Ярослав Морозов - Ларин Петр и параллельный мир

— Хорошо, что хоть в этом мне повезло, — усмехнулся Еечно недовольный мальчик.

Дав ещё несколько ответов на вопросы маленьких утопленников, придворная дама отплыла от окошка, оставив ребят наедине со своими мыслями.

Пётр Ларин с интересом выглядывал в окошко, потирая свои замлевшие руки, которые совсем недавно были связаны водорослями. Но когда ребята очнулись, маленький и проворный краб своими клешнями быстро разрезал зелёные морские верёвки.

— Красота! — воскликнул Ларин, видя перед собой мелькавшие пейзажи подводного мира.

Морское дно было песчаным и чистым. Казалось, что оно было посыпано золотой россыпью. Потом карета свернула в коралловые рифы и помчалась по разноцветным лабиринтам.

— Великолепно! — забыв обо всём, вздохнул Пётр Ларин, наслаждаясь красотой кораллов, морских водорослей и попадавшихся на пути обитателей водного мира.

Мальчик толкнул друга:

— Витька, посмотри, чудеса!

Трошкин недовольно закусил тонкую губу и нахмурил чёрные брови.

— Ты имеешь в виду наше теперешнее положение, в котором мы оказались? — откинувшись на спинку сиденья, язвительно усмехнулся Трошкин. Он забился в угол кареты и погрузился в невесёлые размышления. — Очень симпатично!

— Да, очень красиво! — поддержала Ларина Соня, которая, так же как и Пётр была очарована красотами Подводного царства. — Смотрите, смотрите, — указала рукой девочка на скопление затонувших кораблей, — настоящее кладбище старинных судов!

Пётр перевёл взгляд в другое окошко, где покоились затонувшие корабли. Каких там только не было судов: и фрегаты, и яхты, и большие каравеллы.

— Скорее это похоже на музей! — восхищённо произнёс Ларин. — Если рассказать ребятам в классе о том, что мы видели на морском дне, ни за что не поверят.

Витька Трошкин снисходительно хмыкнул.

— Если расскаж’ешь, — усмехнулся он, — то, может быть, и поверят, но уж точно посадят в сумасшедший дом.

Пётр переглянулся с Соней. Витька Трошкин, в отличие от своих друзей, был не в духе и никак не мог смириться с произошедшим. Он всю дорогу ворчал и выражал неудовольствие своим положением.

— Чего ты всё ворчишь? — весело спросил Ларин у друга. — Разве ты можешь что-нибудь изменить?

— В том-то и дело, — проворчал Трошкин, — что я ничего не понимаю и ничего не могу изменить!

— Если ты не можешь ничего изменить, — заметил Пётр, — тогда расслабься и положись на судьбу.

Соня кивнула в знак согласия.

— Точно, Трошкин, — философски произнесла девочка, — ты не паникуй! — У меня такое впечатление, что всё ещё только начинается! Я вижу…

Что увидела Туманова, ребята так и не узнали. В окошко кареты заглянула весёлая рожица рыбы, сопровождающей утопленников, и произнесла:

— Подъезжаем, господа утопленнички!

Ребята прильнули к окошкам, и вздох удивления вырвался у них из груди. Перед ними был самый настоящий город: с высокими стенами, огромными вратами, домами, башнями. Правда, напоминал он города, которые были построены задолго до нашей эры.

— Ребята, посмотрите! — изумлённо воскликнула Соня. — Какой красивый и странный город!

— Да, очень странный, — согласился Пётр Ларин, — чем-то напоминает Вавилон…

— Скорее Египет, — поправил друга Витька, — хотя ни на то, ни на другое он не похож.

— А может быть, это Древняя Атлантида? — предположила Туманова и всплеснула руками. — Вот бы кому рассказать в школе, не поверили бы ни за что!

Витька Трошкин в который уже раз сморщился и саркастически заметил:

— Туманова, рассказывать-то кроме как рыбам, некому!

Горькие, но правдивые слова Витьки отрезвили компанию новоиспечённых утопленников, и они замолчали, продолжая смотреть по сторонам. Царская позолоченная карета, миновав главные ворота Затонувшего города, помчалась по безлюдным улицам. Кортеж направился к царскому дворцу, где долгожданных гостей давно и с нетерпением поджидал весь царский двор всемогущественного морского владыки Ардина.

Новых утопленников привезли во дворец и отвели в специальную небольшую круглую комнату, похожую на тюремную камеру или, вернее, на огромный хрустальный аквариум. В помещении не было: ни окон, ни дверей, а только один выход — маленькое отверстие в потолке.

В центре стоял огромный круглый стол из розового мрамора, а вокруг него морские ракушки, предназначенные вместо сидений. Больше из мебели ничего не было, впрочем, для утопленников и то, что было, являлось роскошью.

За прозрачными стенами кипела морская жизнь: то и дело проплывали стаи рыб, ковыляли крабы, останавливались медузы. Дети с интересом наблюдали за подплывающими к стенам из хрусталя жителями морского дна. Обитатели Подводного царства, в свою очередь, с любопытством изучали свежих утопленников, о которых быстро разнеслась молва не только по дворцу, но и по всему Затонувшему городу.

Пётр Ларин медленно двигался по аквариуму. У него было довольно странное ощущение: он и не ходил, и не плыл, и не летал, а всё соединилось вместе.

«Наверное, так себя чувствуют космонавты в невесомости, — подумал озадаченный мальчик и сделал ещё несколько плавных кругов в заточении. — В общем-то, даже приятное состояние: усилий не прилагаешь, а свободно движешься».

— Ребята, — также плавно и грациозно передвигаясь в небольшом пространстве, удивлённо воскликнула Соня Туманова и указала рукой, — смотрите, какое странное морское чудище!

Мальчишки повернули головы в прозрачных скафандрах и увидели огромного осьминога, который на пару со скатом остановился возле камеры и с удивлением рассматривал новеньких.

— Смотрите, смотрите, — удивлялась Соня, — да он же в очках!

И в самом деле, было странно видеть осьминога в огромных очках без стёкол и рядом с ним плоского ската в матросской тельняшке.

— Профессор! — усмехнулся Трошкин.

— Точно, — подтвердил Пётр, имея в виду ската, — разоделся, словно в цирке.

Соня и Пётр рассмеялись. Зато Трошкин ещё больше нахмурился.

— Это точно, только не в цирке, — заметил он, — а в каком-то зоо-рыбо-парке. И у меня такое ощущение, что не я пришёл в дельфинарий, а эти морские твари явились посмотреть на меня.

Пётр Ларин согласился с товарищем.

— И у меня создалось такое впечатление, — признался он, — что на этом празднике мы лишние.

Петра начинало раздражать их дурацкое положение. Ларин вдруг скорчил страшную рожу уставившейся на утопленников рыбе-пиле, которая вздрогнула и, недовольно фыркнув, быстро уплыла прочь от морского аквариума.

— Кати отсюда, чтоб я тебя долго искал, ножовка тупая! — крикнул вдогонку Пётр труженице морей и, повернувшись к столпившейся группе медуз, резко вскинул руку с оттопыренным пальцем: — А вы чего столпились, дармоедки?! Заняться нечем?