Лиза Истомина - Семь печатей фейри

Но, с другой стороны, мы не знаем, какую печать украли. Есть у меня теория, что каждый штамп закрывает один из грехов и он же без своих собратьев открывает прореху ровно для данного создания Трех. Так что, в любой момент вор, если проберется к Архиву, выпустит грех, а тот, в свою очередь, найдет себе человека для подселения. Будет хуже, чем несколько лет назад, когда над миром прогремела история о Хранографах — те лишали души специально подготовленных людей, а потом оживляли собранными искрами автоматонов популярной модели ЛТ-485. Да-да, Максимилиан Киллинг, заботливый папочка Рэна, тоже был среди тех экспериментаторов, и некая Ингрид-Делейла, принцесса Тёмной империи, отметилась.

И почему-то мне кажется, что Вы, мистер Инкерстон, давно в курсе. По крайней мере, Вы узнали о пропаже на-а-а-амного раньше Ланда или же, скажем, старшего брата. А уж про Вашу авантюру со мной и Бенедиктом в главных ролях и говорить нечего — додуматься Вы додумались, а что дальше с нами делать будете? Али надеетесь, что мы взорвём Хеймавитт к собачьей матери — заметьте, Ваши слова, не мои.

Апокалипсис, скажите. А вот и нет, если успеть предотвратить запуск в дело хотя бы одной украденной печати.

И так ли нам неизвестен кукловод? Может быть, он давно крутится под ногами, а мы просто остаемся слепы?

Не поверите, как только я выложила всё выше перечисленное, мне захлопали. Склонив голову, хлопали так громко, что голова заболела. Риш Инкерстон не выглядел пораженным. Он будто ждал этого момента.

— Как мало времени прошло, а ты сняла мои чары. — Тонкие губы скривились, а вьющееся челка упала на глаза. — Да, я действительно колдовал над твоей аурой, признаю. Кто бы мог подумать — этот дурак, доведенный до кондиции Беном, поставит мозги загипнотизированного механика на место. — Он подбросил вверх появившегося золотого жука и поймал, сильно сжав кулак и, судя по хрусту, раздавив его. — И как удачно, что это случилось именно сегодня! Видишь, ты слету прочитала предполагаемого вора, удачно прошла тест у жрицы, даже теорию, имеющую вполне твердую почву под собой, выдвинула.

Я повторила прошлый жест ректора, краем уха услышав, как скрипнула входная дверь, и почти бесшумно за спиной кто-то встал. Запах духов не долетел — следовательно, не женщина, да и стука каблуков не было слышно.

— В конце вашей тирады отчетливо слышалось "но", — очаровательно улыбнулась я. — Такое твердое, уверенное "но". Где же я ошиблась?

— Там, где подозреваешь меня. — Он понял меня. Что ж, прекрасно, именно на это я и рассчитывала. — Мне не нужна печать и не нужна власть над миром. Ну, и, естественно, мне незачем так скудно продумывать зацепки для тебя. Здесь поработал кто-то другой. Но ты удивительно справилась с остальным. Не пойти ли тебе в следователи или частные сыщики, а, мисс Долль?

— Скажите вашему брату, чтобы не стоял над душой, — резко увела тему в сторону я, равнодушно цокнув языком. — Раздражает.

— Не переходи грань хамства, Дженнифер. — Удар, и трость зашуршала, трансформируясь во что-то другое. Майе поставил ладони на стол, опираясь. Темно-карие глаза выражали крайнее недовольство.

Моргнув, покачалась из стороны в сторону.

— Я не хамлю, я говорю чистейшую правду. Раздражает, когда в затылок дышат и над душой, словно конвоиры, стоят. — И вновь обратила все внимание на младшего брата: — Говорите, мистер ректор, ошиблась в оценке вашей личности. Вы себе льстите.

— Дженнифер! — совсем себе явственно зарычал механик. — Субординация!

Хмыкнула.

Почему-то, когда Олли язвит и вредничает, показывая фамильный характер, это воспринимается, как должное. А когда я делаю то же самое — все вспоминают о "леди-мисс".

— Я льщу? — выгнул брови Риш. — Интерес-с-сно! И в каком месте я себе льщу?

— Да во всех! — Я пожала плечами. — Начиная с того, что дракона вы вряд ли отправили в Алмазные горы, там, наверняка, есть защита от перемещений во времени — иначе бы все маги оттуда давно сбежали, не правда ли?

Каюсь, это пришло мне в голову прямо здесь. А я, все распаляясь и распаляясь, сказала, не подумав. Теперь-то слово — не воробей, вылетит — не поймаешь. И, что впрочем было предсказуемо, парировал этот внезапный выпад Майе:

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

Клише, Ваша светлость, клише. Дежавю.

— А с вами и говорить-то не надо, — я развела руками в стороны, — все неприятности только приносите. — И вернулась к дракону: — Вот, помню, как-то Оливер меня вниз головой с четвертого этажа школы отправил — он как раз тренировался в перемещениях. Когда он исчезал, была синеватая дымка. С драконом подобного не случилось.

— Я могу расторгнуть договор, — холодно сощурился Майе. — И никакой информации ты не получишь.

Ах, пошли с козырей? Ладно, согласна, в следующий раз мой ход тоже будет козырной.

И решающий.

Да и не нужна она мне уже. Сама разберусь, без лишней помощи.

— А знаешь, я догадался, зачем тебе охота. — Инкерстон поднялся, и голос его звучал не хуже, чем у заправского змия. — И дело не в славе, не в деньгах и даже не в неземной любви к какому-нибудь красавцу. Ты просто хочешь доказать, что род Долль еще не до конца упал, еще не в яме.

— Да, ты прав, братишка. — Улыбка Бенедикта казалась мстительной во вдруг наступившей полутьме — пара ламп заискрила и погасла. — Кое-кто боится, что высший свет больше не отнесется с уважением к ранее знаменитой семейке механиков. Ведь после универа вряд ли кто-нибудь нормальный захочет взять на работу родственников воровки, укравшей Медную кровь [20] Медная кровь (известна так же под названиями: красная тинктура, магистерий, философский камень) — жидкое вещество или застывший при минус сорока градусах по Цельсию камень, превращающий любой металл в золото и дарующий бессмертие. Медной называют потому, что при введении некоторого количества вещества под кожу кровь приобретает розоватый, реже голубой, оттенок. короля.

Ощутив, как волосы на голове встают дыбом от осознания произнесенного, я разозлилась. Да! Это было больше сорока лет назад! Моя прабабка по материнской линии действительно выкрала из-под носа мистера Канндэлла — тогдашнего короля и безумного стихийника — магистерий и значилась в розыске до момента своей пропажи. Потом все посчитали, что миссис Рэндалл скончалась от избытка магического препарата, указанного выше. Но кто проболтался? Я точно знаю, что в ни в одном из документов не указана фамилия прабабки, лишь прозвище — воровка с Кэмпбелл-донт. Но сколько таких женщин можно было найти в Даттии? Огромное количество. Только в Хеймавитте улиц с этим названием аж три штуки.

— Не думаю, что нынешний король справился бы с Медной кровью, — съязвила я, вскакивая на ноги и не сводя глаз с парочки. Шантажисты фиговы! — Если уж Натаниэль не приручил тинктуру, то этот… подавно нет. И кстати, вы ошиблись.