Андрей Минин - Нулёвка [litres]

Вот я в полной… Накаркал! Что же делать? Что? Эх… Думай, голова, конфетку дам!

– Спасибо, что предупредил, – поблагодарил я его. Если бы эта информация прошла мимо… Накрыло меня дрожью. Нужно действовать и быстро!

– Я так понимаю, вы оба замазаны в каком-то дерьме, и оно идёт по пятам? – Хотел он выведать вещи, его не касающиеся.

– Возможно, – неопределённо протянул я. Просвещать всех и каждого не собирался. Даже Бориса!

– Расскажешь? – с мольбой в глазах спросил он. Лучшие друзья, кореша были. А тут такое! Отомстить хочет…

– Не волнуйся. Тот, кто это сделал, идёт и за мной, а я умирать не собираюсь! – жёстко закончил я и подвёл итог разговору: – Это только моё дело. Никто не должен знать. Никто… Иди, отдохни. Круги под глазами, как у панды! Покушай. Помяни… – побеспокоился я о госте.

– Пусть он умирает долго, Хан! Пусть! – Упал он на колени перед тем, кому когда-то давал подзатыльники. Не сдержался. В родном городе показать эмоции, средь своих – проявить слабость, но не здесь. Не здесь!

– Вставай, вставай, – заворчал я, поднимая старичка. – Удумал тоже! Пошли, на кухню тебя определю. Закинешься, отдохнёшь. – Повёл я его за собой под непрекращающиеся всхлипы. Там вечно мои ошиваются – нальют ему, разговорят. Это они умеют! Может, и баба какая утешит.

А мне надо подумать, прилег я на кровать, передав Борю в хорошие пропитые руки дворника. Закрыл глаза и погрузился на первый уровень. Надо вспомнить всё! Каждую мелочь! И поможет мне в этом техника «Созерцание» – из разума.

Воспоминания Хана Болотного.

Шесть лет назад

– Говоришь, куш большой, старый? – В сомнении скорчил я рожу. До этого он только один порожняк мне поручал. Не доверял или за психику боялся?

– Ещё раз назовешь меня старым, уши надеру! – пообещал старпёр. – Здание практически не охраняется. Я неделю за ним следил. Треть богатеев и благородных нашего города там ошивается. Витязей только нет. Думаю, казино подпольное или бои без правил там устраивают. Притон какой-то! Деньгами всё провоняло! – Потёр он нос.

– План?

– По понедельникам у них что-то вроде санитарного дня. Мусор мешками выносят. Откуда столько? – Наморщил он лоб. – Тогда и пойдём! Выручка за неделю скопится! Плёвое дело! Надо только добраться до кругляшей раньше инкассаторов, и всё! Свербит правда, но опасности для нас не чувствую. Тут что-то другое… – Сидел он на диване, напротив меня – в квартире, полной клопов, и размышлял. Конспирация, чтоб её, раздавил я подбирающееся ко мне насекомое!

– Может, ну тогда?! – струхнул я малость. Восемь лет всё-таки! Помирать, не пожив в этом мире, как-то неохота.

– Спокуха! Денег поднимешь! Без тебя никак. Я не пролезу в лаз, что нашёл. И ты мне должен, – напомнил он о случае полугодовой давности.

– Понедельник завтра… – намекнул я, что меня могут хватиться в интернате.

– Знаю, – спокойно констатировал он. – Всё успеется. Встретимся там. Дело серьёзное, подготовься!

– Не в первой! – Махнул я рукой, выходя. И минуты лишней не хотел здесь оставаться! Всё тело чесалось – выловил я особо ушлого кровопийцу, размазав вместе с кровью по стене! Неприятный запах…

Нервное напряжение не отпускало. Тухлое это дело! Чувствую – тухлое!!! Но что делать? Деньги нужны, и не откажешься уже… Нельзя подвести Дюка, слишком много планов на него завязано.

– Эх, Ханчик… Вперёд! – настропалил я себя. Самовнушение – сила!

Натянул неприметные тряпки, что не жалко выкинуть после. Взял сажи – как будем там, лицо разукрашу, мать родная не узнает! Ножи, пилки, отмычки. Всё для воровских дел. И самое важное – газ в баллонах, купленный у чёрного алхимика, что при распылении парализует всех в радиусе пятисот квадратных метров. Чтоб наверняка! Жаль, не усыпляет…

– Пришёл? – Как чёрт из табакерки, вынырнул Проныра из подворотни. Ему в тенях надо работать! На императора! А может…

– А куда бы я делся?

– Я тут с утра! Свербит, но опасности нет. Пошли! – Повёл он меня закоулками к чёрному ходу, как я думал. Ошибся.

Канализационный люк в подвале дома напротив. Хозяев нет. На мою выгнутую бровь он провёл ребром ладони по горлу, а видя испуг, сжалился:

– В отъезде они, мелкий. Не дрейфь! – Идти на дело с мокрушником, что и тебя может того, чтоб не делиться, – верная смерть.

Два дома были соединены одной трубой, только вот выход в нужный нам подвальчик был заварен решёткой из сплава, что не поддаётся практически никакому усилию. Пила, подрыв или кислота не помогают. Магией не владеем! А жаль…

– Пролезешь? – с надеждой спросил он. Наверняка, если нет, то он недолго думая отрежет кусок, что не проходит. Ногу, руку! Уж больно рожа зверская!

– Попробую… – Подтянулся я и стал протискиваться в бутылочное горлышко, ячейку решётки. – Не получается, – полузадушенно просипел я в отчаянии. Уже чувствовал, как он отрезает у меня самое нужное!

– Сейчас! – пообещал он и уколол меня в задницу шилом!

Миг – и я там!

– Говнюк! – не сдержался я.

Не успел я оглядеться как следует, а снизу зашептали:

– Сперва в вентиляцию газ закинь. Выжди и открой мне запасной выход! Понял?

– Не учи учёного, старый! – Вылез я, прежний. Язык мой – враг мой.

– Выдеру!!! – гневно зашипели там.

Сделав дело и подождав десять минут, я поднялся по скрипучей лестнице на первый этаж, мимо кучи закрытых на висячий замок дверей, все в потёках крови. Как-то мне это не нравится! Куда меня эта развалина завела, остервенело вытирал я кровь с руки о штанину? И с подошвы!

– Да что за…?! – Проскочил я как можно быстрей этот участок.

Перед выходом из подвала поспешно вымазал лицо сажей и приоткрыл дверь для Дюка. Парализованных перешагивал. Раз! И он здесь. Ни одной пылинки не поднял. Опыт! Рассказал ему об увиденном…

– Действуем по плану, – не принял он известие всерьёз. Кровь? И что такого? – Второй, третий этаж на мне, подвал и первый на тебе. Берём золотишко и каменья! Пошёл! – Рванул он наверх, как ракета.

Начал с первого, раз я уже здесь. Пнул какого-то борова со злости! Развалился тут, понимаешь ли… Ходить мешает. Страх поселился в душе. Подвал не выходил из головы. Вот и вымещал я злость на валяющихся тут и там лакеях.

– Добротная обстановка, – причмокнул я, погладив вазу, всю в изумрудах и рубинах. Не выковыриваются… Хрясь об пол! – Другое дело, – собрал я урожай.

Везде ковры, картины. Чаши с благовониями испускают дымки, закручивающиеся по спирали. Втянул носом воздух:

– Сандал, нотки мандарина и корица, – определил с полпинка. Любил в прошлом ароматерапию.

Начал по кругу. Щелчок замка, и я в комнате. Белая мебель, вся в золоте, и кровать с балдахином. Подошёл поближе… Простынка вся в крови. Здесь что, резали кого-то? Волосы на руках встали дыбом. Стал осматривать всё внимательней. На полу локоны – женские. Детские игрушки, колготки, а, нет – чулки, притом размер уж больно мал. Скомканные трусики. Зубы…