Марина Суржевская - Lastfata

— А, подопечная Аодхэна… Он всегда умел рассмотреть истинные таланты. Жаль, жаль… Что же, не задерживаю больше. И подумайте насчет своего будущего! Материализация — это определенно ваша судьба! Вы меня слышите?

— Да, магистр! Конечно, магистр! — радостно завопила я, но тут меня дернул за руку вредный Вандерфилд.

Улыбаясь и кивая, как ожившая шарнирная кукла, я вышла вслед за Эшем в коридор. И тут же он схватил меня за руку и потащил в сторону лестницы.

— Эй, ты куда? Разве Аодхэн не в башне?

— Понятия не имею, где он, — буркнул Вандерфилд. — И шевели ногами, Аддерли, будь добра! Или я подумаю, что ты материализовалась в медузу по ошибке. И тоже — без слов чароита.

Я нервно выдохнула:

— Ты тоже это заметил?

— Я не глухой. В отличие от престарелого магистра! Поэтому радуйся, что твои выкрутасы сошли с рук!

Эш втолкнул меня в какую-то дверь, развернул, прижал к стене. Лицо жарко погладил душистый, влажный воздух, и я поняла, что мы в оранжерее. Место, к слову, удивительное. Здесь наверняка поработали заклинатели-пространственники, потому что сады академии мне всегда казались бесконечными. Несколько раз я отрабатывала за этими дверями свои штрафные баллы: то пропалывала саженцы, то поливала и удобряла землю. Обычно тут было шумно от студентов — целителей или штрафников, — но сейчас царила тишина — экзамены!

— Ты о чем вообще думала, пустышка? Хочешь, чтобы все узнали о lastfata?

— Я случайно!

— Случайно она! — Эш несильно сжал мои плечи и встряхнул. — Нельзя так рисковать! Сказала бы, что не знаешь заклинание, получила свои штрафы и ушла! Или хотела покрасоваться? Не подумала, что будет потом?

— Я просто растерялась! — Я прикусила губу, запоздало испугавшись. Вандерфилд, конечно, гад, но он прав. Как я могла так оплошать?

— Спасибо за дым, — покаянно пробормотала я. — Все верно, я просто слишком обрадовалась, что у меня что-то получилось. Раньше с материализацией был полный провал, а тут вышло. Вот и забылась.

— Ты заслужила хорошей трепки, Аддерли, — хрипло произнес Эш. — А после — поздравлений. За экзамены.

Качнулся ко мне, и я вжалась в стену:

— Ты что! Нельзя!

— Я соскучился.

Вот так просто — соскучился!

Вздохнул тяжело, пожирая меня взглядом:

— Ти-ина…

Его выдох мурашками прокатился по моей коже, наполнил тело дрожью и жаром. Он вспыхнул разом, в один миг, и кровь вскипела в жилах. Да что же это такое! Вандерфилд ведь даже не прикоснулся, а я у меня уже ноги дрожат.

— Нельзя, — прошептала я.

Если уровень его чар упадет, исцеление замедлится. Вылечить раны, оставленные клыками и когтями аспида, и без того задача нелегкая. А шрамы от них и вовсе не сведет ни одно заклинание.

Но, кажется, Эш все равно собирался меня поцеловать. Поставил ладони возле моей головы, наклонился…

И зашипел, как рассерженный кот! Потому что в оранжерее включились поливалки, и одна окатила неприкосновенного струей холодной воды! Эш выругался, а я, не сдержавшись, начала хохотать. Меня брызги почти не коснулись — Вандерфилд закрыл спиной.

— Смешно тебе? — возмутился неприкосновенный. И, резко развернувшись, сунул меня под летящие капли.

Я взвизгнула и наступила ему каблуком на ногу, Эш качнулся и разжал руки. Но тут ожили еще и верхние поливалки, грозя устроить нам настоящий ливень!

— Бежим!

Вандерфилд дернул меня за руку и потащил в глубь оранжереи. Мы неслись, прикрываясь сумками и пытаясь не грохнуться на размякшей дорожке. Эш втолкнул меня в сумрак под мясистыми и широкими, как опахала, листьями неизвестного мне растения. Под ними одуряющее пахло землей и белыми цветами — они густо осыпали крошечные стебли внутри этого странного живого шатра.

— Залезай. Ну же, Аддерли, шевели своим красивым задом. Я весь промок!

— Ты сам затащил меня в оранжерею, — возмутилась я, заползая под листья. — Кстати, я так и не поняла зачем! То есть Аодхэн меня не звал, ведь так?

Парень заполз следом, поморщившись. Мое сердце сжалось. Он все еще был нездорово бледен. Эш не так силен, как хочет казаться.

— Ну и зачем ты затащил меня в эти кусты? Ой, то есть… Даже не думай ничего такого!

— Как же не думать, если ты сама намекаешь, Аддерли? А этот куст, кстати, редчайший экземпляр листрариуса укрывающего. Его листья — отличное укрытие от дождя и лишних ушей. Потому что листрариус обладает изумительным свойством полностью поглощать звуки. Снаружи никто нас не услышит, даже если захочет.

Глаза парня заискрились весельем. Ну надо же, у Эша радужки цветом точь-в-точь как эти широкие листья! Ярко-зеленые…

— А ты собрался сказать мне что-то тайное? — Я отвела взгляд от невероятных глаз Эша и потрогала лепестки цветка возле моего плеча.

— Ты читала дело Камелии Янсон? — Я кивнула. — Знаешь, меня тогда насторожила формулировка… погоди. — Неприкосновенный порылся в своей сумке, достал лист. — Вот, смотри. В гибели девушки были подозреваемые. Но их вину не доказали и смерть сочли несчастным случаем. Тебе не кажется странным, что имена обвиняемых не указаны?

— А ведь и правда… То есть они там были, но заклинание стирания уничтожило и эти упоминания?

— Именно! В год и месяц смерти Камелии случилось нападение тварей, и за этим событием померкли и все остальные. Но кое-что меня заинтересовало. Пришлось просмотреть кучу бесполезных сводок, но, как ты заметила, я умею сопоставлять и анализировать. Вот, смотри.

Я хмыкнула и расправила лист. Среди мелкого текста официальной бумаги красным был выделен абзац:

«Постановление № 79.

Дело об убийстве студентки считать закрытым. Обвиняемого… признать виновным. Данные отнести к секретным и надлежащим удалению. Дата — время».

— Здесь нет имени, — медленно произнесла я. — В деле должно быть имя.

— Умница. — Эш улыбнулся, и я торопливо отвернулась. Нет, смотреть на него улыбающегося выше моих сил! — Имя исчезло. Кое-кого обвинили в убийстве.

— Ты хочешь сказать, что обвиняемым был Кей Лингстон, ныне профессор Аодхэн, — опешила я. — Но как это возможно? Он же преподаватель! Он работает в ВСА! И он жив! Разве так бывает?

Неприкосновенный нахмурился. И безумно захотелось поднять руку, провести по белым волосам, убрать упавшую на глаза прядь. Прикоснуться. Ощутить тепло губ и пальцев.

Я резко отвернулась, но все еще ощущала его слишком остро.

Впрочем, я всегда его так ощущаю.

— Лингстоны были невероятно влиятельны, а также невероятно богаты, — негромко сказал Эш. — А сейчас от этой династии ничего не осталось. Ни золота, ни власти. Только траурная кайма на портретах. Кей мог купить свою жизнь такой ценой, Аддерли. Отдать короне все состояние семьи в обмен на существование и… забвение. Подумай сама. Профессор Аодхэн — самый сильный заклинатель нашего времени. Ты видела купол над ВСА, который он поставил? Я не знаю никого, кто смог бы это повторить. Но он живет в одиночестве в комнате академической башни. Ходит в одной и той же одежде. Практически ни с кем не общается. У него даже нет мобиля! А самое главное — скрывает свое прошлое и невероятные способности. Он Лингстон. Кей Лингстон. И именно его обвинили в смерти Камелии Янсон. Не зря он не хочет о ней говорить. Эта девушка изменила его судьбу самым ужасным образом. Я не вижу других объяснений.