Сергей Самаров - След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян [litres]

Рассвет пришел, как обычно, задолго до того, как выглянуло из-за моря солнце. Но был он, как показалось князю-воеводе, более ранним, чем на твердой земле. Но это значения не имело. Как только рассвело достаточно, Дражко дал отмашку человеку с медным рогом, и тот протрубил негромкий сигнал, который, впрочем, по воде разносился достаточно далеко, и был, скорее всего, слышен даже на лодках, стоящих к причала. Но расстояние до лодок было такое, что позволяло работать стрельцам. И они заранее были поставлены в боевую позицию, и за ними были закреплены отдельные участки. На лодках было оставлено в качестве охраны и экипажа в среднем по пять человек на каждой. Дражко посчитал лодки, и счет этот не сошелся с числом, которое ему было доложено раньше. Значит, в Обенро высадилось дополнительное подкрепление, и подкрепление это, скорее всего, выступило в помощь королю Готфриду, потому что на самих лодках воев не было видно. Лодок было несравнимо больше, чем ожидалось. И даже на берегу стояло их около двух десятков, вытащенных на песок, со снятыми с носа изображениями страшных драконов [92] Дракон на носу драккара, как считали викинги, во-первых, был призван устрашить врага, во-вторых, отпугивал злых демонов и духов в местах набега, не позволял им отправиться вместе с нападавшими на их лодке домой к викингам. Но, возвращаясь в свои бухты, викинги драконьи головы с носов драккаров снимали, чтобы не злить духов, близких себе и своему селению, своих невидимых защитников. . Сняты драконы были и с части лодок у причалов. Князь-воевода из этого сделал вывод, что это данские суда. А свеи и норвеги не считали данских духов своими, и потому со своих лодок резных чудищ не сняли. В самом деле, даны много раз совершали набеги и в земли свеев, и в земли норвегов. И даже отвоевали часть территории, обязав конунгов, чьи земли и вообще владения лежали на отвоеванной земле, присягнуть Готфриду и являться на первый его вызов со своей дружиной. Так что, обида и у свеев, и у норвегов на данов была устойчивая. И они едва ли могут стать отчаянными союзниками, способными на подвиги. А это уже значит, что уничтожение лодок пошатнет устойчивое пока положение короля Готфрида, и часть соседей пожелает срочно вернуться домой, опасаясь за свои семьи и дома, по которым смогут ударить руяне. Хорошо, если до войска Готфрида дойдет и слух об уничтожении князем-воеводой совместно с руянским флотом большого флота Дании. Ведь Готфрид сильно на этот флот рассчитывал, рассчитывал, что флот не допустит нападения на Обенро, и не пустит в тылы королевской армии полки во главе с князем-воеводой Дражко, которого Готфрид обоснованно опасался, поскольку Дражко уже много раз бивал данов, причем, каждый раз по-разному, и даны не знали, как и куда князь-воевода ударит в этот раз.

Дражко в который уже раз размышлял, правильно ли он сделает, если не пойдет сухопутной дорогой от Обенро, а высадится на мысе у фьорда Шлей, совсем неподалеку от Хедебю. И не находил такое решение единственно правильным. Что сам Дражко сделал бы на месте Готфрида, окажись в его положении. Он обязательно постарался бы заманить противника в ловушку, окружить, и разбить, пока тот не соединился с князем Годославом и с большим франкским полком под командованием прославленного военачальника франков графа Оливье. На сухопутном пути к Хедебю стоят три крепости данов. Дражко с войском пропустили бы в середину, и заперли бы на дороге. И там держали бы до прихода самого короля с мощными силами. Это вполне возможный вариант действий, хотя тоже вызывает сомнения. Как правило, в таких небольших крепостях при дорогах гарнизон бывает не сильным, и едва ли в состоянии справиться с полком Дражко. Но Готфрид, наверняка, начал уже, скорее всего, стягивание сил в сторону дороги, возможно, усилил гарнизон крепостей. У него уже был вариант, если он знал о намерениях князя-воеводы Дражко напасть с флотом на Обенро, устроить засаду в самом городе. Но тогда получилось бы, что пришлось бы оголить линию противостояния с Годославом, и Годослав мог бы пойти в преследование за войсками Готфрида в саму Данию. Это в том случае, если Годослав успел соединиться с франкским полком графа Оливье. И Готфрид в этом случае попадал бы со своей армией, по сути дела, в окружение. С одной стороны Годослав с Оливье, с другой – Дражко с викингами. И потому Готфрид послал навстречу Дражко свой флот. Король Дании был уверен в силах собственного флота, даже собранного наспех. Если так, тогда он, не сомневаясь, что Дражко вместе с его армией потопят, и в Обенро он не придет, с позиций, конечно, не снимется. Хотя, когда гонцы доложат ему, что князь-воевода прошел, и сжег лодки, и разорил Обенро, Готфрид выставит силы на дороге, чтобы блокировать князя-воеводу. Но это уже значило, что он опять оголит линию противостояния с Годославом.

Дражко, к сожалению, не владел оперативной информацией. Ему откровенно не хватало разведчика Ставра с его подсказками. А люди Ставра, которые работали здесь и полностью его замещали находились не с Дражко, а рядом с Годославом. И потому князь-воевода не мог принять однозначного решения по правильности своего выбора…

Дражко слышал, что существует такая болезнь – пиромания. Знал, что пироманы – это люди, которые получают удовольствие от поджогов. Но сам он такой болезнью не страдал, и потому только со стороны наблюдал, как поджигают свейские, норвежские и данские лодки. Причем, даже то, что сушились на берегу в ожидании возвращения хозяев из похода. На некоторых лодках вскакивали люди. Их сразу же поражали стрелы. С некоторых лодок люди выскакивали, и пытались перебежать берег, чтобы найти спасение в городе. Но эти люди убегали вооруженными, следовательно, они могли потом причинить вред. И на них тоже стрел не жалели, хотя стрел у стрельцов было катастрофически мало.

Люди из передовых лодок, что поджигали драккары на береговом песке, закончив свою работу, сразу же, не дожидаясь высадки остальных, бросились в город. Но очень быстро с других лодок тоже высадились команды, и тоже устремились туда же. Однако, к удивлению князя-воеводы, который наблюдал в своей жизни захват многих городов, Обенро почему-то сразу не украсили многочисленные дымы. И вообще обычного шума и визга, присущего штурму города, было не слышно даже с ближайших улиц. Это показалось странным. Город не успел еще проснуться что ли, не успел заплакать горькими слезами отчаяния и бессилия? Но его же так активно должны были будить. Хотя бы на ближайших к порту улицах…

Ясность пришла вскоре. Сначала с улиц стали выходить викинги-руяне, с оружием в руках, но непонятно спокойные, потом, по их пятам, проследовала целая толпа важных и необычайно прилично одетых горожан, похоже, возглавляемая местными чиновниками. Дражко сразу же потребовал от Аскеля, чтобы лодка воткнулась носом в пляж, и ему спустили трап, чтобы не спрыгивать в песок перед этой толпой – князю это как-то не пристало. Вся толпа местных людей шла, видимо, по указке викингов-руян, непосредственно к лодье с Дражко. И все глаза были устремлены в эту сторону.