Катарина Макги - Принцесса Америки [litres]

– Спасибо, что пришел.

– Конечно, я пришел. Нельзя игнорировать вызов будущей королевы, – шутливо ответил Тедди, но слова ранили ее, точно нож.

С жесткой, как у балерины, спиной Беатрис вошла в Дубовую комнату, и Тедди последовал за ней.

Она выбрала этот кабинет за его уединенность. Беатрис могла бы пригласить Тедди в свою гостиную, но так было бы слишком интимно, что, на самом деле, смешно, учитывая разговор, который им предстоял. Но Дубовая комната была тем местом, где придворные девятнадцатого века могли бы обмениваться предательскими секретами. Только одно окно, облицованное тяжелыми дубовыми панелями цвета темного меда, такими толстыми, что не пропускали ни звука.

Предмет беседы и так был достаточно болезненным, а Беатрис вдобавок волновалась, что Коннор может подслушать их из коридора.

Она обсуждала эту тему с отцом на днях, когда первоначальная волна шока начала стихать. Любое предложение должно было происходить от Беатрис. Как и многим другим правительницам до нее – британской королеве Виктории, австрийской императрице Марии-Терезе, якобы даже Марии Шотландской, – ей придется задать вопрос самой. Такова была участь наследницы трона. Она настолько головокружительно высоко стояла в иерархии, что никто не мог позволить себе попросить ее руки.

– Тедди, – начала Беатрис слишком формально и напряженно даже для собственных ушей. – Я хотела кое-что у тебя спросить.

– Ладно, – нерешительно сказал Тедди.

Как он отличался от Коннора, который смотрел на нее этим утром с такой ясной, живой любовью. Рядом с ним Тедди был незнакомцем. И все же она собиралась попросить его провести с ней остаток своей жизни.

Она вонзила ногти в ладони, пытаясь вспомнить слова, которые старательно учила. Представь, будто говоришь речь, напомнила она себе, будто обращаешься к Конгрессу.

– Тедди, за то время, которое мы провели вместе, я чувствую, что узнала тебя. Или, по крайней мере, узнала самое важное. Как ты любишь свою семью, какой ты внимательный, вдумчивый.

Он смотрел на нее так пристально, что Беатрис пришлось закрыть глаза. Она не могла сказать, что ей нужно, под этим проницательным взглядом.

– Я знаю все самое важное, – повторила она, и ее голос слегка дрогнул, – поэтому готова задать вопрос. Знаю, это может показаться… поспешным, но, поверь, у меня есть причины спросить тебя сейчас. Остаться со мной не будет самым легким решением в твоей жизни. Или самым простым, – честно сказала Беатрис. – Поэтому я хочу, чтобы ты хорошо все обдумал. Тебе не нужно отвечать сразу. Тедди…

Она репетировала эту часть перед зеркалом, изо всех сил пытаясь встретиться с собственным взглядом. Но сколько бы раз принцесса ни твердила фразу, та не обретала смысл. Будто не имела к Беатрис никакого отношения.

– Станешь ли ты моим мужем?

Тедди уставился на нее с явным изумлением.

– Ты уверена? – сказал он наконец.

– Получится убедительнее, если я встану на колено? – Она странно обрадовалась, когда Тедди рассмеялся в ответ.

– Прости, – тут же извинился он, – я просто не думал…

Я тоже, молча согласилась с ним Беатрис. Не так скоро – на самом деле, никогда.

Она посмотрела ему в глаза.

– Я верю, что мы с тобой могли бы вместе совершать великие дела. Что мы могли бы стать фантастической командой. Но я понимаю, что обручиться с Короной – это жертва. – «Обручиться со мной, когда мы оба знаем, что не любим друг друга».

Беатрис не стала оскорблять Тедди, напоминая ему о последствиях его решения. Он знал их не хуже ее. Если он скажет «да», если они свяжут себя узами брака, это будет на всю жизнь. Как всегда говорила ее бабушка: «Развод – это только для европейских монархов».

Тедди молчал. Казалось, что он принимает какое-то решение глубоко внутри себя, всевозможные шестеренки крутятся в его разуме. Судя по взгляду, Тедди догадался, что происходит: возможно, не все, так как не мог знать о ее отношениях с Коннором, но достаточно.

Он потянулся и взял ее руки в свои. Шок от его прикосновения походил на укус.

К ее ужасу, Тедди опустился перед ней на колени и склонил голову. Луч солнца пронзил окно и коснулся его золотых волос.

– Тебе не нужно… – начала Беатрис, но замолчала от следующих слов Тедди.

– Я, лорд Теодор Итон, торжественно клянусь, что я – ваш вассал. Я буду чтить вас и служить вам с верой и преданностью с этого дня и во все дни моей жизни. Да поможет мне Бог.

Тедди только что принес Присягу Вассала. Слова, которые пэры царства произносили при вступлении на трон нового короля.

Он говорил с ней не как с женщиной, на которой собирался жениться, а как со своим будущим сувереном.

Беатрис посмотрела вниз, удивляясь, как странно и неловко чувствовалась его хватка, как будто их руки были кусочками головоломки, которые не совсем подходили друг другу. Это ощущалась в корне неправильно, но она предполагала, что со временем привыкнет.

На клятву существовал традиционный ответ: «Я смиренно и с благодарностью принимаю ваше служение», – но он казался неуместным. Беатрис просто мягко потянула Тедди за руки, чтобы он встал.

Его голубые глаза встретились с ее глазами, и Тедди кивнул. В тот момент Беатрис почувствовала, что они понимают друг друга, оба осознают, что обещают и от чего отказываются.

– Спасибо, что доверили мне свое будущее счастье. Клянусь, я постараюсь быть достойным той чести, которую вы мне оказываете. – Тедди говорил так, будто принимал предложение о работе, что, как она полагала, недалеко ушло от истины.

Возможно, Беатрис не могла назвать его любовью своей жизни, но он был благородным и честным, надежным и устойчивым. Он был человеком, на которого девушка могла опираться в постоянно меняющемся мире.

Оставалось надеяться, что этого хватит для строительства семейной жизни.

– Так что, я могу расценивать это как «да»? – спросила она.

– Да, – заверил он ее.

Медленно и с тихим почтением Тедди ее поцеловал.

Беатрис знала, что это грядет, и попыталась не слишком об этом думать, – а желательно не думать вообще. Но потребовалась каждая унция ее силы воли, чтобы не отступить от Тедди прочь.

Лишь этим утром она лежала в постели с Коннором, и их поцелуи были настолько наэлектризованы, что отдавались по всем ее нервным окончаниям, в то время как этот поцелуй казался пустым, как клочок чистой бумаги. Беатрис задумалась, почувствовал ли Тедди ее нежелание, и поэтому ли так быстро и целомудренно завершил поцелуй.

Беатрис откашлялась.

– Еще кое-что. Я знаю, нам обоим не терпится поделиться новостями с нашими семьями, но ты не возражаешь, если мы больше никому не расскажем, только до пресс-релиза? Я не хочу рисковать утечкой информации.