Мара Вульф - Возвращение ангелов [litres]

– Я, по крайней мере, не стал бы запирать ее дома! – У него с трудом получается подавить крик.

– Я не запираю ее, – отвечаю я с негодованием. Я ухаживаю за сестрой, а он упрекает меня в этом?

– Нет, ты бросаешь ее прямо в пасти ангелов! – Его взгляд останавливается на комнате, в которой лежит Кассиэль. – Ты думаешь, что в будущем он будет рядом? Поэтому ты затеяла весь этот фарс?

– Я ничего не думаю. Мы справимся без посторонней помощи, поэтому нам не нужен ни ты, ни какой-то ангел, – шиплю я в ответ.

– Значит, по крайней мере, не показывай ему Стар. – Он поворачивается и выбегает в дверь.

Сестра смотрит ему вслед, скрестив пальцы. Не удостоив меня взглядом, она идет в свою комнату. Она не выйдет оттуда целый день, но сегодня мне как раз это и нужно. Феникс прав, и, хотя Кассиэль, по-видимому, совсем не такой, как остальные ангелы, я знаю, что лучше ему не видеть Стар. Когда она обрабатывала его раны, он был без сознания, поэтому не думаю, что он вообще ее заметил. Тем не менее будет лучше, если сегодня он уйдет.

Алессио выходит из моей комнаты и закрывает дверь за собой.

– Значит, пенициллин был для него? – спрашивает он.

Видимо, Альберта рассказала ему, что я взяла у них лекарство.

– Это был его последний шанс, но я не думаю, что антибиотик ему помог.

Я рассказываю ему про облатку и святую воду. Он выслушивает мою историю со скептицизмом, и я не могу винить его в этом. Если мне бы кто-то начал рассказывать такой бред, я бы тоже не поверила.

– Что бы там ни было, – говорит Алессио, когда я заканчиваю свое повествование, – Феникс прав. Он должен вернуться к своим сородичам как можно скорее.

– Я скажу ему это и попрошу его никому не рассказывать о том, где он был. – Не знаю, откуда взялся этот оптимизм, но я почему-то уверена, что Кассиэль никому ничего не расскажет. – А завтра я начинаю поиски работы. – Теперь, когда я больше не могу зарабатывать на арене, мне нужно найти себе что-то другое, чтобы не пришлось брать из отложенных денег.

– Нам хватит еще на пару дней, – успокаивает меня Алессио. – Разве тебе не нужно продумать побег до конца?

Я киваю.

– Мне нужно обсудить с Сильвио последние детали. Нам предстоит договориться о месте встречи, где Стар и Тициан смогут сесть в лодку.

Это самая сложная часть, потому что мне придется вести их через город. После опыта предыдущей ночи я даже не знаю, как смогу это осуществить.

– До новолуния осталось немного. – Алессио смотрит на дверь моей комнаты с беспокойством. Но если у Кассиэля нет слуха, как у рыси, он не услышит нас.

– Я знаю. Они должны бежать, – говорю я тревожно. – Я, кстати, рассказала об этом Фениксу, и он был не в восторге.

Ну и я ведь тоже не в восторге. Много лет подряд я постоянно думала о том, когда наступит этот день. Что я буду делать, когда этой цели у меня больше не будет? Алессио работает в больнице. Когда Стар и Тициан уедут, у меня не останется ничего, за что стоит бороться. Если арена бы еще стояла на месте, а я могла бы откладывать по пятьсот лир с каждого боя, мне пришлось бы выходить на арену еще сорок раз, чтобы собрать денег на свой побег. Возможно ли выжить в еще сорока поединках?

– Арену снова отстраивают, – прерывает Алессио мои мрачные мысли. – На площади Сан-Марко. Нерон лично выполняет приказ Люцифера. Она будет куда больше прежней. Город только об этом и говорит.

Я направляюсь к дивану и падаю на него. Алессио следует за мной и садится рядом. Он выглядит ужасно уставшим, но тем не менее уделяет мне внимание.

– Ты больше не должна сражаться, – тихо говорит он. – Мы с тобой и так сможем справиться со всем вдвоем.

Юноша тоже сомневается в том, что протяну на арене долго, если вернусь.

– Я знаю, – говорю я. – Поговорю с Марией. Возможно, она знает кого-то, кто сможет предложить мне работу на рынке. Может быть, она и сама нуждается в помощнике.

– Наверняка, – говорит Алессио, вставая с дивана. – Извини, но мне нужно поспать пару часов.

– Конечно. Я разбужу тебя перед твоей сменой. – Я смотрю на старомодные часы в нашей гостиной и завожу будильник ключом.

Электричество явно переоценивали в прошлом, пытаюсь я себя подбодрить, складывая ключик обратно в ящик.

А потом направляюсь в тренировочную комнату. Мать научила меня не пренебрегать ежедневными упражнениями. Но с тех пор как я в последний раз выходила на арену три дня назад, только это я и делала. Я переодеваюсь и встаю перед большим зеркалом, которое висит на стене. Отражение в зеркале – мой главный соперник. Так я тренировала свою маневренность и скорость все эти годы. Сначала я рисую в воздухе прямую линию левой рукой, а затем правой. Потом я подношу левую руку к подбородку, а правую держу рядом с телом. Я двигаюсь все быстрее, выполняя упражнения, которые врезались в мою память навсегда. Я блокирую удар, парирую и уклоняюсь, пока пот не стекает по моему лицу и телу. Потом я бегаю по лестнице в дальней части музея. Когда я заканчиваю, то чувствую себя намного лучше. Я готова встретиться лицом к лицу со своими проблемами. Я иду мыться, а затем навещаю Кассиэля, который все еще спит.

Через пару часов я в последний раз обрабатываю его раны. В этом уже нет необходимости, они почти затянулись. Кому-то придется снять швы, но это уже не моя забота. Вот бы мне так же быстро восстанавливаться! В следующий раз, когда я поранюсь, выпью святой воды и съем облатку.

– Останется небольшой шрам, – говорю я.

– Это не важно, – отвечает Кассиэль. – Посмотри на меня, пожалуйста, Мун.

Сделать это оказывается не так-то просто.

– Я почти закончила. – Я быстро втираю одну из мазей Стар в его грудь, опустив взгляд вниз.

Что-то изменилось между нами. Я мечусь между желанием провести с ним побольше времени и мыслью о том, чтобы попросить его уйти.

– Почему ты подвергла себя такой опасности?

– Потому что я не хотела, чтобы с тобой случилось то же, что и с Гадреэлем.

– Он, правда, был еще жив? – Его голос едва заметно дрожит.

– Да. Сначала я думала, что он уже умер. Когда я проходила мимо, он не двигался, – пытаюсь я оправдаться. – А когда я хотела сбежать оттуда, мародеры нашли его. Он пытался защититься, а они перерезали ему горло. Я не смогла ему помочь.

Кассиэль берет меня за руку. Мазь уже впиталась, но я все еще глажу его кожу.

– Я и тебя хотела там оставить, но Алессио убедил меня в том, что я должна помочь тебе.

Теперь Кассиэль знает, что я не такая самоотверженная, как он, возможно, предполагал. Когда я смущенно смеюсь, уголки его губ еле заметно дергаются.

– Я рад, что ты его послушала. Держу пари, ты редко это делаешь.

Я сморщила нос. Неужели он видит меня насквозь?

– Я никому не позволяю мной командовать. Но Феникс и Алессио правы. Сегодня ты должен уйти, или улететь, или что там вы делаете. Ты же это понимаешь?