Дэн Патрик - Колдовская метка [litres]

Она отвернулась и толкнула дверь. Стейнер не до конца понял комментарий Матриарха-Комиссара, но тут они поднялись по винтовой лестнице, и мысли его сразу же вернулись к Ромоле. Её охранял Сребротуман, который ждал их со связкой ключей, застыв на месте, словно статуя. Ощутив на себе взгляд зеркальной маски, Стейнер не смог сдержать дрожь – дрожь, не имеющую ничего общего с дождём, что струился прямо по спине. Как обычно вокруг Зоркого ярко вспыхнул серебряный свет.

– Она цела? – спросила Фельгенхауэр.

Сребротуман кивнул и отвернулся, чтобы уйти. Каждый его шаг поднимал в воздух искры, похожие на умирающие созвездия.

– Один из солдат в Академии Воды проскользнёт к Ширинову, чтобы доложить о моём местонахождении, – уверенно произнесла Фельгенхауэр. – Попомни мои слова.

Стейнер кивнул.

– Это камера?…

Матриарх-Комиссар открыла дверь, и юноша заранее вздрогнул от мысли, что могли сотворить с пиратом. Ромола подняла глаза. Она сидела на аккуратно заправленной кровати, настраивала домру и тихонько напевала.

Стейнер нахмурился.

– Что всё это значит?

Пол был застелен ковром, а небольшая жаровня излучала тепло и неяркий свет. Заколоченные окна не впускали в комнату холод.

– Она в порядке! – воскликнул Стейнер.

– Если точнее – она в порядке и умирает от скуки, – ответила Ромола.

– Мне подобных условий не предоставили, – проворчал юноша.

– Ты провёл в своей камере всего одну ночь. Я же застряла здесь на три недели. Да ещё и послушники кормят отравой. – Рассказчица кивнула на плошку с жирным бульоном.

– Вы заперли её, чтобы спасти от Ширинова? – спросил Стейнер Фельгенхауэр.

Ромола соскользнула с кровати и быстро выглянула из двери в коридор.

– Может, всему острову объявишь, дурень?

– У нас мало времени, – прикрикнула Фельгенхауэр. – Собирай вещи.

Капитан кивнула и отступила к кровати.

– А ты, – обратилась Матриарх-Комиссар к Стейнеру, ткнув пальцем в грудь, – держи рот на замке.

Ромола не заставила долго ждать: она быстро схватила плотный дорожный плащ, тонкую книгу и небольшую суму.

– Три недели… Вы отдаёте себе отчёт, во что мне обойдётся кормёжка экипажа, пока они сидят там без дела?

– Они не сидят без дела, – возразила Фельгенхауэр. – Они заняты погрузкой. Вам щедро заплатят, когда вы доставите груз.

– Три недели. – Ромола закатила глаза. – Я могла уже быть в Свингеттевее.

– Или же мёртвой, – пробормотал Стейнер, но женщины его не услышали.

Фельгенхауэр не обращала внимания на жалобы рассказчицы, пока они шли по коридору и спускались по спиральной лестнице.

– Могла бы хоть поблагодарить её, – проворчал юноша и получил в ответ от Ромолы несколько слов на непонятном языке. Ещё пара фраз, по-видимому, означавших ругательства, сорвались с языка пирата, когда они добрались до площади. Неудивительно – Ширинов и Хигир уже ждали их в окружении полдюжины солдат. Ординарий Марозволк в рычащей волчьей маске стояла вместе с шестью солдатами, которые сжимали в руках топоры с ожесточённым выражением на лицах. Позади всех ждал Сребротуман, окружённый необычным мерцанием, которому, казалось, и дождь нипочём. Его безэмоциональная маска была запрокинута вверх, словно созерцая голубое небо в ясный день.

– Матриарх-Комиссар, – обратился Ширинов к начальнице, чуть склонив голову вместо принятого поклона, – надеюсь, вы намереваетесь приговорить пирата к смерти?

– Она не пират, – вмешался Стейнер.

– Спасибо, мальчик, – тяжело прервала Фельгенхауэр. – Я провожаю капитана в свой кабинет, где собираюсь расторгнуть её контракт с Империей.

Ширинов попытался заговорить, но Матриарх-Комиссар тотчас продолжила:

– У неё два дня, чтобы отплыть от Владибогдана и отныне не возвращаться.

Хромой иерарх повернулся к Мертвосвету за поддержкой, но ещё до того, как тот успел отреагировать, воскликнул:

– Немыслимо!

– Немыслимо! – поддержал его Хигир печальным тоном.

– А я согласна с решением Матриарха, – заявила Ромола. – Я устала от ваших физиономий. – Она повернулась к Фельгенхауэр. – Ото всех! Наконец-то я покину это место!

– Я тоже уезжаю, – ответил Ширинов.

Сердце Стейнера сжалось в груди.

– Вы хотите что-то сказать? – спросила Фельгенхауэр.

– Я собираюсь отплыть в Хлыстбург, чтобы обратиться к Императору. – Иерарх выпрямился. – Я доложу обо всех нарушениях, что имели место на острове в последние несколько месяцев.

Матриарх-Комиссар шагнула вперёд, пока двое Зорких не оказались друг от друга на расстоянии вытянутой руки.

– Вы намереваетесь донести на меня за ваш провал в Циндерфеле?

Солдаты за Шириновым напряглись и схватились за булавы. В эту секунду Стейнер жалел, что у него с собой не оказалось кувалды.

– Я не знаю, что здесь происходит, – Зоркий указал на Стейнера и Ромолу, – но мне очевидно, что наше руководство… сдаёт позиции.

Сторонники Фельгенхауэр сделали шаг вперёд, сверкая топорами, но она протянула руку, чтобы усмирить их пыл.

– Ромола, – обратилась Матриарх-Комиссар. – Сколько возьмёте за переправу брата Ширинова и брата Хигира на материк?

Капитан прижала большой палец к губам, прищурилась и задумчиво выдохнула.

– Ну, раз контракт расторгнут, боюсь, и цены выросли…

– Отвечай, грязная пиратишка! Сколько возьмёшь? – заорал Ширинов.

– Немало. – Ромола холодно улыбнулась. – Непомерно много, я бы даже сказала.

– Я приказываю переправить меня на берег! Как гражданин Сольминдренской империи…

Ромола развела руками в насмешливом извинении.

– Нет-нет, я не гражданин Империи. И я бы не переправила вашу гниющую тушу через Призрачное море даже за все монеты Дос-Уйхура.

– Лучше тебе оставаться на корабле, – велела Фельгенхауэр капитану.

– Знаю. Там я в большей безопасности…

И с этими словами Ромола лениво отсалютовала и покинула площадь. Стейнер ощутил, как его с головой накрывает приливом безнадежности.

Фельгенхауэр направилась в Академию Воды, и Ширинов тут же издал хриплый, нетерпеливый возглас. Услышав его, Матриарх-Комиссар замедлила шаг и бросила взгляд через плечо.

– Марозволк, оставайся здесь вместе с солдатами и никого не пускай в Сумеречную бухту.

Зоркая в волчьей маске кивнула и встала на караул возле сторожки. За ней последовали и солдаты с топорами.

– Никто не должен покинуть остров. – Угловатая маска повернулась к Стейнеру. – Никто.

– Я уже думал, солдаты накинутся друг на друга, – прошептал юноша, направляясь в сторону кабинета Фельгенхауэр.

Сребротуман последовал за ними в академию безмолвной призрачной тенью. Он остался в вестибюле и кивком распустил охрану.