Мари Бреннан - Чтоб никогда не наступала полночь [litres]

Сестры понимающе заулыбались.

– Есть на Флит-стрит, – продолжал Девен, – сразу же за западной стеной, таверна под названием «Шашки». Не встретиться ли нам в ней, скажем, через три дня в тот же час?

«Через три дня…» Дает Луне лишнее время на случай, если в первую ночь ничего не выйдет. Неужели он так мало верит в нее?

Брауни согласились, и все начали расходиться. Первыми удалились сестры Медовар. Оставшись наедине с Девеном, Луна растерялась. Казалось, все подходящие к случаю слова разом вылетели из головы.

– Удачи, – наконец-то прошептал Девен.

Опущенная рука его дрогнула, точно в неосознанном стремлении коснуться ее плеча. Эта простая дружеская нотка словно бы положила начало целому музыкальному аккорду.

– Спасибо, – шепнула Луна в ответ.

Возможно, их общее дело поможет ему хотя бы отчасти простить причиненную ею обиду?

Девен помолчал, глядя на нее, а затем двинулся к двери, следом за сестрами Медовар.

Оставшись одна посреди комнаты, Луна испустила медленный, глубокий вздох. Батюшка Темза… Она даже не знала, как его отыскать, не говоря уж о том, как заручиться его помощью. Все это нужно выяснить. Ни много ни мало, за три дня.

Лондон, близ Темзы,

5 мая 1590 г.

На сей раз она вновь изменила облик, однако Девен узнал ее без труда. Знакомые манеры, походка, поворот головы – все это отдавалось в памяти столь сильным эхом, что сердце заныло в груди.

Держась в безопасном отдалении, он двинулся следом за Луной, вышедшей из пивной. Тут надлежало блюсти осторожность: держалась она начеку, словно ожидая слежки, а то и нападения. Настороженность не оставляла Луну с тех самых пор, как Девен встретил ее на Клок-лейн, в виде скверного подобия Анны Монтроз. Самого Девена одна мысль об этаком непреходящем страхе начисто лишала сил. Должно быть, в сравнении с житьем при собственном дворе жизнь под маской смертной девушки казалась ей сущим праздником…

Однако даже это не оправдывало целого года нескончаемой лжи.

Толпа на Лондонском мосту помогла укрыться от ее бдительных глаз. Переодетый, Девен ничем не выделялся из общей гущи. Так следовал он за Луной весь день до самого вечера, взад и вперед вдоль берега реки, вначале к Лондонскому Тауэру и его водяным вратам, Трэйторс-гейт, затем снова на запад – Биллингсгейт, мост, Куинхит, Брокен Уорф… У каждой из лестниц, ведущих к воде, она останавливалась, а порой приглядывалась к лодочникам, перевозившим пассажиров с берега на берег. Наконец ноги привели ее в Блэкфрайерс, на дальней стороне коего в Темзу впадали бурные воды Флита. Тут Девен, уже не раз задававшийся вопросом, что за существом может оказаться дух Темзы, подумал, что с воплощением Флита, каким бы оно ни было, встречаться уж точно не хочет.

Очевидно, Луна никак не могла решить, где предпринять попытку. Неужели это настолько важно? Пожалуй, Темза на западе, в верхнем течении, действительно может быть иным существом, не тем же, что Темза, омывающая Лондон, но чем может отличаться Темза в Блэкфрайерс от Темзы у моста, Девен себе даже не представлял.

Отчасти поэтому он и пошел следом. Пусть Луна не просила о помощи, но ему не удалось сдержать любопытства, хотя все эти блуждания подвергли его нешуточным испытаниям: в последнее время Девен слишком уж попривык ездить верхом.

Настала ночь, а Луна все мешкала. Колокола давным-давно пробили час гашения огней, и Девен впервые задумался о том, что скромность наряда может сослужить ему дурную службу: без коня, без шпаги, без роскошных одежд, не имея возможности доказать благородство происхождения ничем, кроме слова, как отыскать благовидный предлог, как объяснить, зачем он оказался на улице? Конечно, все то же самое касалось и Луны, но, памятуя об ошарашенно моргавших стражниках у ворот Олдерсгейт в ту ночь, когда Луна бежала из города, за нее Девен не волновался.

Когда в небе засиял серебром полумесяц, Луна вновь направилась на восток, и тут Девен наконец-то понял, чего она ждет.

Приливных вод, что явятся с моря на зов ущербной луны.

Пока вода в реке шла на подъем, Девен следовал сквозь темноту за Луной и вскоре мысленно вознаградил себя поставленным на сию догадку гроутом [47] Гроут – английская, а позже британская серебряная монета достоинством в 4 пенса. : Луна направлялась к мосту.

К мосту, а затем и на мост. Великие Каменные Ворота с саутуаркской стороны на ночь запирались, но северный конец был открыт. «Что она собирается делать?» – остановившись, подумал Девен, но тут же обругал себя раззявой: Луна скрылась из виду среди домов, часовен и лавок, тянувшихся вдоль моста.

Только шарканье подошв и навело его на след. Осторожно заглянув за ограждение в одном из немногих мест, где к нему можно было приблизиться, Девен увидел темную фигуру, ползущую вниз. Безумная! Могла бы нанять уэрри [48] Уэрри или верея – небольшая лодка, ялик для перевозки пассажиров в гавани или через реки. и добраться туда по воде… хотя это как посмотреть. Плавать близ моста, узкими, бурными стремнинами между «быков», рискованно и в лучшие времена: пожалуй, требования высадить пассажира на полпути через реку не выдержат даже закаленные нервы лондонского лодочника. Но все же это, наверное, лучше, чем спускаться с моста вниз!

Тем временем Луна благополучно спустилась к воде, на один из дощатых волноломов, защищавших каменные быки от столкновений с плавучим мусором и злополучными уэрри. Последовать за нею неслышно и незаметно Девен не мог. Он понимал, что пора сдаться, но ноги отчего-то не двинулись домой, а понесли его к противоположному краю моста, на пролет севернее, а там руки принялись ощупывать шероховатый камень, точно это была вовсе не самая безрассудная затея с той ночи, когда он последовал за Луной в Ислингтон.

Начало оказалось несложным: верхняя часть опоры полого спускалась к воде треугольником, сужавшимся книзу. Дальше – там, где треугольный скат заканчивался и опора делалась вертикальной – начинался сущий кошмар. Нащупывая выступы и трещины в ветхой штукатурке, Девен горячо молился о том, чтоб не упасть на волнолом и не спугнуть Луну, чтоб не свалиться в Темзу и с позором не пойти на дно, но поворачивать назад было поздно.

Но вот спуск завершился, и Девен облегченно перевел дух, стараясь не задумываться, как покинет волнолом, когда с делом будет покончено.

Сорванный ветром берет канул в темные воды реки. Слегка дрожа, хотя он ничуть не замерз, Девен пригнулся пониже и осторожно выглянул из-за быка. Луна, стоявшая на волноломе у основания каменной опоры по ту сторону пролета, преклонила колени. Шум над рекой стих настолько, что Девен ясно, отчетливо слышал ее голос.