Рейчел Хартман - Серебряная кровь [litres]

– Это обязанность юриста, – хмыкнула Флоксия, надув свои подрагивающие губы.

В глазах Камбы сверкнула нежность.

– Кажется, ты говорила, что принесла мне брошь?

– Это утверждение основано на слухах! – крикнула Флоксия. – Я не могу ни подтвердить его, ни опровергнуть…

Я встала и подошла к столику с едой, пока слуги не успели унести последние пшеничные пирожные. Итьясаари за моей спиной весело рассмеялись. У них было общее прошлое, и все они знали друг друга так хорошо… Во мне забурлили эмоции. Именно такую компанию я хотела создать в Горедде. Точь-в-точь такую.

Они решились встретиться со мной наперекор запрету Пэнде, но я сомневалась, что они ослушаются его настолько, чтобы отправиться в Горедд – да и зачем им это? Чтобы защитить чужую страну? Чтобы воссоздать то, что у них уже и так есть?

Я не могла просить их отправиться в Горедд, особенно сейчас, когда Джаннула была готова наброситься на них, как только они ступят на Южную землю. Тем более что единственный, кто обладал способностью их освободить, точно никуда ехать не собирался.

– Вы выглядите печальной, – сказал Ингар, который бесшумно подошел ко мне, заставив подпрыгнуть от неожиданности. – Я могу догадаться почему. Я тоже мечтал о таком саде. И Джаннула. Но этого можно добиться и без нее.

Рядом со мной стоял новый Ингар. Его проницательный и сосредоточенный взгляд поразил меня.

– Вы хорошо выглядите, – сказала я.

Он серьезно кивнул и поправил квадратные очки.

– Спасибо Камбе. Она поверила в меня, когда этого самого «меня» почти не оставалось. – Мясистые губы Ингара задрожали, он сделал глубокий вдох. – Но знаете, что еще мне помогло? Я покажу вам.

Ингар повел меня к дому. Мы остановились в тенистой галерее, где возле стопки книг, словно часовые, стояло два кованых стула. Ингар взял в руки томик, лежащий сверху. Я моментально его узнала.

– Я расшифровал эту книжицу, – проговорил Ингар и жестом предложил мне присесть. – Она на гореддийском, только слова записаны с помощью порфирийского алфавита и в зеркальном отражении. Буквы разделены пробелами с равным интервалом, чтобы текст стал похож на шифр. Если честно, было не очень трудно, и я не первый, кому удалось это прочесть. Посмотрите.

Он открыл брошюру на последней странице, где кто-то подписал по-гореддийски:

Библиотекарям:

Я считаю, что этот том представляет собой историческую ценность. Его нельзя оставлять в Горедде, но уничтожить его я тоже не могу. Пожалуйста, поставьте эту книгу в тот зал, где вы храните неканоничные религиозные тексты. Да пребудут с вами Небеса.

Отец Рэйнар из храма Святого Витта, Баустаг Вэллоу

Внизу страницы отец Рэйнар приписал еще одну еле видимую строчку:

Святая Йиртрудис, если ты и правда святая – если они вообще существуют, – прости меня за то, что я обязан сделать.

– Эта книга о святой Йиртрудис? Иначе зачем бы этому священнику к ней обращаться, – проговорила я, чувствуя, как в груди поднимается нежданная надежда. Я всегда ощущала бессознательную связь с тайной покровительницей моего тайного наследия.

Внезапно меня накрыло осознание: теория Ормы может оказаться правдой. По крайней мере, тогда моя покровительница сможет по-настоящему стать моей.

Ингар нахмурил брови:

– Это единственная копия писания святой Йиртрудис. Возможно, даже оригинал. Как у вас с историей религии?

– Безнадежно плохо, – отозвалась я.

Ингар этому только обрадовался.

– Всего два поколения назад этот отец Рэйнар стал епископом Рэйнаром из Бластэйна. Обладая властью и поддержкой моего народа – агрессивно настроенных верующих самсамийцев, – он признал святую Йиртрудис еретичкой.

– Из-за каких-то слов в этом писании?

– Из-за всего писания целиком! – воскликнул Ингар. – Йиртрудис ставит с ног на голову все, что мы знаем о святых.

Я понизила голос, как будто порфирийцам было до этого хоть какое-то дело.

– В нем говорится, что святые на самом деле полудраконы?

Ингар отодвинулся, чтобы рассмотреть меня с большего расстояния.

– Это одно из множества ее поразительных заявлений. Но как вы догадались?

Я рассказала ему о теориях Ормы.

– Я нашла эту книгу среди его записок. Он упомянул, что прочитал ее, но не оставил в библиотеке перевода.

– Я запишу его для вас, – сказал Ингар, уверенно кивая. – Теперь, когда я взломал шифр, я могу читать текст с легкостью. Вам стоит узнать эту историю из первых рук. Теперь все стало для меня так очевидно.

Я открыла рот, чтобы узнать, что он имеет в виду, но Ингар перевел взгляд на что-то за моим плечом. Я обернулась и увидела, что к нам приближается Камба, постукивая сандалиями по плитке.

– Мы слышали новости про Абдо, – мрачно сказала Камба. – Мне жаль, что он страдает. Я знаю, это небольшое утешение, но борьба с Абдо может помешать Джаннуле осуществить другие злобные планы. Вот. – Она протянула мне сверток, закутанный салфеткой. – Пирожные для Абдо и его семьи. Пожалуйста, передайте им, что мы их любим и возносим за них свои молитвы. – Я поняла, что пришла пора уходить. Поднявшись на ноги, я взглянула на Ингара.

Он смотрел на Камбу, и его глаза светились, словно полные надежды звезды. В это мгновение я поняла, что он тоже не поедет в Горедд. Я не могла винить его, но печаль вернулась в мое сердце и следовала за мной по пятам до самого дома Найи.

Когда я вошла в сад гротесков той ночью, меня, как никогда, наполняла осмысленность. Я собиралась не просто успокоить гротесков – или саму себя, – но еще и исправить то, что терзало меня уже некоторое время. Я ощущала все возрастающую неловкость из-за глупых имен, которые я дала связанным со мной людям. Мастер Разбиватель был не того рода (даже на гореддийском); а прозвища Тритон (из-за скрюченных конечностей) и Гаргойелла [10] Имя Гаргойелла образовано от слова «горгулья». Горгульи – мифические драконовидные змеи, которые часто изображаются с огромным открытым ртом. (из-за огромного рта) звучали очень обидно.

Хватало того, что я, не спросив, присвоила себе кусочки огня их сознаний. Теперь я как минимум должна была дать им верные имена.

Я брела по извилистым тропинкам и широким лугам, переходила через реки и шагала сквозь густую листву, чтобы прикоснуться к голове каждого аватара и переименовать их: Брасидас, Флоксия, Мина, Гайос, Гелина, Ингар, Камба, Бланш, Недуар, Од Фредрика, дама Окра, Ларс, Абдо.

Еще я надеялась, что, дав аватарам верные имена, я острее почувствую их присутствие. Возможно, мной двигало не только чувство стыда, но и надежда на обновление (километровые столбы стояли сейчас всего в двадцати трех шагах друг от друга). Если мой сад не мог воплотиться в реальном мире, так тому и быть, но я должна была сохранить его в своем сознании. Я постоянно чувствовала отсутствие Пэнде и Джианни, словно потеряла два зуба и не могла прекратить ощупывать десны языком.