Дмитрий Павлов - Потеха колдунов: Пробуждение

Сотник прислушался: судя по звукам, битва была в самом разгаре. И кто поймет, что происходит впереди, кто побеждает сзади?! Стволы сосен, заснеженные кусты, метель добротно сужали обзор. Он мог видеть только этих трех воинов, и он ускорил коня. Василько верил в своих товарищей, а они должны поверить в него, но для этого здесь и сейчас надо сдюжить!

Кровавые перья леха, с которым он сошелся, красиво поднялись вверх, когда тот рухнул с коня. Но от мощного встречного удара Василько тоже не удержался в седле. Его нога застряла в стремени, и его потащило по снегу. На удачу верный конь быстро понял, в чем дело, и остановился, позволив выпутаться.

Сотник вскочил на ноги и вытащил из ножен меч, щит так и остался у него на запястье – как только не вывернул сустав при падении? Лех уже неторопливо подходил. Ничего не скажешь, крепкий малый. На его памяти лишь Рагозя с Бузыней так ловко сшибали его наземь, а они те еще богатыри! Остальные нападавшие, оставшись без копий, торопливо поскакали к ближайшей группе своих, что отступали за поляной под натиском любичей. Витязи устремились за ними в погоню.

Увидев, что противник при падении потерял шишак, лех отстегнул с себя шлем и отбросил в сторону. Под шлемом оказался такой же молодой воин, как и сам Василько. Ну, если срезать длинный чуб и отрастить власы.

— Куда же твои товарищи заспешили? – прокричал витязь.

-- Туда же, куда и твои, – беззлобно ответил лех. – Ян и Станко у меня еще ответят… после того, как с тобой разберусь.

И нанес первый удар.

Увернувшись от клинка вражины, Василько возвернул сильным ударом по его правому боку, однако лех успел вовремя отступить на шаг. Не останавливаясь, сотник обрушил на противника град ударов, пришедшихся на подставленный щит. Неожиданно молодой воин резко выкинул клинок вперед, надеясь поймать любича на контратаке. Тот ловко пропустил меч между внутренней поверхностью щита и боком, прикрытым кольчугой, и вырвал оружие из рук неприятеля. После чего, довернувшись телом вокруг оси и обойдя леопардового со спины, нанес ему удар локтем по затылку, от которого тот потерял равновесие и упал лицом вперед. Встать ему Василько уже не позволил. Навалился сверху и добавил по чубарой голове рукоятью меча. Не надо было снимать шлем! Будет теперь кого допросить!

Вскоре метель спала, и лехи отступили…

Витязи подобрали раненых, подозвали разбежавшихся лошадей и собрались вокруг Василько на поляне с вытоптанным снегом. Сосновый бор просветлел. Уже сейчас было видно, что многих не досчитают. Сколько же придется сложить погребальных костров! Сотник покрутил на пальце серебряный обруч с янтарными вставками и внимательно посмотрел на пленника.

– Невесте вез?

– Не своей, – ответил тот. – Ваш Колеслав попросил в королевстве сосватать сына.

– А ты вместо этого с Ингваром в Прираречье направился?

– Если бы тебе твой князь приказал, ты бы ослушался?

«Наверное, нет» – согласился про себя Василько. Лех выглядел бодрым, ничем не выказывал страха и обеспокоенности. С него сняли кольчугу с леопардовыми заморскими шкурами, под которыми оказался бордовый жупан, или по местному зипун. Сидел со связанными руками и прямо смотрел перед собой. Витязи особого недовольства не проявляли, война есть война, хотя в горячке боя и порывались его прирезать.

– Тебя звать-то как? – поинтересовался сотник.

– Януш из Доруцких.

– А кто командовал твоим отрядом?

– Марек из Гравичей.

Януш не упирался и не кривил, когда его спрашивали. В нем чувствовались солдатская упертость и благородство древнего рода. Он проиграл и не видел в своих действиях ничего постыдного. И не боялся последствий, по крайней мере, достоверно это показывал. «А ведь я бы так же себя вел, окажись на его месте», – подумал Василько.

– Почему же вы столь малыми силами устроили засаду?

– Малыми… – вдруг ухмыльнулся лех. – А кто сказал, что здесь был наш основной отряд? Пока ты со мной разговариваешь, славный владетель Куба добивает остатки вашего войска. И поверь, воинов у него хватает, как лехов, так и любичей. Так что? Теперь и ты поспешишь или продолжишь расспрашивать?

***

– Как ты смог потерять столько воинов?

Голос мужа давил, наполненный едва сдерживаемым бешенством. От Любавы не укрылось, как смущены стоявшие перед ним. Сам Святополк восседал на украшенном золотом кресле и часто трогал рукоять своего кинжала. Девушка, находясь слева от него, на фоне вливающегося света от окон видела его профиль очерненным – словно вдоль широкого лба, прямого носа, резких губ и скул провели углем. Эти ночи, прошедшие в его объятиях, не смогли ни согреть, ни наладить их отношений, ежедневные соприкосновения искр не выжгли. Он не получил того, что хотел, она не нашла того, что искала. Но свадьба, пускай и сыгранная на скорую руку, была фактом, и с этим фактом приходилось считаться.

Рядом с ней, немного сзади, находились Косма, Велемудр и Иванко, напротив мужа – Семушка, Бузыня и Василько, за ними местные тиуны и тысяцкий Злобен. Златослав отсутствовал, после тяжелого ранения его жизнь висела на волоске и теперь зависела от искусства волхвов. Впрочем, Любава о его судьбе особо не пеклась. Встречи с Калиновым мостом никому не избежать…

– Предательство и засада, – хмуро проговорил Семушка, его густые брови сошлись над переносицей, от них по лбу пробежали глубокие морщины. – Батюша сговорился с лехами. Лихоборье должно было стать нашей могилой. Там, среди высоких сосен, мы прилично растянулись. Когда поднялась метель, повольники ударили в спину, а отборные отряды лехов под началом Кубы из Раековских отрезали витязей от пехоты. С боков атаковали предатели из любичей.

– С Добрыней? – прервал рассказ Святополк.

– Слава Роду, Добрыни с ними не было, как и большей части княжеских гридей, иначе могли и не сдюжить. Однако и тех, кто был там, почти хватило. Драли нас крепко, пока Бузыня не прорвался сквозь лехов. Тогда-то ему и удалось ранить седовласого Кубу, а его витязям перебить бронированных рыцарей из свиты владетеля. После этого лехи стали отходить, а у верхних пыла и прежде было немного. Одни повольники не отступали до последнего, почти схватили вашего родственника Златослава. Холмогордцы во множестве полегли, защищая предводителя.

– А что делало посланное вперед правое крыло? – спросил Святополк, наколов на кинжал яблочко с фруктового столика.

Любава взглянула на Василько, такого молодого сотника, такого статного юношу! Она знала его с детства. Всегда отличался силой и воинской сноровкой. Он обладал голубыми глазами Петро и был складный, как Гаврило, и при этом такой же светлый, как они оба. Легкая бородка обрамляла его выразительный подбородок, до которого хотелось дотронуться рукой – такой он был аккуратный. Что осталось от их дружбы? Что осталось от ее чувств к ним?..