Имие Ла - Хроники Смертельной Битвы-6: Обман

- А как вы относитесь к тому, чтобы в обозримом будущем создать семью с каким-нибудь вполне вменяемым мужчиной, который бы вам понравился? - внезапно поинтересовался Онага.

- Я к этому хорошо отношусь, но, по правде говоря, я слабо себе представляю, что и как для этого нужно делать, - снова опустила глаза девушка. - Просто, например, во Внешнем Мире совершенно другие порядки и нравы, и дети здесь с детства учатся тому, что им придется самим искать себе пару, а у нас мужа или жену человеку подбирают родители. Я приехала сюда и даже не умела обращаться с зубной щеткой, не говоря уже о каких-то других жизненных навыках. Вот и с мужчинами я не умею знакомиться. И не знаю, как себя с ними вести, как и о чем разговаривать. Если же кто-то захочет меня поцеловать... я же и целоваться не умею.

- Ну как сказать... Вот вы сейчас со мной разговариваете, не так ли? И с Шэнгом вы тоже часто разговариваете, и с Мавадо. А чем, собственно говоря, беседа с вашим любимым человеком должна отличаться от беседы со мной или с ними? Ведь вы с ним можете говорить о том же самом, и это отнюдь не сложно. А целоваться - это тоже не наука, все поймете в процессе.

Ли Мей покраснела и отломила ложечкой еще небольшой кусок торта.

- Я понимаю, о чем вы думаете.

Онага больше ни о чем не спрашивал девушку, только смотрел на нее, о чем-то размышляя.

22

Погостив три дня у родственников Милины, посланники Императора отправились в королевский дворец Эдении, где торжествующая Синдел продолжала праздновать победу и чинить расправу. Там их приняли вполне радушно и пообещали в скором времени обеспечить им аудиенцию у главы государства, но от Рутая и его спутников не укрылось, что здание стало похоже на военный лагерь - такого не было даже при Шао Кане. Повсюду сновали вооруженные до зубов воины королевы с нагинатами, мечами и плазменными ружьями, казалось, что тут вообще нет ни одного гражданского лица, которое готовило бы еду, мыло полы или занималось ремонтом.

Племянник Императора не удержался от ехидного комментария, с интересом разглядывая дворцовый интерьер.

- Милина, ты уж прости меня, не в обиду тебе и твоим эденийским родичам будет сказано, но я совершенно не понимаю вашего искусства. Вон посмотри на этот витраж. Рисунок на нем напоминает не то засохшие плевки, не то микробов-мутантов с фаллосами немыслимого размера.

- Нечего извиняться, - тихо ответила девушка. - Я сама его не понимаю. А эденийцам же нравится, у них при виде подобных шедевров сразу телячий восторг и лягушачья улыбка.

Они еще немного поиздевались над особенностями эденийского искусства, пока стояли в коридоре и никто их не видел, а потом за ними пришел какой-то прислужник королевы, чтобы проводить гостей в приготовленные для них комнаты. Посланники Шао Кана искренне думали, что здесь ни на что особенное не наткнутся, но жестоко ошибались. Во внутреннем дворике к одному из столбов был прикован за шею под палящим солнцем какой-то раздетый донага человек; рядом стояла миска с объедками и плошка с грязной водой. Рутай и его спутники отвернулись, чтобы не видеть подобной мерзости, но не тут-то было: их провожатый подошел к пленнику и выспренне-манерно пнул его ногой под зад.

- Эй, псинка, а ну-ка, погавкай!

Бродившим здесь же воинам королевы выходка их товарища показалась весьма остроумной: они глумливо заржали и принялись показывать приятелю одобрительные жесты. Посаженный на цепь человек, видимо, был уже настолько запуган прислужниками Синдел, что тут же принялся подпрыгивать на четвереньках и лаять. Скарлет с трудом сдержалась, чтобы не скривиться от омерзения и сохранить бесстрастный вид.

- За что его так? - нарочито равнодушно поинтересовался Рутай. - Дезертир, что ли, аль дисциплину нарушал?

- Да нет, - махнул рукой их провожатый. - Это один из дружков Китаны. За то и огреб. Кстати, мы очень любим держать пари. Завтра вечером у нас будет такое развлечение. Не желаете ли к нам присоединиться?

- И о чем же вы спорите... или из-за чего состязаетесь? - сделала заинтересованное лицо Милина, понимая, что ничего хорошего не услышит.

- Завтра вечерком, как солнце будет садиться, мы выведем нашу псинку в поле. А потом спустим на нее настоящих боевых собак, - эдениец вещал о предстоящем изуверстве с таким восторгом, что со стороны могло показаться, что этот человек предвкушает свидание с возлюбленной или исполнение своей давней мечты. - Вот мы с друзьями и поспорим, сколько он продержится, как далеко сможет убежать и какая именно из наших собак его прикончит. Правда, мы это очень здорово придумали?

- Честно говоря, не люблю пари и азартные игры, - с прежней равнодушной интонацией произнес Рутай. - Мои дядя с отцом крайне этого не одобряют, они считают, что культурные люди не играют на деньги.

- Ну так мы и не играем, мы просто делаем казнь интереснее! - принялся оправдываться прислужник Синдел, обиженный тем, что племянник Шао Кана счел его некультурным человеком. - Мы могли бы просто повесить врага, но это же скучно!

- Ну, дело ваше, - сказал Рутай, про себя думая, что жертва на цепи, наверняка ослабленная голодом, жаждой, издевательствами и сидением на жаре безо всякой одежды и возможности спрятаться в тень, однозначно долго не продержится. Его пугала одна мысль о том, что королева и ее слуги могли сделать с Китаной, но задание есть задание, и приказ дяди нужно выполнить, даже если тебе очень страшно.

После того, как посланники Шао Кана устроились в своих комнатах, к Милине пришел ее дядя Эйоми, который услышал от сослуживцев о том, что в Эдению приехала его любимая племянница, и решил с ней повидаться. Девушка тяжело вздохнула, подумав о том, что сейчас ей придется изображать саму любезность и истинную радость при виде родственничка-душегуба, но ничего не поделаешь.

- Ах, здравствуй, дорогая Милина, как я рад тебя видеть! - воскликнул эдениец, обнимая дочь своего старшего брата. - Как ты поживаешь, как твои родители? Скоро замуж выходишь? Поздравляю, генерал Барака - очень достойный выбор!

Эйоми был очень красивым высоким юношей изящного телосложения, и при виде этого человека мало кто мог бы подумать, что его тонкие руки с длинными пальцами привыкли сжимать скорее меч, а не перо или какой-нибудь утонченный музыкальный инструмент, и отняли жизнь не у одного ни в чем не повинного соотечественника королевы Синдел. Отчасти из-за этого диссонанса Рутай при виде молодого эденийца ощутил непреодолимое омерзение.

- Здравствуй, дядя, - девушка изобразила искренний восторг от встречи с родственником. - Все замечательно, спасибо! Родители мои живут отлично...

Она долго разговаривала с Эйоми обо всяких бытовых семейных делах, про себя думая о том, что из нее вышла бы отличная артистка - у нее превосходно получилось делать вид, что все в порядке, когда все совершенно не так. Однако сейчас ей нужно было выполнить просьбу Шао Кана и вытрясти-таки из эденийцев не мытьем, так катаньем информацию о том, что эти кровожадные типы сотворили с его приемной дочерью.