Джо Уолтон - Клык и коготь [litres]

Она отважилась на беглый взгляд. Не так далеко внизу провал расширялся и переходил в огромную пещеру, а дно пещеры сверкало, будто усыпанное золотом. Селендра ахнула.

– Вы видите это сокровище? Мы должны спуститься, – настаивал Вонтас.

– Может быть, но сначала надо подняться вверх, – сказала Селендра.

– Вполне вероятно, что это какие-нибудь горные кристаллы или что-то в этом роде, – сказала Селендра. – Здесь недостаточно света, чтобы разглядеть хорошенько.

– Тут вообще нет никакого света, – сказал Вонтас, это самая темная пещера, что я видел. Но это точно сокровище, я в этом уверен. Поэтому я хочу спуститься вниз.

– Ну вот что, ты должен подняться наверх, если сможешь, – сказала она, чувствуя едва ли не облегчение оттого, что вряд ли у нее будут собственные драгонеты, чтобы вот так вот терзать ее сердце. – Давай, отцепляйся от стены.

Она дотянулась до Вонтаса одной лапой и крепко прижала его к шее. Она попробовала подниматься, но ничего не получилось, и она опять встала в распорку. Попробовала еще раз, но для того, чтобы расправить крылья и начать подниматься, просто не хватало места.

– Шер, – позвала она. – Мы попытаемся спуститься вниз. Вонтас со мной, он в безопасности, но подняться этим путем мы не сможем.

– Я не знаю, что там внизу, – сказал Шер. Слышать его голос было большой подмогой для Селендры.

– Мне кажется, я вижу дно, и там есть достаточно пространства, чтобы приземлиться, – сказала она. Она начала медленно опускаться. Стены стали отступать, образуя воронку, и она добралась до дна, на удивление комфортно приземлившись. Без всяких сомнений, опустилась она на золото.

– Сокровище! – прокричал Вонтас.

– Сокровище? – удивленно переспросил Шер, а Герин пискнул сверху.

– Золото, ограненные аметисты и алмазы, – сказала Селендра в изумлении, вертя их в лапах. – Какая-то старая кладовая, как мне кажется. Это все, должно быть, принадлежит тебе по наследству, Шер.

– Это сокровище Великого Томалина, и оно мое, я его нашел! – закричал Вонтас.

– Тебе, конечно, полагается его доля, – откликнулся Шер. – Хотя там внизу никому из нас от него проку нет. Селендра, ты сможешь снова подняться?

Селендра задрала голову. Если бы она взлетела прямо вверх, может, она бы и справилась, даже с Вонтасом в лапах. Но не было никакой возможности оторваться от дна и подниматься в этой воронке, она слишком рано начинала сужаться, к тому же воздух на этой глубине был уже влажным и не держал ее. Она оглянулась.

– Нет, не смогу, но здесь есть широкий проход на запад, мы можем попробовать выбраться через него.

– Он может вести куда угодно, – сказал Шер. – Запад в стороне от всего. Это не годится. Я не могу позволить тебе отправиться в самую середину горы и пропасть там.

– Где-нибудь же я выйду, а потом надо будет просто идти вверх, чтобы найти дорогу назад, – сказала Селендра с бо́льшим мужеством, чем на самом деле чувствовала. Она была более привычна к граниту, а не к этому ненадежному известняку, и куда потом двигаться, она тоже плохо представляла, даже если выберется на поверхность горы.

– Я спускаюсь, – сказал Шер.

– Какая от этого польза? – спросила Селендра. – Мы потеряемся все – четверо, вместо двух. – Она хотела сказать «погибнем», но не сказала этого ради драгонетов. Благородная бы рассвирепела, если бы Шер из-за меня погиб, подумала она.

– Когда я там окажусь, я узнаю то место, куда выходит эта воронка, когда мы доберемся до тех мест, где я уже бывал, – сказал Шер, и голос его звучал довольно уверенно. – А ты не узнаешь. Кроме того, я хочу увидеть сокровище Величайшего, которое вы нашли, у вас не получится все заграбастать себе. Отойдите в проход, в сторону от падающих камней. Мы с Герином спускаемся.

Изнутри прохода на слух казалось, что вслед за Шером обрушилась половина горы.

– Ты не ранен? – спросила она осторожно, когда камнепад закончился.

– Чешую ободрал немного, – ответил Шер небрежно. – Но не случайно же природа снабдила нас броней. К тому же приземление на золото никак нельзя назвать неудачным.

Селендра рассмеялась и высунула голову в пещеру. Шер осторожно опустил Герина, и драгонет поскакал к Селендре, которая держала раненого Вонтаса.

– Это золото выглядит как работа Яргов, – сказал Шер, изучая цепочку, украшенную каменьями.

– Значит, не времен до Нашествия? – спросила Селендра, немного разочарованная.

– О, вполне может быть. Даже вероятнее всего, на самом деле. Помнишь рыцарей и принцесс из историй? Помнишь города Яргов, которые драконы вечно грабили, прежде чем Яргам это надоело и они решили наступать? Я думаю, это может быть добыча от такого грабежа. Это слишком тонкая работа для дракузнеца, не говоря уже о том, что вещица слишком маленькая.

Безделушка едва налезла на коготь Шера.

– Она очень ценная? – спросил Герин, подцепляя когтем золотую шкатулку.

– Я бы сказал, что только как золото она стоит несколько тысяч крон, – ответил Шер. – А как романтический антиквариат она будет стоить гораздо больше. Я вот что вам скажу, вы двое уже можете считать себя богатыми, если только придумаете, как вытащить это золото отсюда.

– А это значит, что сначала мы сами должны отсюда выбраться, – сказала Селендра. – Умереть от голода и оставить наши кости лежать рядом с этим сокровищем было бы очень романтично…

– Я и понятия не имел, что ты читала столько старых историй, – прервал ее Шер, улыбаясь.

– У меня к ним слабость, – призналась Селендра.

– Тетя Сел нам их рассказывает, – сказал довольный Вонтас.

– Ну, тогда давайте сделаем то, что драконы всегда делают в таких обстоятельствах, – возьмем себе каждый по одному предмету. Вонтас, ты ходить можешь?

– Думаю, да, – ответил Вонтас.

– Ты повредил переднюю ногу. Если бы ты был драконицей, то вряд ли вообще использовал бы ее для ходьбы, – ободряюще сказала Селендра, опуская его с рук. Он похромал в пещеру с сокровищем.

– Ты же свои используешь, – сказал он укоризненно, оборачиваясь.

– Только под землей и только по Перводням, – сказала Селендра, показывая ему тонкие мозолистые наросты на костяшках своих лап. Он осторожно прикоснулся к ним когтем. – А некоторые изящные дамы даже тогда не касаются ими земли. Я уверена, что, если ты посмотришь на лапы Благородной, ты совсем не найдешь на них мозолей, так же, как у Почтенной Телсти. Ты вполне можешь походить пока на задних лапах, а когда вернемся домой, Эймер полечит переднюю.

– У моей матери есть мозоли, как у всякого дракона, который живет по заветам Вельда, – сказал Шер. – А Геленер Телсти – одна из тех изящных дам, кто гордится мягкостью своих лап и другими бесполезными достижениями.