Игорь Мельн - Кладбище забытых талантов

— Без проблем. Можно и по-твоему, — сказал устрашающе спокойно Ник, не выдержав промедления. — Юрец, меня всегда бесили тупые правила, особенно те, что свербят, как геморрой в жопе. Типа если вломить кому-нибудь в челюсть, будут вилы [17] Вилы — опасное, затруднительное положение. . Но смотри, какая штука, фраерок, можно ж вломить и самому себе или, че мы сейчас и проверим, порезать себя. Знаешь, че будет? Я вот нет. И сейчас мне это очень интересно. Давай, Юрец, поработай на общее благо.

Вначале без раздумий — они в том случае ни к чему — призрачный юноша резво поднес клинок к ладони, но не знал, в какую точку уколоть. И вот тогда пришел зов разума, неведомое чувство, что останавливало его всякий раз, когда он приставлял нож к коже пальца: первостепенным страхом была боль, которая, с одной стороны, уже прижилась настолько, что капля слезы не переполнит океан, но с другой, живо представлялась в воображении; затем в голове всплыл такой факт, что грязным от ржавчины и сомнительных рук главаря банды в организм может попасть нечто вредное; и наконец если кладбищенское правило все же сработает, призрачную девушку точно никто не освободит.

Возможно, в последний раз Юрий взглянул подруге в глаза, под которыми сияли серые полулуния. В той глубине зрачков и кофейного ободка вокруг, каждым едва уловимым подергиванием тела он увидел просьбу покинуть склеп и никогда сюда не возвратиться. Ее внешность, наружная красота, придала силы для закрытия глаз, глубокого вдоха, и уже во тьме разум представил красоту внутреннюю, которая выглядела, как пылавший рыжий огонек.

После мгновения, когда тело и сознание отделились друг от друга, пульсировавшая боль вернула им целостность. Пораженная ладонь получила импульс одернуть руку и засунуть палец в рот, словно внутреннее жидкое наполнение тела нельзя было никому показать; другая же смочилась обильным потом и от резкой боли выронила нож, на лезвие которого запечатлелась, впитавшись в ржавчину, капля крови. Подушечка пальца накалилась, явив последнюю вязкую кровь, и неглубокий порез иссох.

— Не, ну раз пошел по грани дозволенного, нужно не ссать и идти до конца. Че ж будет дальше… — задумался Ник, помяв толстый подбородок. Толстые пальцы замерли, когда он обернулся в сторону Анжелы, наклонившейся за ножом со всей доступной ей быстротой. — Вот же оторва! А я хотел заставить его вновь подать мне нож. Хрен ты теперь отдашь его, да? Ну забирай! Ржавым пером на скрипке не поиграешь [18] Игра на скрипке — распиливание решетки для побега. . И замка нет, чтоб пустить в ход как слепую [19] Слепая — отмычка. . А меня ты не пырнешь, если житуха дорога.

— Ты обещал отпустить ее.

— Фраер, я никому ниче не обещаю, а тебе и подавно, — сказал «искатель» и поспешил унять мелькнувшее раздражение. Вернув привычную ухмылку, он продолжил: — Тебе че, не интересно потягаться с кладбищем и уложить его на лопатки? Хоть раз в своей жизни не ссы, а если сдохнешь, так не только натяни немую рожу, но и не дрожи. В общем смотри… Раз Анжи решила влезть в нашу игру, куда ее никто не звал, то подсобит в деле. Короче, Юрка, начнем с низов: схвати ее руку и сожми своими дохлыми ручонками, скрути кожу, вырви волос, я не знаю. Как думаешь, кладбище превратит тебя в упыря?

Покорно и с некоторой резвостью Юрий прислонился к прутьям решетки, приняв высунутую сквозь них правую руку. В голове пульсировало в дважды быстрее ходу секунд в часах, что позволило управлять временем: глубокий голос Анжелы пронесся тихо и быстро, чтобы различить слова и не вызвать подозрения со стороны главаря банды.

И вдруг призрачный юноша, узнав все необходимое, неожиданно ущипнул подругу, отчего тонкий писк получился даже правдивым. Страх совсем исчез: тайное чувство подсказывало, что такой простой и невольный поступок не сойдет за насилие.

— Ну и раз вы так близко, — издал противный скрип голоса Ник, — полапай ее.

— Что?!

Воскликнул не столько Юрий, ошеломленный приказом, сколько Анжела, чьи брови натянулись на лоб, причинив новую порцию боли на макушке. Мучительней пытки и нельзя было придумать для обоих.

— Давай, пацан! Ты, небось, никогда бабу даже за руку не держал. И вот благодаря мне ты подержишь ее не только за руку.

Призрачная девушка попятилась вглубь камеры заключения, когда увидела обреченные глаза товарища, выстрелив в него самым гневным из взглядов. Она заметила, как юношеский подбородок несколько отклонился вниз от ее лица.

— Нет.

— Быстро сжал ее буфера [20] Буфера — женская грудь. ! — закричал «искатель» так сильно, что выплюнул в окружение большую часть накопившейся слюны, а его голос многократно отразился от стен. Это мерзкое эхо оглушило Анжелу, отчего она пошатнулась, оставшись на одной ноге, и тут же осела на пол. Ник подобрался вплотную к Юрию и прошептал: — Вместо тебя ведь могу и я порезвиться с ней, а? Поверь, тебе не понравится. А теперь живо лапай ее!

— Отпусти ее! Я принес амулет и выполнил достаточно твоих похабных приказов.

Смуглая кожа Ника налилась краской от злости, а в глазах обнаружилось лишь желание устроить беспредел, какого еще не видели обитатели кладбища.

— Что ж, — прорычал он с сомкнутыми до скрипа зубами, — ты принес только один жалкий амулет. За шкуры вас обоих нужно два — простая математика. Вот отыщешь еще — поговорим. А теперь проваливай, пока я не вломил тебе промеж глаз за потраченное время.

— Юрий? Почему ты здесь?

— Я хочу просить помощи.

— Помощи? После того, что ты сделал с трактиром? Тебе придется очень постараться убедить меня.

— Ни я, ни уж точно Анжела не виноваты в этом. Поджог произошел из-за монстров.

— Но кто же зародил эту вереницу событий? Насколько мне известно, ты вместе с неким юношей поддался не только жажде желания, но и соперничества — две губительные черты души. Теперь мы испытываем трудности со скрытностью: из-за сгоревшего трактира каждый наш вход и выход отлично просматривается, мы видны, как зеленое дерево посреди пустыни. Я-то привык оставаться здесь на ночь, но вот существовать во тьме в одиночку начинает быть проблематичным.

— Скоро появится новое место, где можно будет посидеть, как в трактире.

— Не думаю, что оно вырастет над этим обиталищем, и крайне сомневаюсь, что это утешит боль Тамары, если не опечалит еще сильнее.

— Соглашайтесь, Сергей! В склепе, главном склепе «Искателей», совершенно точно найдутся полезные вещи, которые могут помочь вам в поиске амулетов.

«Хранитель» долго держал молчание, отчего казалось, будто растворился в полумраке.

— С моей стороны, — вдруг сказал он, — будет лишь одно условие: ты отдашь найденный амулет и, если тебе доступно это знание, расскажешь о том, как найти следующий.