Кейтлин Дэвис - Голубка и ворон [litres]

Рэйф нахмурил брови.

– Мне нужно, чтобы ты не покидал своей комнаты до окончания брачной церемонии.

Синеватый блеск глаз брата усилился, приобретя оттенок смирения.

– Знаю-знаю. – Ксандер поднял руки вверх. – Пусть люди верят, что ты поправляешься с обычной скоростью. Для правдоподобности. Через несколько недель никто и не вспомнит о случившемся.

Ксандер не хотел озвучивать отвратительную мысль, засевшую у него в голове. Он пытался отделаться от нее, затолкать в фантомный кулак правой руки и сжать покрепче, ведь именно там таились самые зловещие и скверные его черты, от которых не удавалось избавиться.

«К тому времени Лиана станет моей, перед лицом богов и людей».

В нем говорила злобная ревность, за которую он себя ненавидел.

Но такова правда.

Теперь, когда эта ужасная мысль перевернула все с ног на голову, Ксандер не мог заставить себя спросить Рэйфа о брачном турнире, поскольку не хотел упрекать ни брата, ни принцессу.

Незачем направо и налево разбрасываться беспочвенными обвинениями. Потому что это не может быть правдой. Просто не может. Рэйф его любит, верен ему и никогда не предаст, особенно учитывая их совместное прошлое.

Ксандер перевел разговор на более отстраненные темы и задержался еще ненадолго, улыбаясь и смеясь вместе с братом, очищаясь от непрошеного чувства, пока оно не растворилось окончательно.

Придя в спальню к принцессе, он снова стал самим собой, и при виде ее улыбки его мир засиял яркими красками.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он, останавливаясь, едва переступив порог, не уверенный, рады ему или нет.

Лиана отдыхала на постели. Вокруг нее суетились служанки. Одну из них, бросившуюся взбивать подушку, Лиана наградила раздраженным взглядом. На голени Лианы была свежая повязка, значит, утром ее навещали целители.

Почувствовав на себе его взгляд, она пошевелила голыми пальцами ноги.

– Я в порядке, – сообщила принцесса и, с подозрением посмотрев на Ксандера, добавила: – Если только ты не собираешься снова тащить меня на уроки, потому что в таком случае я страдаю от ужасающей боли и не хочу, чтобы меня беспокоили.

– Нет-нет, ничего подобного, – со смехом заверил Ксандер.

Лиана сверкнула глазами.

Сегодня она чувствовала себя необычайно счастливой и полной сил, словно вчерашняя встреча неким образом освободила ее, научила чувствовать себя комфортно в замке и на острове и, наконец, принять Ксандера.

– Вообще-то… – Принц прокашлялся, чтобы прочистить горло, и, сделав несколько шагов, присел на краешек постели Лианы. Их глаза при этом оказались на одном уровне.

– Я подумал, что, если ты чувствуешь себя достаточно окрепшей, может, захочешь вместе со мной навестить раненых?

Лиана разом стала серьезной.

– Я просто… – протянул Ксандер, не желая портить ей настроение. – Я решил, что их подбодрит визит принца и принцессы, которые прочтут над ними благословение Таетаноса. По дороге я научу тебя нужным словам. Они очень простые. Жаль, что больше мы ничем не можем помочь. Целители стараются изо всех сил. Тем не менее я не хочу оставаться в стороне.

Лиана взяла его за руку.

– Я с удовольствием.

– Правда? – воскликнул он, не столько удивившись, сколько почувствовав прилив надежды, что это станет поворотным моментом в их отношениях и началом чего-то более глубокого.

Лиана сжала его пальцы.

– Мое желание сильно как никогда.

Большую часть дня Рэйф провел в мольбах о том, чтобы Лиана не приходила, надеясь, что она ему всего лишь приснилась и ее прощальные слова ничего не значат. Однако у него все равно екнуло сердце от предвкушения, когда поздно ночью он услышал доносящийся из-за задернутых штор шелест крыльев.

– Так и знала, что ты не спишь, – протянула Лиана, входя в комнату. Ее сапожки выбивали дробь на деревянных досках пола.

Он догадался, что она обута в сапоги, потому что шелковые туфельки, которые большинство женщин носят в замке, не производят никакого шума при ходьбе. От осознания того, что на ней обувь на выход, у Рэйфа упало сердце. Все же он по-прежнему лежал спиной к балкону, подложив руку под щеку, и глубоко и размеренно дышал, притворяясь спящим в слабой надежде, что она развернется и улетит прочь.

Она этого не сделала.

Рэйф услышал ее вздох, за ним последовало негромкое поскрипывание деревянного стула в углу, на который обычно садится Ксандер.

– Сегодня мне в голову пришла идея, – как ни в чем не бывало сообщила она. Будто они сидели за обеденным столом и вели светский разговор, и она не вторгалась незваной в комнату человека, который явно – ну, Рэйф надеялся, что явно, – желает, чтобы его оставили в покое. – Мы с Ксандером летали за городские стены, навещали дома жертв землетрясения и читали над ними благословение Таетаноса. Некоторые в сознании, но очень слабы, а другие еще даже не пришли в себя, хотя их сердца бьются. Однако семьи были очень благодарны – они в самом деле верят, что простая молитва, прочитанная будущим королем и королевой, изменит положение. Когда они целовали мне руку при прощании, я поняла, что могу сделать гораздо, гораздо больше, чтобы им помочь.

Рэйф тут же сел и повернулся к ней.

– Нет.

– Так и знала, что ты не спишь, – победно ухмыльнулась она, улыбаясь от уха до уха.

– Так и знал, что ты безрассудная, – парировал он, хмуря брови, – но никогда не считал тебя глупой.

– А что глупого в спасении жизней? – обиделась она. – Куда глупее сидеть в стороне и наблюдать, как они умирают, когда я знаю, что могла бы спасти их.

Он встал с постели и в мольбе протянул к ней руки.

– Это опасно.

– Вот уж не думала услышать это трусливое заявление от человека, в одиночку противостоявшего дракону, – почти презрительно выплюнула Лиана.

Ее слова уподобились для него физическому удару.

– Это не одно и то же.

Принцесса лишь плечами пожала.

– Почему?

– Потому что, – полупрорычал-полувыплюнул он, подходя ближе, – моя жизнь не важна. Во всяком случае, не так важна, как твоя или Ксандера.

Лиана отвела взгляд и снова посмотрела на него, прежде чем ответить.

– Для меня твоя жизнь важна.

– Тем не менее, – стоял на своем Рэйф, пытаясь игнорировать чувство, которое ее взгляд пробудил в его душе, – ты готова пойти на этот риск…

– Ты хоть обдумал, что я сказала?

«Целый треклятый день я только и делал, что думал о тебе», – мысленно ответил он и усмехнулся, скорее себе самому, чем ей.

– Нет.

– Лжец, – пробормотала Лиана. – Просто признаваться не хочешь, потому что, возможно, мои слова справедливы. И боги правда выбрали нас для особой миссии. Возможно, в том и заключается наше призвание – помогать людям.