Дмитрий Павлов - Потеха колдунов: Пробуждение

Она могла бы закричать… Но что толку…

Девушка крепко сжала пальцы рук.

Ее чувства – это комок колкого снега, слепленного из разочарования и обманутых надежд. И у нее было все, чтобы отомстить тем, кто виновен в этом…

Так кто теперь ей Василько? Будущий инструмент или все еще друг? Нет. В дружбу она больше не верила, однако не торопилась с выводами. Выводы сделать еще успеет…

– Его крыло также натолкнулось на неприятеля, с которым благополучно справилось, – вступился за сотника Семушка.

– Настолько благополучно, что от крыла осталось менее половины? – достаточно громко, чтобы его услышали, проворчал Злобен.

Высокий, худощавый, с неухоженной бородой и злыми глазами тысяцкий был верной собакой ее мужа. И если Злобен позволил себе что-то сказать, значит, ему это заранее позволили. Шелест тончайшего тюля, сотканного из мириады малюсеньких звездочек, послышался за спиной Любавы. На стеклах круглых окон приемных покоев проявился пока еще еле заметный ледяной узор.

– Верно подмечено, – с удареньицем произнес Святополк. – Где же мои воины? Кто их вернет? И да, куда делся пленник сотника? Он же из знатного леховского рода и мог многое нам прояснить?

– Да, его имя Януш из Доруцких, – подтвердил немного бледный Василько. – Он сумел распутать узы и сбежать. Мы очень спешили на помощь и не доглядели за ним.

– И что имеем? – Муж Любавы перестал рассматривать наколотое на кинжал яблочко, разрезал его на две половинки и отложил их на столик. – В глубине нашей территории Ингвар нанес упреждающий удар, едва не лишившей меня четверти воинов. Хуже того, теперь трудно доверять всем остальным повольникам – Батюша у них безусловный авторитет. А это еще одна заметная потеря. И, судя по всему, в нападении не принимали участия наемники – основа войска Ингвара.

Святополк взял паузу.

«Как драматично!» – мысленно скривилась Любава. Показалось нелепым, что все эти сильные люди склоняют головы перед тем, кто не обладал даже малой щепоткой колдовства. Какое недоразумение, что власть над собой чаще передают не тем, кто отличается реальными способностями, а тем, кто лучше других обманывает. Одна уловка, вторая – и вот у толпы нужное мнение. Одно слово там, другое здесь – и черное уже белое, а лошадь – верблюд. И чем сильнее ложь, тем проще. Услышанное три раза становится истиной. Она прочитала сердце Святополка, она прочитала сердца всех присутствующих. И прочитанное вызвало отвращение.

– Многоликие на Лобном холме предвестили нашу победу! – продолжил муж, встав с кресла. – Все видели их знаки, волхвы слышали их голос. Пособники наших врагов схвачены. Мы выступим с тем, что имеем. Но вперед войска отправим нашего представителя – мои уста, глаза и уши. Он проведет переговоры с Ингваром и выяснит, что тот задумал и на что способен. А когда вернется, мы решим, где и в какое время нанести наш удар, что бы ни бы ло обещано или сказано. Если Ингвар не знает чести, мы тоже забудем о ней: победа все спишет.

***

– Значит, ты будешь послом Святополка к Ингвару? – холодно спросила Любава, когда ее муж распустил совет и они с Велемудром прошли во внутренние покои.

Волхв пожал плечами.

– Мы оба знаем, что ты готов был его предать, – твердо сказала девушка.

– Это не так, – мягко ответил старец. – Мы оба знаем, что речь шла о спасении всей Артрии.

Они остановились в одной из галерей дворца и посмотрели друг на друга.

– И ты тоже Его не помнишь? Не помнишь, после чего именно Многоликие проснулись ? – прошептала Любава.

Старик ссутулился, потом оперся на посох. Сейчас в нем не было той силы, которую она когда-то в нем видела. Что-то высушило его изнутри. Зеленый огонь в глазах еле теплился. Клыки в бусах звякнули – нужны ли они были ему, эти ненадежные человеческие амулеты?

– Многоликие… – с горечью повторил он за ней. – Пойдем, я тебе кой-кого покажу.

Он взял ее за руку и повел наружу из дворца. Она не стала возражать, хотя его ладонь была раздражающе шершавой.

Они пересекли внутренний двор и вошли в одну из пристроек. В небольшой комнате, куда Любава вошла вслед за кудесником, на покрытых шкурами досках у стены лежал ее учитель – Ритарх, вернее, тень того, кем она его помнила. Свет от пары лучин делал его лицо желтым, щеки казались слишком впалыми, под глазами выступали черные круги, лоб покрывали бисерки пота. В его крови ощущались следы гнили, перемешанной с остатками захрустальной черноты. Что-то или кто-то осквернил его кровь. Неужели Ритарх столкнулся с черной, грязной, голодной кляксой ?! Из тех, что отрыгнул Хрустальный Разлом? Из тех, что оставляют после себя смердящие следы?

А ведь она хотела бросить им вызов! Возглавить поход против них! Теперь же желалось иного…

Рядом с ослабленным магом хлопотала Вестина. Крепьчанка со страхом взглянула на жену наместника, но, тем не менее, продолжала смачивать лицо болезного, окуная тряпку в таз с водой. За то, что рыцарь выжил после их встречи, Вестине досталось. На щеках девушки виднелись отметины от пальцев Любавы: следы обморожения не спрячешь под румянами. Что ж, крепче запомнит, как подводить госпожу. А предатель и убивец… Пока его одолевает безумие, посидит на цепях в холодном, а потом она решит, как его наказать.

– Я испытал на нем все известные мне руны врачевания, – между тем сказал Велемудр, подходя к Ритарху и внимательно всматриваясь в его зраки. – Но состояние ухудшается. Впрочем, говорить он еще может.

– Кто же с тобой такое сотворил? – спросила девушка. – Ты же магистр Академии Чудачеств, владеешь силой духа как никто иной. Ты же практически непобедим!

Ритарх с трудом перевел на нее глаза. Наверное, так смотрел бы побитый вожак собачьей стаи. Еще мгновенье назад он и думать не мог о таком исходе, а теперь нет сил, чтобы даже заскулить.

– Мне обещали то, что позволит бросить вызов Дракону, – слабый голос мага едва слышался. – Мне поручили, и я выполнил… Но меня обманули… Там, на Капище, расцвел цветок… яркий, как горячий уголь, как зарница, как сама Смородина… Он осветил Явь, проник в Навь, и отразился в зеркалах Изнанки… И вся сила ушла в него…

– Ты видел пастуха? – взволновано прервала его Любава, отстранив волхва с крепьчанкой.

Она склонилась над магом, затем взяла двумя ладонями его лицо и приподняла его голову.

– Я видел только, – прошептал он, – как то, чего не должно было быть, забрало обещанную мне силу… Я слишком много поставил, чтобы пережить такой исход…

Любава раздосадованно отпустила его голову, и та безвольно упала на шкуры. Это было не то, что хотелось услышать! Его надежды и разочарования ее не волновали, своих хватало. Жаль, если умрет, но он так много говорил про предопределение. «Беги, упрямься, хоть бейся головой о стенку – судьба настигнет тебя». И вот – она жена наместника, а он надорвался в попытке отомстить Дракону!