Джо Уолтон - Клык и коготь [litres]

– Когда мать сказала, что мы возвращаемся домой из-за снега, не посмотрев пещеру. Он не мог смириться с этим. Он просто потихонечку улизнул, – сказал Герин с понурой головой, пытаясь не заплакать. – Он хотел найти сокровище Великого Томалина. Я бы тоже пошел, только я сидел прямо перед мамой, и она бы заметила.

– Сокровище Великого Томалина? С чего он взял, что оно здесь? – спросил Шер.

– Ты сказал, что пещера здесь еще с тех дней, – сказал Герин обвиняюще. – И наша няня рассказывала нам истории.

– Мы теряем время, – сказала Селендра, решив взять на себя ответственность и прекратить эту перебранку, которая пристала бы двум драгонетам. – Если он ушел, когда Фелин объявила, что надо возвращаться, это случилось не так давно.

– В любом случае – незадолго до того, как мы его хватились, – сказал Шер. – Хорошо. Есть ли какие-то идеи, куда он мог пойти первым делом?

– Вниз? – неуверенно спросил Герин.

– Ну что ж, давай попробуем, – сказал Шер. – Он еще не должен был уйти за пределы слышимости, даже если бегом бежал. Попробуй ты его позвать, Герин.

Герин позвал, и Селендра позвала, но результат был тот же, что и у Фелин с Шером.

– Не беспокойся, – сказал Шер, который сам выглядел очень обеспокоенным. – Я знаю тут все дорожки, ну или знал, когда был поменьше. Мы найдем его.

Шер повернулся и нырнул в первый проход, ведущий вниз. Хотя он и был таким большим, он мог продвигаться в пещерах и проходах так же быстро, как мог бы любой другой. Селендра и Герин должны были поспешать, чтобы держаться за ним.

Сначала поиски были бесплодными. Они видели несколько пещер с бассейнами и известковыми сталактитами и сталагмитами, торчащими как зубы сверху и снизу, чем они могли бы восхититься в любое другое время. Никаких следов Вонтаса они не обнаружили.

– Почему никто здесь не живет? – спросила Селендра, когда они вернулись ко входу, чтобы попробовать второй проход вниз.

– Слишком сыро и слишком далеко отовсюду, – сказал Шер. – Это земля Бенанди. Какие-то мои предки жили здесь однажды, откуда и взялись эти слухи, что дошли до драгонетов. Но это было очень давно, – да, Герин, может быть, во времена Досточтимого Кетара и Великого Томалина, еще до Нашествия. Хотя я уверен, что они не бежали от вторжения Яргов. Они, вероятно, покинули это место из-за сырости и сквозняков. Я прекрасно понимаю, почему они предпочли удобство Резиденции Бенанди, даже если это место так ужасно романтично.

Проход вел через три соединенные пещеры, прослойка мрамора на своде одной из них напоминала веко дракона.

– Мы с Фелин воображали, что он откроется и посмотрит на нас, – сказал Шер.

Герин посмотрел вверх в ужасе то ли от мысли о глазе, скрытом под веком на потолке, то ли от мысли о том, что его мать тоже была ребенком. Селендра не стала его спрашивать.

В следующей комнате с огромными известняковыми зубами она внезапно остановилась.

– Что это? – спросила она.

Шер с Герином тоже остановились и прислушались. Там был широкий проход, ведущий в другую пещеру, и узкий проход – совсем узкий, больше похожий на расщелину в камне, чем на обычный проход, откуда потянуло сквозняком.

– Вероятно, это был ветер, – сказал Шер, и тут все отчетливо услышали плач драгонета.

– Наверное, Вонтас покалечился, – сказал Герин.

– Я боялся этого, – сказал Шер. – Я не уверен, что смогу туда пролезть. Я там не был много лет.

– Вонтас? – позвала Селендра. В ответ донесся отдаленный крик.

Шер подошел к расщелине и попытался протиснуться в нее.

– Я думаю, что смогу пролезть, если у тебя не получится, – сказала Селендра.

– Я длинный, но никогда не был широкоплечим, и, мне кажется, я еще не набрал вес, – сказал Шер, плотно складывая крылья за спиной и двигаясь скорее как змея, а не дракон. Селендра тоже сложила крылья и последовала за ним в расщелину. Герин замыкал процессию. Только он один из всех мог перемещаться здесь свободно. Селендра ощущала неприятную близость стен, и, хотя Шер не останавливался, она слышала, как он скребет по ним пластинами чешуи.

У каждого провала Шер останавливался и звал Вонтаса. Он и Селендра могли перешагивать через провалы, Герину приходилось прыгать. У четвертой, самой широкой ямы они услышали голос Вонтаса, доносящийся снизу.

– Я на уступе, – прокричал он.

– Я никогда не был там, внизу, – сказал Шер, заглядывая через край. – Он слишком глубоко, чтобы дотянуться отсюда. А чтобы полететь, недостаточно пространства. Может быть, мне стоит вернуться и принести корзинку. Я бы мог спуститься, но боюсь, что столкну камни вниз, и одним из них его собьет с уступа.

– Если там достаточно места для тебя, вероятно, достаточно и для меня, но без риска столкнуть что-нибудь вниз, – сказала Селендра.

– Но… Хорошо, попробуй, если думаешь, что сможешь, – сказал Шер.

Он перескочил через яму и уселся на другом ее краю, глядя вниз. Селендра заняла его место. Провал имел около тридцати футов в ширину в верхней части, а книзу, похоже, сужался. Дна она не видела, поэтому провал казался неприятно бездонным. Для Шера не было других вариантов, кроме как сползти вниз по стенке, но Селендра была достаточно невелика, чтобы попробовать спуститься на крыльях.

– Вонтас, держись покрепче, я иду, – сказала она.

Если бы там внизу было открытое пространство, ей хватило бы места, чтобы нырнуть, потом затормозить крыльями и приземлиться. А в этой ситуации она решила спускаться ногами вперед, как бы стоя, чтобы приземлиться на то, что там окажется. Это не был полет, скорее контролируемое падение с использованием крыльев для баланса и замедления. Селендра старалась не думать о том, как она собирается вернуться обратно. Провал сужался по мере ее спуска, пока не осталось всего двадцать метров в ширину. Селендра прижала лапы и втянула когти, стараясь не скрести по стенкам ямы. Совсем скоро она увидела Вонтаса, цепляющегося за уступ. Глаза его были закрыты, и он использовал три когтя, чтобы держаться, четвертый – на передней лапе – был, очевидно, сломан.

Уступ оказался очень узким. Она не могла его использовать. Пришлось упереться лапами и задними когтями в стенки провала и зависнуть как раз над Вонтасом.

– Я здесь, – сказала она.

– Я повредил коготь, – откликнулся Вонтас, глотая слезы.

– Заживет, – сказала она, как когда-то Эймер сказала Эйвану много лет назад, когда он сломал ногу.

– О, тетушка Сел, тетушка Сел, – закричал Вонтас. – Вы смотрели вниз?

Она не смотрела с тех пор, как начала спуск. Слишком много внимания пришлось уделять стенкам.

– Я должна как-то до тебя добраться, а потом вернуться наверх, – сказала она.

– Посмотрите вниз, – взмолился Вонтас. – Мы должны спуститься вниз.