Дэн Патрик - Колдовская метка [litres]

– Не смею тебя задерживать, Хьелль, – произнесла дочь трактирщика. – Отец будет ждать тебя к обеду.

Хьелльрунн взглянула на содержимое корзины и кивнула.

– Верно, он будет ждать, – солгала она. – Прости за моё поведение, когда в таверну пришли Охранцы.

– До меня доходили слухи о тех Зорких в Хельвике, – тихо сказала Кристофин. – Не хочу даже знать, известно тебе что-то о них или нет. Рекомендую и тебе помалкивать. Хьелльрунн кивнула с благодарностью.

– Рада была тебя видеть. Береги себя, Хьелль.

– И ты.

Кристофин направилась по крутому склону к таверне, и Хьелльрунн задумалась, с чего вдруг она заинтересовалась её братом. В школе они не дружили. Сузив глаза, девушка склонила голову и поспешила лёгким, быстрым шагом из города к лесу, окружённому северными мысами. Пробираясь по узким улочкам, она трижды столкнулась с горожанками. Трижды они выкрикнули неохотные приветствия, на что Хьелль ответила такой же неохотной улыбкой.

– Из жалости здороваются, – прошипела она себе под нос. – Удивляются, почему Стейнера забрали, а меня оставили. – Хьелльрунн прикусила губу и смахнула слёзы. – Я бы и сама это знать хотела.

Деревья оказались не менее голыми, чем неделю назад. За исключением зелёных сосен, неподвластных переменчивым сезонам, лесной покров оставался мокрым и грязным. Хьелль не колебалась – решительно шла к цели.

Отец всегда утверждал, что лучше уж действовать, чем стоять и думать. В последнее время, однако, он был немногословен.

Хижина совсем не изменилась: солома на крыше нуждалась в замене; камни так и покоились под густым слоем мха. Из трубы поднимался шлейф дыма, а свет фонаря золотил подоконники.

– Значит, это не плод воображения, – улыбнулась Хьелльрунн. – Вероятно, лисица по-прежнему внутри.

Тишину нарушало лишь редкое потрескивание дров в очаге. Замерев от страха, Хьелльрунн постучала в дверь. Что она делала? Зачем вернулась в ветхое жилище в столь промозглую погоду?

– Кто там? – отозвался голос.

Судя по тяжелому, грубому акценту, человек был родом из Сольминдренской империи.

– Меня зовут Хьелльрунн. Я принесла продукты – свежую рыбу и тёплый хлеб из печи.

Хлеб, правда, давно остыл – осенний холод поглотил всё тепло, даже кончики пальцев у девушки закоченели.

Дверь отворилась, и на пороге появилась серьёзного вида женщина. Седую голову покрывал грязный платок. По меркам Циндерфела, где люди редко доживали до шестидесяти, женщина казалась совсем старой.

– Я пришла извиниться за прошлый визит. Мне стыдно, что я потревожила ваш сон, – извинилась Хьелльрунн, подняв корзину.

– На кой извиняться? Я и сама влезла в дом, – заявила женщина.

Она не смотрела в корзину, зато пристально наблюдала за дрожащей от холода девушкой. С угрюмым видом Хьелль переминалась с ноги на ногу. Начало знакомства никак не соответствовало её ожиданиям.

– Тридцать лет здесь никто не жил, – подметила она. – Вы, наверное, и не знали даже.

Старуха улыбнулась, хотя Хьелль не слишком это успокоило.

– Вижу, дух в тебе присутствует.

– Стейнер всегда говорил, что я на русалку похожа.

– Я сказала, что в тебе присутствует дух, а не что ты одержима им. – Женщина усмехнулась. – Редкость в здешних местах. У народа Нордвласта мозги жидкие, как птичий помёт, а душа и вовсе отсутствует. – Затем она взглянула на небо, с которого на землю обрушивался шквал снежинок. – Заходи в дом, пока до смерти не продрогла.

Хьелльрунн не сдвинулась с места.

– Не бойся, не съем я тебя. Я же не ведьма. К тому же ты слишком большая. Даже если отрубить тебе руки и ноги, всё равно не поместишься на сковороду.

– Вы такая странная, – удивилась девушка.

– На себя посмотри, – ответила старуха.

И тут Хьелль поняла, что незнакомка не выглядела дряхлой, как все знакомые ей пожилые люди в городе. Она излучала уверенность, как своей позой, так и высказываниями.

Хьелльрунн поставила корзину на порог.

– Мне пора домой.

Она хотела уйти, ведь даже тесная, мрачная кухня казалась предпочтительнее скрипучих ступенек ветхой хижины.

– Возвращайся, – велела старуха, пока Хьелльрунн брела через снежную поляну.

– Вернуться? – Глаза девушки расширились от удивления.

– Я научу тебя.

– Чему? – спросила Хьелльрунн, жалея, что оставила безумной корзину.

– Использовать дар. – Старуха скрестила руки на груди и нахмурилась. – Ты же за этим пришла. Хочешь научиться пользоваться силами, чтобы спасти брата на Владибогдане.

– Откуда вам известно о Стейнере? – Хьелль нахмурилась.

– Мне многое известно, Хьелльрунн Вартиаинен. – Подняв корзину, женщина обняла её, как младенца. – Скоро сама убедишься.

Стейнера разбудила привычная какофония звуков. Чтобы отдохнуть от постоянного шума, он сворачивал мешковину и затыкал ею уши. В пещере вспыхнул огонёк свечи, бросая рыжеватые блики на пустые стены, а также на гостя. Стейнер сел и заморгал, пытаясь разлепить глаза.

– О, это ты, – с трудом промолвил он. Плечи и шея болели, а бедра казались налитыми свинцом.

– Утро доброе, – тихо приветствовал Тиф.

– С чего ты взял, что сейчас утро? – Стейнер нахмурился. – Как можно это определить без дневного света?

– Так я первым делом пробираюсь наверх, чтобы подышать свежим воздухом.

– Любопытная тюрьма, – подметил кузнец, разминая плечи и зевая. – Даже замков на дверях нет.

– Да и дверей нет для замков, только куча солдат. – Тиф вытащил трубку, пробежав пальцами по потрескавшейся глине. – Кузница – не тюрьма, остров – вот тюрьма.

– И без корабля нет возможности сбежать, – добавил Стейнер.

– Не думай, что я не пытался. – Со вздохом Тиф оглянулся. – А вот и Тайга. Пора приниматься за работу. Не медли с завтраком.

– С каким завтраком? – удивился юноша.

Спригган проскользнул через расщелину, и спустя мгновение появилась Тайга с подносом в руках.

– Вот каша, – сказала она. – Ты слишком исхудал. Ешь. – Она положила обе руки на бочку с водой в углу и склонила голову.

– Что это ты делаешь?

– Пытаюсь сосредоточиться, – с ноткой досады ответила Тайга.