Ричард Морган - Хладные легионы [litres]

Раздалось тихое бормотание. Фигуры у жаровни зашевелились. Кто-то расхохотался. Эгар расслабился, убрал руку с ножа. Харат отодвинулся от него, но остался в низкой стойке, готовый ко всему.

– Вдоль левой стены, – прошептал он. – Следуй за мной, ищи трещину.

И они снова пустились бежать, как призраки во мраке. Достигли затененного края стены, промчались вдоль нее сквозь темноту. Харат обнаружил трещину, подтянулся и без труда оторвался от земли. А маленький засранец был хорош. Эгар отставал от него всего на восемь секунд, но к тому моменту, когда он добежал до трещины, юноша уже был в восьми футах от земли.

«Завидуешь, Драконья Погибель?»

Он выкинул это чувство из головы и ощупал трещину. Кривой разлом в каменной кладке шел снизу вверх; он был шириной примерно в четыре пальца, и неровные края сгладились со временем. Ничего удивительного, ведь постройка очень старая. Такие трещины встречались по всему городу – везде, где стояли здания, возведенные до той страшной поры, когда Утонувшие Дщери Ханлиага проявили свою вулканическую злобу, от чего земля вздрогнула, а небо над Ихельтетом почернело. «Чересчур удобной ее не назовешь, – рассудительно поведал ему Харат. – Опереться не на что, но можно воткнуть пальцы, если очень надо…»

На дальнем конце стены показался свет факелов.

Эгар ухватился обеими руками за края трещины, воткнул ноги в нее же и, распростершись на стене в виде перекошенной буквы V, подтянулся вверх. Камни впились в пальцы ног – ботинки с мягкой подошвой, которые он надел по такому случаю, были тонкими, а еще ему приходилось направлять ступни почти вертикально, чтобы они поместились в узкой трещине. Факелы показались из-за угла, и два охранника продолжили путь вдоль стены в дружелюбной тишине. Видимо, исчерпали темы для трепа. А он был по-прежнему менее чем в десяти футах от земли. Если один из них потрудится взглянуть наверх…

Эгар вскарабкался выше, стараясь производить как можно меньше шума. Куски расколотого камня шириной в палец слегка поддавались под нажимом, чуть слышно скрежетали. «Дерьмо, вот дерьмо…» Ладони вспотели и покрылись каменной пылью. Он попытался одолеть ненадежную часть трещины побыстрее, и спешка его подвела: одна нога соскользнула, и Драконья Погибель повис на стене, развернувшись боком.

«Проклятье!»

Он просунул одну руку в трещину до конца, сжал кулак и повернулся. Неровный камень впился в плоть, когда зажатая рука приняла на себя всю его тяжесть. Он висел, стиснув зубы, в двенадцати футах от земли и пытался успокоить дыхание, а в это время внизу проходили охранники.

Шли себе и шли. Ничего не замечая.

Он позволил им удалиться на достаточное расстояние, прежде чем пошевелился. Затем, действуя настолько быстро, насколько возможно без шума, загнал свободную ступню обратно в трещину, расслабил кулак и ухватился за край поудобнее, после чего и преодолел остаток стены без происшествий. Перелез через зубцы в верхней части и увидел Харата, который сидел, прислонившись к укреплениям, с таким расслабленным видом, словно пришел сюда поваляться на солнышке.

Эгар присел рядом с юношей, тяжело дыша. Харат покосился на него.

– Все в порядке?

Драконья Погибель взглянул на свой кулак в свете Ленты и увидел стекающую черную струйку. Слизнул ее, высосал кровь из раны.

– В полном.

– Тебя заметили?

– Ага, заметили. Сказали, часик можем погулять внутри, если ничего не сломаем. Ты покажешь мне эту гребаную дыру в крыше, или как?

Внутри храма пахло затхлой каменной пылью. Этот запах напомнил Эгару склепы, разграблением которых он занимался в Дхашаре по молодости. Он ожидал увидеть гробы, возвышения для погребальных целей или мумифицированные останки в стенных нишах. Но вместо этого перед двумя маджаками открылись широкие и пустые помещения с высокими сводами. Под ногами хрустел мусор, собравшийся за десятки лет, пока храм пустовал, кусочки камня и гипсовая крошка с потрескавшихся потолков, крысиные какашки и песок, иссохшие трупики пауков. Где-то время от времени капала вода с крыши или из какого-то поврежденного резервуара на верхних уровнях. Дыр, вроде той, через которую они влезли, было множество: это все повреждения, нанесенные тем же извержением, от которого потрескались стены. Сквозь отверстия в крыше виднелись звезды.

Потолки поддерживали старые отвергнутые боги.

– Никого не напоминает? – шепотом спросил Харат, кивком указывая на одну из фигур, возвышающихся во тьме.

Эгар взглянул на мускулистый торс, лошадиную сбрую на плече и обнаженный клинок в другой руке – такой короткий, что его и ножом-то можно назвать с трудом. У статуи было мрачное бородатое лицо воина с плотно сжатыми губами.

– Ага. Уранн – только без зубов.

– Ему повезло, что вообще сохранил лицо. Других так изуродовали, что уже не поймешь, кого они изображают.

Эгар задумчиво кивнул. Так оно обычно и случалось в тех краях, где начинали действовать имперские приказы. Откровение не любило соперничества.

Они проскользнули под пустым взглядом изваяния. Харат взмахом руки указал направо – неглубокие каменные ступеньки вели вверх. Маджаки поднялись, одолевая по две за раз и вытащив ножи на случай, если кто-то повстречается наверху.

Но там никого не было, только тени и пыль. Деревянные двери в два человеческих роста высотой, чуть приоткрытые и источенные сухой гнилью. Пол, покрытый песком и мусором.

– Отсюда можно попасть в галерею над центральным залом, – сказал Харат, когда они поднялись. – Она опоясывает его целиком. С нее открывается хороший вид.

Эгар кивнул. Он ухватился за край одной из створок, решив, что двигать ее слишком шумно, и попытался протиснуться в зазор.

– Вдохни поглубже, – рассудительно предложил Харат.

Этим дело не ограничилось. Эгар так втягивал живот, что заслезились глаза, и все равно оцарапался о створку, со скрежетом сдвинул ее на дюйм и лишь так сумел проскочить на другую сторону, где замер как статуя, стиснув зубы и держа клинок в руке. Не услышал ли кто-нибудь?

Стройный и гибкий Харат без труда проник следом за ним.

Галерея, как и было обещано, оказалась грандиозной конструкцией, огибающей центральный зал на высоте пятнадцати футов широкой и окаймленной балюстрадой. Свет Ленты просачивался через высокие, давным-давно заколоченные досками окна. Эгар подкрался к балюстраде, пригнувшись, и заглянул вниз. Там простирался такой же заброшенный и покрытый мусором пол, как в предыдущем помещении. В одном конце зала виднелись останки алтаря, выглядящие так, словно к ним никто не прикасался уже целый век, в другом месте стояла пара приземистых статуй, несколько длинных деревянных скамеек и…