Марина Суржевская - Lastfata

Ривз мягко шагнул, молниеносно развернул лимбрант и ударил. Я встретил его оружие, оттолкнул и атаковал. Внутри бушевала ярость, но я попытался ее усмирить: она плохой советчик в бою. Лимбранты тихо звякнули, начиная свою песнь.

— О, ты сегодня не в духе. — Клиффорд отбил удар, развернулся и улыбнулся насмешливо: — Тебя что-то расстроило, Эш?

— Отстань от нее, — процедил я сквозь зубы, одновременно уклоняясь от железного прута, пронесшегося над головой.

Хороший удар. И звон усиливается, говоря о намерениях противника. Хреновые такие намерения. Впрочем, мой лимбрант запел с самого начала, так что тут я впереди.

— Неужели все дело в Аддерли? Тебя задевает, что мы теперь вместе? Почему? — Насмешливая улыбочка приклеилась к лицу Клиффорда.

— Думаешь, я не знаю, зачем ты это затеял?

Удар, удар, удар! Звон все громче. На нас оглядываются. Внимательный взгляд преподавателя и его окрик на других студентов, чтобы не глазели, а тренировались. Мы с Ривзом частенько дрались, оттачивая мастерство, и считались лучшими бойцами с лимбрантами.

Мой прут прошел рядом с незащищенным боком Клиффорда, кончик оставил кровавый росчерк, и Ривз злобно оскалился.

Снова удар и звон!

— Дело не в Тине, — тихо, чтобы не услышали другие, произнес я, продолжая наступать. — Дело во власти, ведь так? Твой отец продвигает закон о чаро-не-одаренных, он делает все, чтобы стать ближе к народу. И отношения его сына с обычной девушкой добавит советнику дополнительных баллов! Это его идея? Ты просто используешь девчонку!

— Судишь по себе? Использовать всех вокруг — привычка Вандерфилдов!

Клиффорд уклонился, резко вывернулся и бросился на меня. Угрожающее лезвие лимбранта почти задело мою грудь, но я сумел отбить. Два прута встретились, высекая искры и звеня уже оглушительно. Лицо Ривза исказилось от усилия, а на моих руках резко обозначились сухожилия и вены. Удержать напор соперника не так-то просто, силен, сволочь!

— Оставь ее в покое! — рявкнул я, отбрасывая Клиффорда.

Тот не удержался, рухнул на пол, но тут же вскочил, раскручивая смертоносный прут.

— А то что?! — угрожающе процедил бывший друг. — Волнуешься о своей поломойке? Какой ответственный наниматель!

Удар, удар! Искры во все стороны, железные лимбранты звенят свою смертельную мелодию уже слишком громко. И кажется, на нас смотрят остальные, но я никого не вижу. Лишь цель. И даже песнь железа я уже не слышу.

— Аддерли теперь моя, Вандерфилд! — Ривз усмехается мне в лицо. — Моя! Такая живая, такая искренняя и горячая! Страстная девочка! Ты побледнел, Эш. Не переживай… — Звон, искры, кровь. — Я буду с ней очень ласковым… Ей понравится! Ей уже нравится!

Разворот. И удар. Прямо в цель. В открытую, незащищенную грудь Клиффорда. Оглушающая тишина.

И где-то позади окрик Клависа Ловиса и его защитный купол, обрушившийся на Ривза. Тот не устоял и рухнул на колени, сжимая перед собой оружие. Мой лимбрант недовольно взвыл, ударившись в зачарованный щит. Без передышки я снова вбил оружие в броню. И снова! И купол пошел трещинами, словно стекло под ударами лома. Песня железа взвилась до потолка, и ее подхватили десятки рапир, мечей и лимбрантов на стенах. Кто-то закричал, кто-то побежал! Ривз вскинул голову, и я увидел его глаза. И страх. О да, мой бывший друг испугался. Даже привычная веселая усмешка исчезла с его лица! И это было столь невероятно, что я пришел в себя. Отшатнулся. Выронил оружие, которым мгновение назад был готов убить.

— Я ведь предупреждал — никаких заклинаний! — заорал преподаватель. На бледных щеках мастера меча проступили пунцовые пятна, так что он стал похож на пятнистого зверя. — Что вы себе позволяете? Что вы сделали с оружием? Как вы пробили мой щит? Как?! Да вы… Вы в своем уме? Господин Вандерфилд! Господин Клиффорд! Штрафы! Вы оба оштрафованы! И я запрещаю вам дальнейшие бои до моего личного на то соизволения! Вы меня поняли? Ривз, вы в порядке?

— В полном, — буркнул неприкосновенный, скривившись. И, прищурившись, посмотрел на меня: — В отличие от Вандерфилда. Он окончательно свихнулся!

Развернулся и пошел в сторону переодевальных.

Я посмотрел на каменные стены. Оружие уже не звенело и не дрожало, угрожая соскочить и впиться в студентов, зато внутри меня бушевал ураган. Я готов был убить! Я хотел убить. И сделал бы это.

Одна мысль, что гребаный Ривз прикасается к моей пустышке… Ревность — черная, губительная, словно воронка, в которую я проваливаюсь и где есть лишь одно желание — убить.

Лимбрант под ногами тихо и одобрительно звякнул. Я переступил через него и пошел прочь, провожаемый взглядами всех студентов.

— Купи себе платье, — ворчала я, расхаживая по своей комнате. — Мой бюджет не предусматривает такие траты! Вот же гадство!

В углу что-то заворочалось, и у стены возник Листик. Я прикусила язык. Надо отучаться от этого слова! Похоже, мой белесый питомец воспринимает его как призыв.

— Святой Фердион, ты снова вырос! — вздохнула я, с возрастающей паникой осматривая зверя. Шишки на его спине окончательно сформировались в шипы довольно угрожающего вида. Хвост еще удлинился, а боковые отростки приняли вид крыльев. Значит, мои опасения подтвердились: Листик существо летающее.

А дело дрянь.

Питомец по привычке бросился к моей кровати и попытался запрыгнуть. Я треснула его по наглой морде, Листик оскалился и зашипел. Я шарахнулась в сторону — все же зрелище оказалось впечатляющим. В узкой пасти влажно поблескивали длиннющие клыки, способные запросто оторвать мою руку.

Может, оставить это существо было не такой уж и хорошей идеей?

— Вот был же маленький, почти хорошенький, размером с кошку! А теперь что вымахало? Что, я спрашиваю?! Вот так и заводи питомца! — пожаловалась я несправедливому мирозданию и снова повернулась к зверю: — Вот куда ты растешь? Вот куда? Что мне с тобой делать?

Питомец радостно покружил вокруг своей оси, косясь на меня змеиными глазами. Фыркнул, выпустив из ноздрей пар. И, сунув голову под кровать, попытался протолкнуться глубже. Но изрядно раздавшаяся филейная часть зверя не влезала. От шипов на деревянных ножках остались глубокие борозды. Вот только гаденыш не понимал, что стал слишком большим для привычного убежища, и упрямо в него ввинчивался. Лапы скребли пол с жутким металлическим звуком.

Я ухватила Листика за хвост:

— Прекрати! Кыш! Ты туда не влезешь! Хватит! Вот же гадство!

Хвост радостно ударился об пол, сбивая меня и стул с учебниками. Я взмахнула руками и в попытке удержаться ухватилась за настенную полку. Но похоже, та была слишком стара. Или не вынесла такого непочтительного к себе отношения! Я рухнула на пол вместе с полкой, сверху посыпались тетради, перья, разные мелочи, кружка…