Виктория Самира - Животная страсть [СИ]

— Значит, у нас есть еще пять лет, чтобы найти альтернативное решение. Которое устроит всех. И вас, травоядных, в том числе. Или не придумать, — альв почесал полностью зажившую кожу. — Зато ты будешь на сто процентов уверен, что я в очередной раз прав.

Триединая империя, Джалан

Район Аллаяфа, клуб «Философия тела»

Эстер знала о наклонностях Джеремиана. Ее супруг работал на той должности, на которой подобные вещи знают даже лучше, чем родные родители. В случае с принцем — венценосный дедушка. Поэтому истинная причина ее нервозности крылась не в том, что пришлось разыскивать замену выступающему мастеру. А в том, что она просто не знала, чего ждать от наследника престола.

Он впервые решил посетить ее заведение. То, как повел себя этот недоросль, Морин-младший, наглядно продемонстрировало, что ее опасения относительно золоченых новичков абсолютно не напрасны.

Многие, кто пришел первый раз, любопытства ради, воспринимали ее заведение как место, где «все можно». Например, пнуть ботинком чужого нижнего. Или захотеть любую девушку из числа гостей, а не хостесс. Мелочь вроде Морина можно быстро осадить и поставить на место, разъяснив правила. Сколько раз уже всевозможные лорды и лордята, обидевшись на Эстер, грозили разными карами и своими возможностями. Все они рано или поздно превращались в смирных, послушных и очень вежливых щенят, лизавших нежные руки госпожи О’Хобб.

Но если что-то захочется или что-то не понравится принцу, вот здесь проблема будет куда серьезней. И даже влиятельный генерал О’Хобб не сможет спасти заведение своей супруги от немедленного закрытия.

Самое паршивое заключалось в том, что отказать принцу в визите, сославшись на приватный характер клуба, тоже нельзя. Оставалось уповать только на волю пресветлых богов.

Джеремиан прибыл со скромной свитой: его сопровождали двое охранников и неизменный партнер. В зал они зашли со специального входа, защищенного от любопытных глаз, и оказались не в общем пространстве-атриуме, а в специальной ложе. Рассмотреть лица гостей, не желающих афишировать свое присутствие, не было никакой возможности. Зато сцена с этого места просматривалась прекрасно, равно как и весь полукруглый зал.

Принц был в хорошем настроении: с удовольствием выпил приветственный коктейль, светски почирикал с Эстер и сделал комплимент безупречному вкусу хозяйки.

— Сколько нужно заплатить, чтобы выпороть, скажем, вон того мальчика? — поинтересовался он, указывая на одного из клубных служителей. Их отличала довольно приметная серебристая униформа, различимая даже в полумраке зала.

— Ваше высочество, вы шутите. За счет заведения, конечно же, — Эстер доверительно приблизилась. — Если вас не смутит моя рекомендация, то я бы предложила посмотреть вон на тех двоих.

Она указала рукой на двух обнимающихся юношей.

— Не смутит. Но я хочу знать причины. Этот кем-то занят?

— Нет, свободен. Просто мне хорошо знакомы их… физиологические параметры. Два удара — и кусок мяса без сознания. Очень нежная кожа. Он подходит для других утех. А вот те двое очень даже вкусные, как мне видится.

— Доверюсь вашему вкусу, госпожа О’Хобб.

— Можно просто Эстер. Хостесс проводит вас. Представление через полчаса, времени более чем достаточно.

— Если будут брыкаться, подержите, — принц сделал знак охранникам следовать за ним.

— Этого не потребуется, — объяснила хостесс, увлекая принца в приватную зону. — У нас очень прочные кандалы. И при этом они не оставляют следов…

Эйдан с нескрываемым презрением посмотрел на хозяйку клуба, оставшуюся стоять в ложе. В его глазах она только что потеряла все свое очарование. Вот так просто, как на базаре, продавать людей, обрекая их на страдания? Друидские инстинкты в молодом человеке разыгрались не на шутку.

— Я не понимаю этих ваших… развлечений.

— Возможно, стоит посмотреть на них под другим углом? — пожала оголенными плечами Эстер. — Боль — это всего лишь инструмент. Но не все умеют им пользоваться. Так же, как на войне. Можно положить армию или не потерять ни одного бойца.

— Чем и славится ваш муж, — продемонстрировал свою осведомленность Эйдан.

— Именно так, — Эстер была польщена тем, что молодой человек хорошо знает особенные методы работы генерала О’Хобба. — И с помощью топора можно построить дом, а можно зарубить человека.

— Но боль не может быть приятной, — скривился Эйдан.

— Может. Представьте себе. Мы не платим нашим гостям за то, чтобы они разрешили себя выпороть. Зато они платят нам за то, чтобы попасть в руки к мастеру. Если вы понаблюдаете за работой настоящего профессионала, вы это увидите. Тело не сможет лгать, это физически невозможно. Оно реагирует на движения ровно так, как этого требуют ощущения. Когда неприятно — старается отодвинуться, словно сбежать. Или будет двигаться навстречу, ждать прикосновений плети. Если бы вы хоть раз увидели, как мастеру целуют руки после сеанса и смотрят счастливыми глазами… И это не игра на публику, здесь все по-настоящему.

— По-моему, это какой-то бред! — Эйдан взял со столика коктейль и залпом выпил. — Я понимаю, когда людям нравится причинять боль другим. И даже ваше… заведение понимаю. Уж лучше здесь…

— Да. Здесь все под контролем. Мы всегда вмешаемся, если ситуация станет угрожающей. Именно для этого заведение и существует.

— Это я понимаю, — кивнул Эйдан. — Мне другое непонятно, как человек может испытывать удовольствие?

— На уровне гормонов. Это немного сложно объяснить, по крайней мере, в трех словах. Разница — как между страстным сексом и изнасилованием. Суть ведь одна и та же? Но в первом случае вы получаете удовольствие, а во втором — страдания.

— Я пусть и наполовину, но друид, — обиделся Эйдан. — Постараюсь понять, если объясните.

— Я тоже. Наполовину, — Эстер тряхнула кудряшками, демонстрируя характерный признак полукровок — черные прядки в рыжих волосах. Встала за спиной у молодого человека и принялась нежно массировать ему плечи. — В ответ на боль или стресс в организме человека усиливается генерация эндорфина. Это защитная реакция организма. Но в некоторых случаях боль — это само по себе условие выработки гормонов удовольствия. В условиях психотоксического фона подобные нарушения, когда нет боли, то нет и удовольствия — тоже норма.

— Норма для чего?

— Например, для секса. Испытать по-настоящему сильный оргазм многие люди могут только таким способом, какой практикуют здесь. Или не здесь — и тогда это, скажем так, это менее законно и более опасно.

— По-моему, как раз это ненормально!

— Это вариант нормы для империи. Можно сказать, равновесия. Остаться психически здоровым под постоянным влиянием фона можно только двумя способами — употребляя горсть таблеток, постоянно обращаясь к мозгоправам или приходя к нам. За очередной дозой удовольствия. Считайте, что здесь — что-то вроде клиники для метеочувствительных людей.