Роберт Хейс - Верность и Ложь

– Пираты… – сказал сартский офицер, а потом его глаза закатились, и он рухнул вперёд. Килину удалось отодвинуться до того, как адмирал упал, и его меч лишь царапнул его грудь, а не пронзил сердце.

Закряхтев, Килин оттолкнул адмирала, поднялся на ноги и оказался перед Дрейком Моррассом с тремя пиратами. Товарищ Килина по капитанству выглядел бледным и окровавленным, но его глаза ярко блестели, и золотой зуб сверкал во рту.

– Жизнь за жизнь, капитан, – сказал Дрейк, тяжело дыша. – Похоже, всё-таки ты остался мне должен. Этот вроде выглядит важным.

– Адмирал, наверное, – согласился Килин, прикончив солдата с отрубленной рукой. – Как остальной корабль?

– По большей части взят. В трюмах небольшое сопротивление. Ничего, с чем бы мы не справились. Впрочем, ради этой победы мы многих потеряли, и моя команда потеряла больше твоей.

Килин скривился от боли в груди и прислонился к ближайшему релингу. Звуки битвы уже стихали, но их место занимали крики умирающих. Люди кричали, плакали, а некоторые даже молились. Палуба военного корабля была залита кровью и усеяна телами. Палуба "Фортуны" выглядела примерно также. Ещё только предстояло подсчитать потери с обеих сторон , но даже если Сарт потерял больше, у них имелось больше людей, которых можно потерять.

– Если мы будем с ними сражаться, то нам нельзя терять так много людей в каждом бою, – сказал Килин. Даже на его слух его голос звучал устало.

Дрейк прислонился к релингу возле Килина. Он баюкал сломанную руку и выглядел жутко.

– Так значит, ты в деле? Встаёшь на мою сторону, а не на сторону Таннера?

– Я никогда не вставал на сторону Таннера, – прорычал Килин.

– Это не ответ.

Килин взглянул на Дрейка, потом на кровь и на тела на палубе. До того, как они закончат, случится ещё много сражений вроде этого, но сейчас он не видел другого способа наложить руки на карты Дрейка, и только так он мог получить своё возмездие.

– Ага, – сказал он с улыбкой, которая наполовину была гримасой. – Я в деле. Пока мне не придётся называть тебя королём.

Тебе нужно средоточие власти , сказал Оракул

Сев'релэйн подойдёт, сказал Дрейк

Да, думаю подойдёт, сказал Оракул

Дрейк сидел и глазел на бескрайнюю синеву, пока его тыкал и колол корабельный доктор. Когда док попытался поднять его руку, Дрейк застонал от слепящей боли и стиснул зубы, чтобы не заорать вслух. Последнее, что нужно команде, это увидеть своего капитана лепечущей развалиной, а не бравым героем, каким они его считали.

Всю ночь и большую часть утра они мирно дрейфовали, слишком далеко, чтобы встать на якорь, и слишком помятые, чтобы идти под парусом, пока не решатся насущные вопросы. Три корабля, связанные друг с другом, представляли бы собой странное зрелище, если было бы кому на это посмотреть, вот только шансы, что кто-нибудь здесь окажется, были невысоки, а то и ничтожны. Надо было поднимать паруса, и как можно скорее – море могло казаться бесконечно голубым и спокойным, но облака уже собирались темнеть, а Дрейку вовсе не улыбалось попасть в шторм в нынешнем состоянии кораблей и команд.

– Она сломана, – проговорил, наконец, док.

– А разве я не сказал то же самое буквально несколько минут назад? – резко ответил Дрейк таким тоном, от которого могло молоко свернуться.

– Несмотря на ваше экспертное заключение, я решил взглянуть сам. – В голосе дока звучали нотки вызова, глаза сверкали, так что Дрейк решил заткнуться и дать человеку выполнять его работу. – Не слишком плохо, но нам придётся перевязать её.

– Давай.

– Будет больно.

– Уже и так пиздец как больно. Давай.

Следующие пять минут Дрейк провёл, стиснув зубы от боли и молча проклиная четырёх разных богов, пока док пытался вспомнить, как правильно накладывать повязку. Пожалуй, в этом и заключалась проблема с наймом пьяницы на должность корабельного доктора. К счастью для команды "Фортуны", лечил он лучше, чем пил. Когда док закончил, Дрейк поднялся со стула на баке и решил, что пора пройтись по кораблю.

– Док, сколько раненых и убитых? – сказал Дрейк, решив, что всегда лучше начинать с плохих новостей.

Док покачал головой, собирая инструменты.

– Рин их знает. Слишком много. Бросил считать. Впрочем, Принцесса, наверное, скажет. Этот парень чуть не потерял глаз, но всё равно ходил и проверял народ.

Дрейк кивнул и захромал прочь. Где-то в битве он потянул лодыжку – может, когда картинно пнул в челюсть солдата с волосатой губой. Из его нынешних ран эта была далеко не самой худшей, но она просто изводила Дрейка. Он терпеть не мог демонстрировать слабость, а с явной хромотой и с повязкой на руке слабости демонстрировалось слишком много.

Члены двух пиратских команд – те, что не были убиты или слишком сильно ранены, – неуклонно убирали трупы с палуб двух кораблей. Уже больше сотни тел сбросили за борт акулам и прочим тварям, а под палубами трупов было ещё больше. Многие солдаты сдались, как только поняли, что бой проигран, хотя некоторые продолжали сражаться. Кто-то сказал бы, что это свидетельство выучки или же веры в их бога, но Дрейк видел в этом лишь свидетельство их глупости. Не то чтобы это имело большое значение – большинство из сдавшихся никогда не вернутся в Сарт. Дрейк собирался отобрать нескольких для возвращения, а остальными накормить обитателей глубин.

С трудом спустившись по лестнице на главную палубу – Дрейку не особенно понравилось спрыгивать с потянутой лодыжкой, да и карабкаться с одной рукой оказалось совсем нелегко – он обнаружил Принцессу, разговаривающего со Стилуотером. Двадцать один человек стояли связанными на коленях, под охраной сердитых вооружённых пиратов.

– Кэп, – ухмыльнулся Принцесса, когда Дрейк дохромал ближе. Его правый глаз заплыл так, что не открывался, и на той же стороне головы виднелось несколько швов. Несмотря на заметные раны, Принцесса пребывал в хорошем настроении, хотя Дрейк предполагал, что это было скорее из-за отличной выпивки, которую док давал своим пациентам, чем из-за чего-то ещё. – У нас тут небольшая проблемка с пленниками.

– Не вижу никаких проблем, – сказал Стилуотер. Дрейка безмерно радовало, что его товарищ-капитан, хоть и пользующийся славой лучшего фехтовальщика на островах, всё равно получил рану в бою. – Эти жопины дети перерезали сотни человек и пытались то же сделать с нами. Всем им надо поплавать. Пусть Рин выберет выживших.

Дрейк прокашлялся и повысил голос, чтобы пленники могли его услышать.

– Стилуотер, мы все знаем, что если эти люди будут сброшены за борт, Рин не вмешается. Акулы уже много часов плавают вокруг, пожирают мёртвых, и с одного взгляда видно, что сюда уже поднимается что-то и похуже. Видел когда-нибудь живого человека с содранной до костей кожей?