Виктория Самира - AYENA. Эпизод 3. Голос империи

Магистр де Зирт извлек из-по балахона еще одну флягу и протянул стоявшему за кулисами Венсану. От содержимого снова пахнуло чем-то острым и химическим, но уже другим. Маэстро непослушными, дрожащими руками вцепился в сосуд. Но горный коньяк, изготовленный лучшим алхимиком империи, сделал свое дело. И уже второй глоток не столкнулся со стучащими от нервов зубами. Он прошелся огненной волной, выжигая страх, успокаивая и умиротворяя.

Де Зирт удовлетворенно хмыкнул, взял маэстро под руку и повел в гримерку. Где в «походные» стопки уже было разлито такое же остро пахнущее «успокоительное» — для возвращающихся со сцены артистов.

Триединая империя, Джалан

Район Хеске, главный концертный зал, банкетная зона

«Понравилось представление?» — Джа была в своем духе.

Лорд Райвен аккуратно обвел глазами всю немалую территорию банкетного зала. Высматривая характерное яркое пятно. Модная редакторша никогда не появлялась на публике в скромных нарядах. Но, по всей видимости, сегодня решила изменить своей привычке. Или вовсе не появиться.

Зато он увидел двух других разнаряженных представителей «Дивы». Сотрудников главного вестника имперской моды всегда можно было легко опознать по манере подражать стилю высокого начальства.

По залу пронесся, коротко поздоровавшись со всеми, Флоран. Маэстро выступал в роли распорядителя фуршета. Гаральд поймал себя на мысли, что в империи, благодаря активному влиянию лангардца, появилась прекрасная традиция — нормально кормить гостей во время длительных мероприятий. В тех же ниратских театрах, куда ему неоднократно доводилось ходить, культурная программа была намного богаче, а вот организация — однозначно хуже. Видите ли, в храмах искусства «жрать не принято». Поэтому во время антракта работал один-единственный буфет, где предлагали коньяк в пластмассовых стаканчиках редкой убогости и полностью соответствующую этому основному блюду скудную закуску. Нередко — в весьма заветренном состоянии. А, чтобы окончательно превратить представление в театр абсурда, буфет располагали рядом с туалетом. Чтобы пятьсот человек, стоящих в очереди, смогли в должной мере насладиться ароматами. Неясно, откуда появилась эта более чем сомнительная традиция, но в империи ее быстро удалось изжить.

Лангардцы о себе в шутку говорили, что они думают не только головой, но и желудком. Поэтому у них в театрах считалось хорошим тоном включать в стоимость билета фуршетный зал. Каковой стараниями Флорана теперь появился и в имперском театре.

Учитывая, что утром аппетит отбили новости, пообедать на работе не вышло, Гаральд не просто хотел есть. Ему было наплевать на все культурные традиции и правила этикета, вместе взятые и в пучок связанные. Поэтому, пользуясь тем, что все активно и громко обсуждали представление, он занял одно из кресел возле стены и уютно разместился там с огромной тарелкой закусок. На возможные косые взгляды ему тоже было плевать. Пусть хоть глаза сломают.

Теперь он спокойно ел и с интересом слушал разговоры. Банкетный зал гудел, обсуждая и саму постановку, и поведение императора — как ему удалось в таких безумных обстоятельствах сохранить столь завидное спокойствие. А мог бы и уйти. Но не ушел. Мог бы и прекратить! Но не прекратил.

«Стальные нервы у мужика», — подумал Гаральд.

И тут началось второе представление. Какая-то расфуфыренная девица подлетела к Фарадею и начала громко высказывать ему все, что думала. О его обещаниях, о том, что он посмел ее бросить, и что это за девка рядом с ним? По степени внезапности сей выпад можно было сравнить только с его неуместностью.

Лицо Фарадея изобразило перекошенную гримасу, которую моментально поймал в кадр репортажный фотограф. Лорд выругался так, что даже прошедший Военную академию капитан Райвен удивленно воззрился на всегда благостного старого паскудника.

Следующей жертвой стала леди Страго, мило чирикавшая с кем-то из таких же раззолоченных. Неопознанный пьяный юноша сбился с ритма шагов и буквально повис на леди. В кадр он попал ровно тот момент, когда крепко держал ее за плечо. Точнее, почти за пышную грудь.

Естественно, дальше последовали извинения, расшаркивания и заверения в исключительной случайности произошедшего, а также приглашения на ужин, где молодой человек будет истово замаливать свой промах. И пощечина в качестве ответа.

Гаральд отставил тарелку и подобрался: наблюдать за работой журналистских провокаторов было не менее увлекательно, чем за артистами балета. Особенно, если у тебя места в первом ряду, а не на импровизированной сцене. Но от Лори можно было ожидать чего угодно.

И рядом с ним тут же оказалась корреспондентка, высокая девица с огненными кудельками на голове и внушительным фотоаппаратом. Гаральд не вспомнил ее имени, но опознал: заместительница Лори. Она задержала на нем взгляд и сделала неуловимый жест — приподними подбородок. А затем взяла кадр, кивнула и самоустранилась. Остальные обитатели Хеске даже не приближались. Они словно игнорировали большого и заметного лорда.

Гаральд извлек из кармана телефон и отправил сообщение всего с одним словом:

«Шалишь?»

«Шалю».

А затем прилетело еще одно сообщение.

«Приятного аппетита, сладкий».

Лорд Райвен вернулся к еде. Хлеба и зрелищ этим вечером было в избытке.

— Рад, что тебе понравилось, — оценил содержимое тарелки внезапно материализовавшийся Флоран. Удивительным образом его также не касались нападки акул пера ни при каких обстоятельствах. Видимо, кормил вовремя. — О, мои солнышки идут!

Гаральд заинтересованно глянул туда, куда смотрел ресторатор. Венсан гордо шел под руку со своей новой протеже — той самой танцовщицей, которая так храбро изобразила Виктора на сегодняшнем представлении. И, похоже, направлялись они аккурат в их сторону.

Лорд Райвен встал, поприветствовал артистов и самым галантным образом поцеловал даме пальчики.

— Поздравляю с победой. Вы были обворожительны. Я потрясен вашей смелостью. И хотел бы лично поблагодарить вас за этот храбрый поступок.

Сафира моментально растерялась. За поступок? Смелый? Ей было совершенно непонятно, о чем вообще разговор. И это непонимание так ее озадачило, что она принялась рассматривать молодого человека, который уже забыл про нее и теперь рассыпался в комплиментах Венсану. Обсуждая с ним гениальность постановки, либретто и оригинальную композицию.

Лорд был очень крупным, очень красивым и неуловимо отличающимся от всех остальных. Наверное, потому что в его образе сквозило что-то такое…

Например, он носил серьги, подчеркивающие нереально яркие синие глаза. Грациозно жестикулировал, будто дирижировал оркестром. И отлично разбирался в искусстве.