Александр Гром - Приключения Алекса

— Он мазать медом конь бедного тролль, — едва не рыдая, выложил несчастный. — А осы жалить его во все места. Ай-ай-ай! Но они и то не такой злой, как маленький, коварный крокодила.

— Фин-Дари, а ну едь сюда, — велел я.

— Вот уж и не подумаю, — наотрез отказался гном. — До тех пор, пока эта пещерная горилла не свалит куда-нибудь подальше. Посмотри, Алекс, да она, обезьянища эта, за собой целый рой таскает. У-у, гадкий тролль, поди, всю ночь в лесу ульи ворошил. Да и то сказать, что ему, трезвому, делать? Спать что ли после целого дня безделья и обжорства?

— Ты сам натирать утром мой Ураган медом святой. Тук, — заверещал, не переставая размахивать конечностями, Брын-гин-гин-дыль. — Моя застать рыжая бестия, когда та совершать преступлений. Но моя сразу не понять коварный план рыжая бестия. Не понять!

Ехавшие невдалеке лесные стрелки Робина с улыбками стали прислушиваться к нашему разговору. «Вот проклятущий гном, перед всем миром опозорил. Ведет себя, как дитя малое. Ну погоди же у меня…»

В это время вернулись ускакавшие было в арьергард к дозорным Джон, Робин и Джек Сосна. Джон по лукавому выражению физиономии гнома сразу смекнул, что тот набедокурил, и с любопытством уставился на продолжающего изображать ветряную мельницу тролля.

— Что приключилось, парень? — участливо спросил затем он. Эко смотрю я, У тебя лицо раздуло и посинело, словно у утопленника. Тьфу, напасть! Да никак вокруг тебя осы хороводы накручивают. Как ты умудрился их привадить?

— Все содеять свирепый кракодила, — пропыхтел, не переставая вертеться, тролль. — Он не любить бедный Брын-гин-гин-дыль и потому делать пакость, мазать красавец Ураган сладкий липкий мед.

— Хозяина! — потом он опять воззвал ко мне. — Моя просить разрешить наказать злобный бестий. Очень просить!

— Спятил, придурок? — змеей зашипел гном. — Да как ты смеешь? Я из вольного народа, понял? И никто не имеет права разрешить тебе меня наказать. Усвой это крепко, уродина!

Робин и Джек Сосна, переглянувшись, тактично поотстали, предоставив уладить это дело нам самим. Так сказать, без свидетелей.

— Та-ак, — тоном, не предвещавшим гному ничего хорошего, протянул я, — знаешь, милый троллюшка, а Фин-Дари, пожалуй, прав. Я действительно не властен позволить его наказать. Ведь он такой же равноправный член нашего отряда, как, скажем, Джон, Робин, Джек, монах Тук. Такой же равноправный, как и ты… Так о чем просишь ты? Что-то не поделили? Повздорили по другому поводу? Так сами и разбирайтесь. Вдвоем. А мне-то какое дело? Я-то тут при чем?

— Моя иметь право вздуть рыжая дьявол? — буквально просиял тролль. — Моя верно понимать?

— Вернее некуда, — невозмутимо подтвердил я, — каждая свободная личность имеет право на самозащиту.

— Эй, эй, — побледнел всегда румяный Рыжик, — это что за заговор? Алекс, да ты прямо науськиваешь на меня эту чудовищную обезьяну! А еще другом называешься. Предатель!

— Меня все это не касается, — я даже демонстративно отвернулся, — сами разбирайтесь в своих взаимоотношениях.

Торжествующе подвывая, Брын-гин-гин-дыль ринулся на обидчика, тот же, в панике дернув поводья, попытался на своем Угольке укрыться за широкой Джоновой спиной.

— Кыш! — не без удовольствия прогнал его великан. — Порой за грешки надо тебе держать ответ, рыжий злодей!

— Предатели! Негодяи! — в истерике возопил гном, но, заметив надвигавшегося утесом тролля, пришпорил коня и вихрем понесся по тракту. Тот сломя голову за ним.

— Впереди все в порядке? — с тревогой спросил я у Маленького Джона. — А то, не ровен час, влетят наши дуэлянты в беду.

— Разведчики обследовали тракт километров на пятнадцать и ничего, внушающего тревогу, не обнаружили, — сообщил, посмеиваясь, великан. — Так что пусть мальчики порезвятся. Глядишь, гному это впрок пойдет, поумнеет хоть малость. В общем-то, это вряд ли произойдет.

— Вряд ли, — согласился я, — но если подобные уроки периодически повторять, может, он что и усвоит. В конце концов…

Из самого хвоста нашего отряда показался сумрачный Белый. Ни слова не говоря, он пристроился рядом с нами.

Что-то его гложет, безошибочно почувствовал я, какое-то пережитое, но не забытое им горе. Это с виду он каменный, мол, все по барабану. А внутри мы все люди, у которых есть и душа, и сердце… Н-да!

Редкие дубы, высящиеся по обеим сторонам дороги, уступили место зарослям жесткого кустарника. Который имел характеризующее название — проволочник. В дополнение на нем росли еще и колючки, прочные, словно сталь. Царапаться ими не стоило, ибо ядовитый покров мог вызвать сильную лихорадку. Во всяком случае, так утверждал Нэд-Паладин.

Видимость на дороге теперь ограничилась до ближайшего поворота. Все остальное скрывали колючие, немыслимо переплетающиеся заросли. Правда, порой среди них виднелось засохшее дерево с давнишним гнездом на вершине либо остатки кирпичных строений, а то и вовсе громада замка с потемневшей от времени и непогоды некогда красночерепичной крышей. Попалась даже высоченная стела с распростершим крылья на самом верху бронзовым орлом. Но добраться до нее и прочитать выбитые на плите знаки не было никакой возможности.

Прошло минут десять после начала гонки, затеянной троллем, и я невольно стал волноваться. Правильно ли было так поступать? Не угробят ли друг друга мои приятели? Фин-Дари, конечно, вспыльчивый, но не идиот же, в конце концов? А потому должен понимать: в выяснении отношений между своими к оружию прибегать нельзя. Насчет Брын-гин-гин-дыля в этом плане я был спокоен. В общем и целом он являлся уравновешенным и здравым существом. Если его не доводить до белого каления. Что, к большому сожалению, нравилось делать Рыжику. Вернее сказать, это было любимое хобби мерзавца гнома.

В нетерпении пришпорив Дублона, я вырвался далеко вперед ехавшего цепью отряда. За мной последовал один только Джон. Белого мало интересовали подобные мелкие свары, а Рабин же старался держаться в стороне от наших внутренних проблем. Наверное, потому, что девятнадцать подчиненных ему парней, несмотря на железную дисциплину, — груз немалый и доставляющий хлопоты.

Лихой парочки нигде не было видно. Мы миновали один крутой изгиб дороги, второй, третий и только тогда, наконец, заметили исчезнувших соратников. А им приходилось туго… огромная, блестящая змея, выползшая из проволочника, стиснула яростно отбивавшегося Фин-Дари посреди туловища двумя узорчатыми кольцами. Пытавшийся выручить его тролль, спешившись, наступал на нее, размахивая при этом внушительных размеров широким стальным мечом. Змеища, высоко подняв треугольную голову, ловко уклонял ась от мощных, но не слишком быстрых ударов и, в свою очередь, сама пыталась схватить противника разинутой жарко-красной пастью, из которой торчали изогнутые, острые клыки.