Полина Гриневич - С каждым ударом сердца

А рядом с кроватью на низеньком стуле, таком же белом, как и кровать старика, сидел мальчик лет десяти. Он сердито наблюдал за Даной, и она, встретившись с ним взглядом, неожиданно для себя отвела глаза. Что-то было в нем необыкновенное. Это выражение светло-серых глаз могло вполне ассоциироваться с тем, что обычно называют “тяжелым” взглядом. Но кто будет ожидать такого от ребенка?

Дана не знала, что делать. С кем ей здесь разговаривать. Эти двое людей составляли странную пару, и она не понимала, к кому ей обращаться, а может, стоит просто подождать, и через дверь в противоположной стене появится кто-нибудь еще.

Пауза затянулась, и она уже почувствовала себя неудобно под этим пронзительным недетским взглядом. Мальчик держал руки на коленях поверх небольшой деревянной коробки и сидел совершенно спокойно, совсем не по-детски. Она вдруг почувствовала, как по спине побежали мурашки, а голос, прозвучавший еле слышно, заставил ее непроизвольно вздрогнуть.

– Здравствуй, Девона! Ты можешь не бояться моего воспитанника. Думаю, тебе общение с ним ничем не грозит.

Старик открыл глаза и теперь внимательно рассматривал девушку, впрочем, не отрывая головы от подушки. Теперь ей показалось, что этот взгляд не мог принадлежать старику. В нем была сила и энергия еще молодого мужчины. Во всяком случае, спустя некоторое время под этим взглядом она почувствовала, что краснеет, словно девочка.

– Я не боюсь. Просто…

Она не закончила, стараясь подобрать правильные слова. В который раз за последнее время к ней вернулось ощущение, что она является героиней второго плана на съемках костюмированного сериала. Героиней, которая часто появляется в кадре и все же не определяет сюжетную линию, а движется в соответствии с неизвестными замыслами главных героев и режиссера. Она не подобрала правильных слов и просто решила перескочить сразу на непонятное приглашение.

– Извините, не знаю, как обращаться к вам и как зовут этого мальчика. Меня пригласили сюда.

– Да. Это я тебя пригласил. А этого... мальчика можешь называть… Можешь называть, скажем, Антонио.

Она не поняла, что это означало, но заметила, как недовольно скривились губы ребенка.

– Антонио поможет мне проверить одну мою теорию. Ваше появление в Лионе не осталось незамеченным. События закрутились, и для меня важно, чтобы они далее двигались в правильном направлении.

Мальчик встал, положил ящичек на стул, сделал несколько шагов и взял девушку за руку. Это движение было таким нормальным, простым, что она даже не пыталась вырвать свои пальцы. Рука мальчика была холодной и сухой. Она с удивлением заметила, как Антонио закрыл глаза, и тут же ощутила, как что-то сдавило ей горло, дыхание сбилось, и словно в ответ сердце забилось сильнее, а на висках выступил пот.

Это продолжалось несколько секунд, а затем она поняла, что успокоилась, и неприятные ощущения проходят. И в тот же момент мальчик вдруг зашатался и начал оседать на пол. Она еле успела подхватить и не дать ему упасть. В ту же секунду двери открылись, и в них появился высокий мужчина со знаком дерева на белом балахоне. Он словно был готов к происходящему и принял Антонио у нее из рук. Повернулся и спокойно вышел. Она смотрела ему вслед, открыв рот. Все это было слишком нереально.

– Не волнуйтесь. С ним все хорошо, и даже лучше, чем раньше. Просто невозможно выпить океан. И это важно. Очень важно. Но теперь стул свободен. Берите коробку и садитесь. О, она совсем не тяжелая.

Дана осторожно подняла ящик, словно ожидая, что оттуда выскочит нечто опасное, выползет змея. Хотя вряд ли.

– Не бойтесь. Там нет ничего страшного для вас.

Старик еле заметно улыбнулся восковыми губами. Хотя девушке показалось, что сейчас он был уже не так бледен, как пару минут тому назад.

– Я расскажу тебе одну историю. Конечно, ты можешь сама прочитать ее в деревянной книге. Но я не знаю сам, совпадает ли написанное там полностью с тем, что я хочу рассказать. Я писал это так давно. Ну вот, это уже звучит странно.

Старик улыбнулся. Некоторое время он еще улыбался, закрыв глаза.

– Так вот. Когда первосвятитель со своими последователями бежали от огнепоклонников, они попали в пустыню. Не помню, где все это на самом деле происходило, но, думаю, что в Ливане. Но не так важно. Было жарко, и у беглецов оставалось мало воды. Так они добрались туда, где надеялись увидеть спасение. В оазис недалеко от Мертвого моря.

Старик затих и начал шевелить губами, словно неслышно шептал какие-то слова.

– Не помню название. В общем, не важно. Короче, в оазисе все засохло. Деревья, кусты. Воды не было. Эти замечательные верующие. – здесь старик вновь улыбнулся. – Они очень расстроились и начали стонать и плакать. Тогда первосвятитель сказал, что надежда есть. Просто каждый из них должен пожертвовать чем-то дорогим для него. Говорят, все согласились. Никто не знал, что это будет. Никто не знает, что ему дорого на самом деле. Пока не потеряет это.

Ну и, получив согласие от каждого, первосвященник воззвал к единосущному. И оазис ожил. Деревья покрылись листвой и зацвели. Бассейн наполнился водой. Вскоре на кустах появились ягоды, на деревьях плоды. И они выжили.

Сила чуда была велика. Велика была и их вера. На память они срезали кедровые ветки и забрали с собой. Эти ветки не увядали никогда. Теперь ты понимаешь, почему нашим символом является дерево? А теперь открой ящик.

Загипнотизированная монотонным голосом старца, Дана приоткрыла крышку. Внутри была ветка хвойного дерева, абсолютно пожелтевшая, на которой часть иголок осыпалась, а часть держалась чудом.

– Достань ее. Достань ветвь и подай мне.

Она проделала это очень осторожно, стараясь, чтобы последние иголки не отпали. Наклонившись над кроватью, она подумала сунуть ветку между побелевших рук старика, но он внезапно сам с неожиданной силой ухватился за ветвь. Некоторое время не происходило ничего, а потом картина изменилась. Старые иголки зеленели прямо на глазах, а из-под коры уже вылезали новые. Несколько секунд, и в руках старца уже была живая, пушистая ветвь, а в воздухе отчетливо запахло хвоей.

– Держи ее крепче, она твоя. Пускай она служит тебе. Во всяком случае, если она начнет желтеть, это будет плохой знак. Для меня, а может быть, и для нас всех.

Она поднялась с несколько глупым видом.

– Но это же магия. Здесь много магии. Во всяком случае, здесь есть маги.

– О, да. Я думаю, это хорошо и для магов тоже. Но некоторым это может не понравиться. Даже очень многим. Поэтому спрячь ветвь в коробку и иди. Аудиенция закончилась. Антонио хороший мальчик, но те, кто рядом с ним, могут все неправильно понять. А я устал, хотя теперь и чувствую себя лучше.