Ольга Богатикова - Госпожа чародейка (СИ) [СИ]

— Ридли?!..

Мы с мастером одновременно обернулись. Справа от нас стоял высокий худощавый мужчина с коротким ежиком седых волос и ошарашенным взглядом. Лорис Матте — ректор моего магуниверситета.

— Здравствуйте, господин Матте, — улыбнулась я.

— У тебя все-таки получилось! — с восхищенным удивлением сказал ректор. — А ведь когда Ротен сказал, что у Эрика действительно есть ученица, я как раз о тебе и подумал. Но потом отмел эту мысль, как совершенно невероятную. Боги… Не могу поверить своим глазам…

— Вот так всегда, — притворно вздохнул мой наставник. — Возьмешь стажера, и на тебя сразу перестают обращать внимание. Здравствуй, Лорис.

— Эрик! — ректор перевел на него свой изумленный взгляд. — Как ей удалось тебя уговорить?..

— Давай я потом тебе об этом расскажу? — предложил Дорн.

Ответить господин Матте не успел, его буквально оттеснили от нас другие волшебники.

И вечер закружился в круговороте лиц, улыбок, рукопожатий. Мастер оказался прав, на какое-то время я действительно стала центром внимания. Со мной знакомились («Так ты зельевар? Получишь характеристику, приходи к нам. Здесь всегда нужны свежие умы»), расспрашивали про стажировку и про наставника («Как ты можешь его терпеть? Он ведь кроме работы ничего не видит!»), а еще рассматривали: откровенно — магическим зрением и исподтишка — любопытным человеческим. Несколько раз я ловила на себе и высокомерные, даже неприязненные взгляды. Впрочем, на них особенного внимания не обращала — Дорн ведь предупреждал о местном серпентарии.

Меня больше заинтересовали коллеги моего мастера по цеху — все они были магически сильные, очень известные, но при этом необыкновенно простые в общении. Помня о встрече в Марилоне с госпожой Эвельдой, время от времени я сканировала гостей на предмет иллюзий. Что интересно, ни на одном из членов ИОМ их не было. Многие из них, как и Эрик Дорн, явно поддерживали свое здоровье магией, но при этом мало заморачивались по поводу внешности — морщины и седина украшали здесь каждого второго ученого, в том числе женщин. Какая разница насколько молода кожа, если твои глаза горят, а руки во всех смыслах слова творят настоящие чудеса?

Эта вечеринка действительно оказалась встречей старых, проверенных временем друзей. Мне было очень интересно наблюдать, как именитые волшебники, чьи фото можно увидеть во многих учебниках магии, смеются, даже хохочут, хлопают друг друга по плечам, шутливо спорят. Будто нет за их спинами десятилетий работы, открытий, наград и неудач. Будто они, как я сама, вчерашние студенты.

Со смехом и веселыми репликами чародеи выслушали торжественную двухминутную речь господина Ротена о том, как здорово, что все они сегодня собрались, потом снова разбились на группы, некоторые тут же принялись демонстрировать друг другу какие-то свои новые наработки. В разных углах зала дважды что-то взрывалось, а один раз всех присутствующих осыпало какими-то разноцветными искрами, которые, впрочем, тут же исчезли.

Потом был фуршет и тосты, а затем снова смех и разговоры.

Своим наставником я откровенно любовалась. С великого Дорна словно спали последние нити маски холодного грозного колдуна. Черты его лица стали мягкими, отточенные движения плавными, и сам он вдруг оказался таким забавным, простым и домашним, что я просто не могла оторвать от него взгляд.

— Пришел-таки, старый зануда, — шутливо проворчала подошедшая к нам в середине праздника пожилая дама в элегантном брючном костюме и с лицом доброй деревенской бабушки.

Августа Рома. Самый известный специалист континента по магическому оружию и боевым заклинаниям.

— А то! Фил лично принес мне пригласительный, — засмеялся Дорн, крепко ее обнимая. — Тебе, я смотрю, тоже.

— Да, — притворно вздохнула госпожа Рома, похлопав моего учителя по спине. — А я-то хотела снова списать все на склероз, и остаться дома.

— Да ладно тебе. Сегодня здесь на удивление весело. К таким затворникам, как мы с тобой, полезно время от времени вылезать из своих нор.

— У кого нора, а у кого детский сад, — засмеялась волшебница. — Ко мне снова правнуков привезли, я их устаю от своей лаборатории отгонять. Так что, да — развеяться мне не помешает. А ты, смотрю, наконец-то явился не один.

— Это моя ученица Лорелея, — представил меня Дорн.

— Ага, я так и подумала, что ученица, — хитро улыбнулась Августа Рома.

А потом вдруг подошла ко мне, крепко обняла и тихо сказала на ухо:

— Добро пожаловать, девочка.

От такого неожиданного проявления чувств я немного растерялась, а волшебница улыбнулась еще раз и скрылась в толпе.

— Августа всегда была очень сердечным человеком, — сказал увидевший мое недоумение Дорн. — Хотя с ее специализацией это, конечно, немного странно.

— Она очень располагает к себе, — ответила я. — Наверное, у нее большая семья.

— Большая, — кивнул мастер. — Четверо детей, семь внуков и, если не ошибаюсь, девять правнуков.

— Ого! И она еще успевает работать?

— И работать, и нянчиться с малышней, и даже иногда преподавать в каком-то заграничном вузе. Не спрашивай, как вышло, что она до сих пор не разорвалась на части. Для меня это загадка. Вы, женщины, вообще существа непостижимые.

Последние слова ему пришлось сказать громче — невидимый звукорежиссер сменил тихую музыку, звучавшую все это время в зале, на нежную, явно танцевальную мелодию. Гости тут же отошли ближе к стенам, а на образовавшейся площадке закружились пары.

Дорн мягко улыбнулся и предложил:

— Потанцуешь со мной, Лорелея?

Когда его руки мягко обняли меня за талию, мое сердце почему-то екнуло, а на щеках снова загорелся румянец. Нет, ранее я уже танцевала в паре с мужчиной, и не раз, но впервые танец дарил мне необыкновенное, оглушающее чувство полета. Мы кружились по залу вместе с остальными гостями, а мне казалось, что в этой большой комнате кроме меня и Эрика Дорна никого нет, что эта упоительная музыка звучит для нас двоих. Он смотрел на меня, не отрывая взгляда, а я тонула в его глазах и удивлялась тому, насколько они прекрасны — голубые, как июльское небо, как южные теплые озера, а еще тому насколько нежен и деликатен этот сильный мужчина.

Даже когда музыка стихла, пьянящее ощущение полета не покидало меня еще несколько минут.

— Хочешь чего-нибудь? — спросил мой спутник, когда мы, уступив место другим танцующим парам, отошли к стене.

— Воды, — ответила я. — Или сока. Очень хочется пить.

— Сейчас принесу.

Мастер пошел к столику с напитками, а я, чувствуя, что буквально горю от переполнивших меня эмоций, решительно направилась к балкону.

Вышла на его каменную площадку, и в нос сразу ударил сладковатый запах табака — у кованого парапета стояла Августа Рома и с наслаждением курила тонкую дамскую сигарету.