Александр Гром - Приключения Алекса

— Амба! — сказал, как выдохнул, Маленький Джон.

Да и у меня самого всплыло в мозгу название одной из самых грозных змей Покинутых Земель: Амба!

Ударив шпорами своих скакунов, мы без промедления ринулись на выручку. И, пожалуй, вовремя. Гигантский хвост, до того момента бездействовавший, вдруг приподнялся И, будто бревно, обрушился на не успевшего защититься Брын-гин-гин-дыля. Тот, естественно; грохнулся без чувств, выронив ИЗ обмякших рук бесполезный теперь меч. В отместку Джон звезданул Амбу по башке шипастой булавой. К сожалению, удар пришелся вскользь и лишь слегка содрал чешуйчатую кожу, Амба пришла в ярость и, сердито зашипев, метнулась к Джоновой груди. Но тот ловко отскочил, я же, в свою очередь, кинулся к ней, вонзив в толстое упругое тело сверкающий клинок. Змея отпрянула, с недоумением посматривая на нас. Видимо, она еще никогда не встречала существ, способных причинить ей боль.

Все же она быстро оценила и признала исходящую от нас опасность, ибо даже выпустила синего полупридушенного гнома из своих объятий. После чего, естественно, решила без помех и, не мешкая, разделаться с обидчиками. Да не тут-то было. Амба находилась посреди тракта, в месте, свободном от камней, деревьев и прочего хлама, что облегчало нападение и затрудняло защиту. К тому же мы набросились на Змею с четырех сторон: Джон, я и наши отлично обученные сражаться пограничные кони. Навряд ли она ожидала нечто подобное. Даже ее превосходной реакции не хватило на то, чтобы успеть увернуться от града сыпавшихся ударов: копытами, булавой и полированной сталью меча.

Не переставая громко шипеть, амба попыталась улизнуть назад, в непроходимые заросли проволочника. Но я, опередив Джона, догнал ее у самой колючей стены и в прыжке одним молниеносным взмахом меча снес голову. В каком-то оцепенении мы, наверное, с полминуты, уставившись, глупо глазели на жуткий частокол разинутой пасти. Позабыв даже о друзьях, нуждающихся в помощи. От этого идиотского созерцания нас отвлек приближающийся цокот копыт.

Первыми показались Робин, Джек Сосна и монах Тук. Не сдержав возгласов удивления, они устремились к нам.

— Клянусь посохом Святого Дунстана, — вылупил глаза монах, — да это же змей-искуситель, прельстивший нашу праматерь. Еву запретным яблоком! Или, по крайней мере, его потомок.

— Нет, отче, — напрочь обрезал библейскую версию Джон. — Амба — порождение Покинутых Земель, а значит, роду ее всего две-три сотни лет.

Робин и Джек, спрыгнув с коней, стали с интересом рассматривать гигантское тело. Остальные лесные стрелки, подъехавшие следом, присоединились к ним. Один лишь Белый не проявил абсолютно никакого любопытства, равнодушно бросив на застывшие кольца мимолетный взгляд. Он направил своего Волка, серого свирепого жеребца, к приходившим в себя потерпевшим. Гном все еще с синим лицом, с оханьем растирал бока и живот. А бедняга Брын-гин-гин-дыль сидел на земле, держась за голову обеими руками и раскачиваясь из стороны в сторону. Мы с Джоном тоже, хотя и с запозданием, поспешили к помятым соратникам.

— Ну что, рыжий прохиндей, — взялся яза «лечение» Фин-Дари, — допрыгался? Чучело несчастное! А если б мы не подоспели вовремя? Где бы ты сейчас находился? Правильно, в брюхе этой отвратительной твари. Хотя, конечно, большая заслуга в твоем спасении принадлежит троллю. Но ты же это не оценишь. Правда?

— Не так уж я плох, — сверкнул глазами гном, — все-то ты, Алекс, наговариваешь на меня.

Подтверждая свои Слова, он С оханьем подошел к троллю, которому Белый накладывал на голову повязку, смоченную холодной водой. И совершенно неожиданно протянул тому крепкую ладошку. — Спасибо, Брын-гин-гин-дыль! — торжественно заявил он. — Ты выручил меня сегодня, а я, глядишь, приду тебе на помощь завтра. Такие вот дела, значит. И вот еще что… Прости мне мою непутевую шутку. Ну с медом этим. Вообще-то, я ради смеха ее затеял, но несильно подумавши.

— Моя больше не считать рыжий гном плохим, — простодушно, до самых ушей ухмыльнулся тролль, при этом осторожно пожимая протянутую руку. — Моя предлагать ему нерушимый дружба. Но если рыжий гном обещать не говорить на бедный тролль мерзкий прозвищ.

— Не буду, — покраснел до корней волос Фин-Дари, — клянусь наковальней папаши, не буду.

— Алекс, не стоит здесь долго задерживаться, — закончив с перевязкой, посоветовал Белый, недоверчиво оглядываясь по сторонам. — Я слышал, амбы живут парами. Так что как бы сюда не нагрянула другая змейка. А в мести эти твари не знают себе равных.

— Да, приятель, ты прав, — сразу согласился я, — надо дергать отсюда как можно скорее.

Гному и троллю помогли залезть в седла, и отряд двинулся дальше по тракту. Робин, Джек, монах Тук, Аллен Менестрель, Мук Мельник и Виль Белоручка подъехали к нам с Джоном и потребовали рассказа. За язык нас тянуть не надо было, и мы красочно поведали свою часть разыгравшегося представления. Его первое действие знали лишь Фин-Дари да Брын-гин-гин-дыль, но бедняги еще толком не пришли в себя, и потому до самой остановки на ночлег их решили не беспокоить.

Жесткий, похожий на металлическую проволоку кустарник к вечеру исчез, постепенно уступив место полого вздымающейся к горизонту равнине, поросшей группами пирамидальных тополей. Несколько раз древний тракт пересекали другие дороги, но мы продолжали упрямо идти на север.

Не заглядывая в дома, миновали две деревеньки, расположенные невдалеке от нашего пути. И правильно, без необходимости соваться в давно — заброшенные жилища Покинутых Земель смерти подобно, ибо их обожала обживать нечисть. И я ее хорошо чуял, но здесь она была особенная, как бы сама по себе, при случае способная погубить как слуг Тени, так и слуг Господа.

Для бивуака место выбрали удачное — на вершине плоского холма, укрытого зеленой шапкой шелестящих на ветру ивовых крон. С двух сторон склоны холма вздымались почти отвесно: в случае нападения по ним вряд ли бы кто смог взобраться. Был здесь и ручеек, бьющий из недр земли прозрачным ледяным ключом. Несмотря на все это, монах Тук высказался против пребывания здесь ночью.

— Да знаете ли вы, братие, — распинался он, вскарабкавшись на замшелый валун, — что сия гора не что иное, как могильный курган? И еще неведомо, чьи кости в нем сокрыты. А, кроме того, я, вдобавок, нашел тут языческое капище — каменного истукана с тремя рогами на башке и с чашей между колен, забрызганной чем-то бурым.

— Да брось, святой отец, — запанибрата стукнул его по плечу Джек Сосна, — тебе-то чего бояться? Язычники язычника не тронут.

— Не глумись, сын мой, не глумись над смиренным, беззащитным отшельником, озаряющим путь для себя и других факелом Веры. А вот ты сам — заблудшая овца, как есть заблудшая во тьме ереси и безбожия.