не поворачивая головы, остановила болтливого гостя, решительно подняв вверх худую костлявую руку.

— Заткнись, — грубо приказала она, — это тебе не людей дурить своими дешёвыми фокусами! Колдовское дело требует времени, терпения и аккуратности!

Гадюка угрожающе зашипела, а филин недовольно заухал. Верные слуги ведьмы словно предупреждали гостя, что ещё одно лишнее движение или слово — и они накажут кота. Обромот моментально сник, и в хижине снова стало тихо.