Полина Гриневич - С каждым ударом сердца

– Господин Реган?

Голос был холодный, даже, можно сказать, ледяной. И такой тяжелый, с отзвуками металла. Она оглянулась, выглянула из-за плеч мага. И натолкнулась на серо-стальной холодный взгляд, вполне соответствующий голосу. Человек-глыба в черном костюме со знаком дерева напротив сердца замер в ожидании.

Реган молчал, но его правая рука машинально опустилась на пояс, словно в поисках рукоятки оружия. Но там ничего не было, а на поясе сероглазого служителя церкви висел бастард, и в кобуре было нечто вроде пистолета.

– Господин Реган, Посвященный просит воспользоваться его приглашением. Это не займет много времени.

Она почувствовала, как напрягся мужчина, и крепче сжала его руку своими пальцами. Странные, похожие как зернышки граната люди окружали их со всех сторон. Они словно не обращали внимания на происходящее, старательно не смотрели друг на друга и в сторону Даны с Реганом, но сила, которая готова была вырваться наружу, говорила лучше их взглядов.

Реган положил свою руку поверх ее ладони в успокаивающем жесте, и она вздохнула. Конечно, он мог использовать свои необыкновенные возможности, но эти люди, что умели они? Церковник ждал.

– У меня здесь экипаж. Прошу пройти. Это ненадолго.

Она собрала свою храбрость, которой, по правде говоря, не было вообще нисколечко, а стало еще меньше. Но эти мужчины, которые с улыбкой ждали малейшего повода, чтобы позволить своей ненависти выплеснуться наружу…

– Реган, ради меня, давай поедем. Эти люди, они кажутся мне надежными.

Ее мысли, ее опасения, она старалась, чтобы Реган почувствовал и понял. На некоторое время в воздухе повисло молчание, но потом она ощутила, как напряжение начало покидать мага. Теперь он позволил себе отвести глаза от этого военного и окинуть ступени взглядом.

– Да. Да я принимаю ваше приглашение, Карраско.

Реган помог ей подняться в оранжево-белый кабриолет. Она ощущала, что сейчас произошло что-то замечательное, необыкновенное. Дана вздохнула полной грудью и почувствовала, что сейчас заплачет от избытка чувств. Карраско с тем же ледяным выражением протянул ей платок. Возможно, его это нечто тоже коснулось, и она восприняла жест как благодарность. Капитан был совсем не уверен, что все закончится так благополучно. Скорее, наоборот. Они с Реганом уже встречались когда-то. Да, наверняка.

Приняв платок, девушка поблагодарила капитана кивком. Плакать уже не хотелось, но она сделала вид, что промокает уголки глаз. Нельзя обманывать ожидания мужчины. В другой раз он уже не окажет услугу, даже такую маленькую.

А Реган даже слегка отстранился. Ну что же ты, маг, неужели ревнуешь?

Поездка была совсем короткой. И она даже не успела решить, стоит ли ей улыбнуться Карраско. Может быть, и стоило. Улыбка – это так легко, а лед в глазах, может быть, и растает.

Но ибер уже выскочил из экипажа и направился к страже у дверей. Сама уверенность, никаких сомнений, что теперь приглашенные уже точно последуют за ним. Дана совершенно не знала, что делать с его платком, и в который раз пожалела, что здесь у нее до сих пор не было сумочки.

Солдаты с копьями на входе молча распахнули створки дверей. Здесь их ожидал священник в белом балахоне. Дана не знала, как называлась эта одежда здесь, но слово “сутана”, привычное ей, отлично подходило к облачению служителя местной церкви.

Интересно, то ли ему сообщили, что они едут, но как, то ли он заранее ждал их у нижней ступени мраморной лестницы. Молодой и сильный. “Возможно, кто-то подбирает сотрудников по известным только ему характеристикам”. Но будь она руководителем здешней организации, то этот белоплащник точно бы сохранил свое рабочее место.

К ее удивлению, молодой мужчина, словно что-то почувствовав, опустил глаза.

– Господин Реган. Познавший истину ожидает вас.

Страх заставил чисто рефлекторно сжать руку мага. Невозможно оставить ее здесь в одиночестве. Или он способен на это? Ведь она сама сказала, что они могут поехать. На что она рассчитывала? Что ее, неизвестную девушку, пригласят на важный разговор? На самом деле ей хватило уже предыдущих бесед. Все ее предупреждали, предупреждали, а на самом деле смотрели так, словно хотели запугать.

– Госпожа Девона может не беспокоиться. Я буду рядом.

Она оглянулась. Лицо испанца изменилось. В уголках губ пряталась легкая усмешка. Грудь колесом. Усы, как у настоящего испанца, впрочем, являются ли местные испанцы испанцами? Иберы, так их, кажется, называют. И государства у них нет. Но вот этот на благородного идальго похож. Глаза только стальные. Но нет, сейчас, кажется, почти голубые.

Эта перестрелка взглядами отвлекла, и только несколькими секундами позднее она поняла, что Реган в сопровождении священника поднимается по лестнице, а она осталась стоять рядом с этим солдатом.

Карраско подождал, пока шаги Регана и священника утихнут, а потом сделал приглашающий жест.

– Вас ожидают.

Она вздрогнула. Все-таки предчувствие ее не обмануло. От нее тоже чего-то хотели в этом дворце-крепости. Но кто и чего?

В глазах иберийца она прочитала… неуверенность? Сожаление? Может быть, если она сейчас откажется идти, этот человек просто ее отпустит?

– Идемте. Я думаю, там не привыкли ждать. Тем более, чем раньше вы зайдете, тем раньше выйдете.

Мрачный смысл этих слов не сразу дошел до нее. Знакомая шутка в реальности совсем не казалась смешной.

Они долго шли по ослепительно белому коридору. Дана еле успевала за широкими шагами военного, который уже был совершенно уверен, что она никуда не денется. И действительно, среди этого пустого, безлюдного пространства без дверей и окон она чувствовала себя не самым лучшим образом, и мысль о том, чтобы затеряться среди этих бесконечных коридоров, освещаемых… Кстати, она даже не обратила внимания! Но в коридорах этого дворца-храма светились настоящие электрические лампочки! И не одна, как в кабинете министра, а через каждые десять-пятнадцать метров. Лампы были большие, но светили они слабо и мерцали. Но это так напоминало ей дом!

Наконец они остановились у одинокой двери, также выкрашенной в белый цвет. Капитан открыл створку и сделал приглашающий жест.

– Прошу, вас ждут.

Она нерешительно взялась за ручку двери.

– А вы?

– Нет. Аудиенция назначена только вам. Я подожду здесь.

Она на секунду заколебалась, а потом перешагнула порог. Дверь за ней закрылась почти беззвучно.

Комната была полна солнечного света, заливающего ее через большие окна, расположенные напротив двери, и почти пуста. У противоположной от входа стены стояла большая кровать, и в этой кровати лежал старик. Во всяком случае, она решила, что этому человеку очень много лет. Свет беспрепятственно проникал через незамутненные стекла и освещал его лицо, оно было испещренно морщинами и отмеченное пигментными пятнами. Руки со сморщенной старческой кожей бессильно покоились поверх одеяла. Глаза мужчины были закрыты, и можно было понять, что он жив, только по почти незаметному движению груди.