Дж. Э Уайт - Тёмный дар [litres]

– Нет. Ты использовала бы его, чтобы себя защитить.

Кара вздохнула с таким видом, будто невежество фен-де выводило её из себя.

– Я была вымотана после того, как разделалась с Саймоном Лодером. Ведьмы же не могут колдовать сколько хотят. Мы устаём. Вы что, этого не знали?

Фен-де Стоун поджал губы.

– Ну да, конечно.

Он поднял пухлый палец.

– Но у тебя не было времени отнести его в Чащобу!

– Я его и не носила. Я отослала его. При помощи магии. – Кара снова вздохнула. – Что вы, вообще, знаете о ведьмах?

Фен-де Стоун поднялся на ноги и принялся расхаживать взад-вперёд. Кара впервые видела его таким растерянным. Она решила, что это добрый знак.

– Нет, я тебе всё равно не верю. И если ты думаешь, будто у меня нет других способов заставить тебя сказать правду, ты сильно, сильно заблуждаешься!

– Я сказала вам правду. Только страх не даёт вам в это поверить.

– Я не боюсь!

– Именно по этой причине я и отправила гримуар в Чащобу. Есть ли на острове более надёжное место?

Фен-де Стоун помолчал, обдумывая, насколько убедительны её аргументы. Через некоторое время он снова сел, сцепив руки в замок.

– Где? – спросил он.

Кара покачала головой.

– Это не так работает.

– Так, так! Скажи, где ты его спрятала, и как только гримуар окажется у меня в руках, я позабочусь о том, чтобы ты умерла на следующее же утро. Это будет почти не больно, даю слово!

Кара непринуждённо отошла в глубь денника, так, чтобы фен-де Стоуну была видна только её спина. Она понимала, что следующую ложь будет труднее всего сделать убедительной, и если фен-де углядит в её лице хоть малейший след фальши, весь её отчаянный план пойдёт прахом.

– Дело не в том, что я не хочу говорить. Я просто не могу. Я не знаю точно, где находится гримуар, пока не подойду совсем близко. Только тогда я его почую.

Кара обернулась и с облегчением обнаружила, что фен-де Стоун кивает, как будто всё это его убедило.

– Это не имеет значения, – сказал он. – Мы не можем войти в Чащобу. Это верная смерть.

– Вы так боитесь Сордуса?

– Я ничего не боюсь, ведьма. Но закон ясно гласит: в это проклятое место никто войти не может. Но, однако…

Фен-де Стоун погладил свой внушительный подбородок. Кара молчала, понимая, что теперь он либо убедит сам себя, либо нет – ей тут уже ничего сделать не удастся.

– Я уверен, что ради такой святой цели можно и сделать исключение. В конце концов, Лоно было создано с одной-единственной целью: покончить с магией. И даже если больше никто в Мире в магию не верит, мы-то знаем истину! Если бы мы сумели обнаружить этот гримуар и доказать, что магия по-прежнему существует, это означало бы новую эпоху для нашего народа, возвращение к былой славе. Короли просили бы нас о помощи. Новообращённые хлынули бы потоком. Те дни, когда мы вынуждены были ютиться на этом острове, наконец бы миновали!

По лицу фен-де Стоуна катились капли пота, глаза вылезали из орбит.

– Быть может, это великое дело наконец-то побудит Клэна вернуться к своим Детям. И в анналах будет сказано, что причиной этому был я!

Фен-де Стоун внезапно ударил кулаком в дверь её камеры. Загремели цепи. Серые плащи озабоченно переглянулись.

– Но если это всего лишь уловка, ведьма, я позабочусь о том, чтобы твои близкие были убиты у всех на глазах!

Сердце у Кары отчаянно заколотилось, однако же она сумела сохранить невозмутимое выражение лица.

– Вы что, забыли? Моя мать мертва. Своего брата я пыталась убить. Отец меня ненавидит. Что это за близкие, о которых вы говорите? Я одна на свете.

Фен-де кивнул и сказал:

– Пока.

Два часа спустя кряжистый серый плащ швырнул к ней в камеру Лукаса.

– Если гримуар не найдётся там, где ты говоришь, – бросил фен-де Стоун, – я лично перережу глотку этому Вонючке!

– Нет! – вскрикнула Кара. – Он тут ни при чём!

Но фен-де Стоун уже уходил прочь.

– Спи, пока можешь, – сказал он. – Мы выступаем на рассвете.

На левой скуле у Лукаса набухал черноватый синяк. Из-под разодранных штанов сочилась кровь. Но, несмотря ни на что, он улыбался.

– Рад тебя видеть, – сказал он.

Кара опустилась рядом с ним на колени, оторвала полосу от подола своей рубахи и принялась утирать грязь и засохшую кровь с лица Лукаса.

– Это всё я виновата… – сказала она.

– Ты, конечно, можешь так думать. Но я всё-таки предпочитаю винить тех, кто меня тут запер.

– Наверно, он знал, что мы с тобой друзья, что я сделаю всё, что он хочет, если только он пообещает тебя не трогать. Но я просто не могу сделать то, чего он хочет, потому что это невозможно, а теперь…

– Да не в этом дело.

– Тебе очень плохо? Тебя сильно избили, да?

– Если бы ты дала мне…

Кара, сама того не замечая, принялась изо всех сил оттирать ему подбородок. Лукас перехватил её руку.

– Во-первых, это больно. Очень больно.

– Ой, извини!

– А во‑вторых, это не они меня нашли, Кара. Это я сам их нашёл. Прошлой ночью я пробирался через лес на задах, пытаясь подкрасться поближе к конюшне. И меня схватили.

Кара кивнула. Теперь она вспомнила.

– Я слышала, как они тебя ловили! Но зачем ты это сделал? Ты же наверняка знал, что тебя за это накажут.

И тут она увидела, к своему изумлению, как щёки Лукаса залились краской. Кара никогда в жизни не видела, чтобы он краснел.

– Ну, я пытался тебя спасти… – сказал он.

Для начала Кара рассердилась. Она уже открыла было рот, собираясь сказать Лукасу, что она совершенно не нуждалась в том, чтобы её спасали. Что он загубил её единственный план, потому что теперь она не сможет думать ни о чём, кроме того, чтобы его уберечь. Что он круглый дурак, если думал, будто её жизнь стоит того, чтобы её спасать…

Она собиралась сказать ему всё это – более того, собиралась прокричать это ему в лицо, – но вместо этого сумела лишь неуверенно произнести «Ой…»

Ненадолго наступило молчание. Лукас рассеянно потирал то место, где когда-то были его два пальца.

– Нет, я, конечно, ценю твою смелость, – сказала Кара, – потому что… ну… нет, правда, очень ценю. Но скажи, о чём ты думал?

– Ну, угадай.

– Ты всего лишь один человек. Мальчишка. Ты что, в самом деле рассчитывал, что сумеешь перехитрить целую армию серых плащей?

– И вовсе не целую армию. Только тех, что сторожат твою камеру!

– Ты же всё испортил! – воскликнула Кара. – Завтра мы идём в Чащобу за гримуаром, потому что я ему сказала, что гримуар там, но я ему соврала – я-то думала, если я выберусь отсюда, у меня будет хоть какой-то шанс сбежать, а когда он узнает, он тебя убьёт, и все из-за меня! Если, конечно, Сордус не доберётся до нас раньше. А Тафф умирает, и если со мной что-то случится…