Андрэ Нортон - Колдовской мир. Том 1

— Лорд Фальк...— начала женщина, стоящая в двери, одаренная кричащей, яркой красотой, похожей на красоту Фалька.

Лойз подняла ключ.

— Вот он.

Она не назвала собеседницу по имени, не указала ее титула. Спокойно смотрела она на роскошные плечи Беатрис, выступающие из платья, на полуобнаженные округлости ее тела. За Беатрис стояли двое слуг. Они держали сундук. Лойз подняла брови. Беатрис нервно рассмеялась.

— Лорд Фальк хочет, чтобы вы выбрали себе брачный наряд, леди. Он сказал, что не нужно скромничать в сокровищнице.

Лорд Фальк щедр,— без выражения ответила Лойз.— Идем.

Женщины миновали большой зал и внешние помещения крепости. Сокровищница находилась в основании башни, где помещались частные комнаты повелителя. Лойз была рада этому: ей можно было держаться в стороне от жизни двора ее отца. Когда они наконец подошли к двери сокровищницы, Лойз была довольна: лишь одна Беатрис осмелилась войти с ней во внутрь. Слуги втолкнули за ними сундук и исчезли. Три шара в потолке освещали сундуки и ящики, тюки и корзины. Беатрис жестом рыночной торговки погладила себя по бедрам. Ее темные глаза перебегали от груды к груде, и Лойз, сунув ключ в карман на поясе, подлила масла в пламя ее алчности.

— Я думаю, лорд Фальк не откажет вам в праве выбрать что-нибудь для себя. Б сущности, он сказал мне об этом. Но будьте благоразумны и не очень жадничайте.

Пухлые руки переместились с бедер на едва прикрытые груди. Лойз подошла к столу в центре комнаты и открыла крышку стоящей на ней шкатулки. Ее ослепило сверкание драгоценностей. Она до сих пор не сознавала, какие огромные богатства накопились в Верлейне за долгие годы грабежа. Из клубка цепочек и ожерелий она высвободила большую брошь, украшенную рубинами — игрушка не по ее вкусу, но вполне соответствующая пышной миловидности ее спутницы.

— Что-то вроде этого,— сказала она, протягивая брошь. Беатрис застыла со сверкающими глазами. Облизывая пересохшие губы, она переводила взгляд с Лойз на брошь и обратно. Преодолевая отвращение, Лойз поднесла брошь к глубокому вырезу на платье Беатрис, едва не отдернув руку, когда почувствовала мягкое тело женщины.— Вам идет, возьмите! — вопреки желанию, слова Лойз прозвучали приказом. Но наживка была заглочена. Видя только драгоценности, женщина подошла к столу, и Лойз на время оказалась вне ее поля зрения. Она знала, что искать, но не представляла, где оно может находиться. Она медленно пошла между грудами добра. Кое-где на драгоценных камнях белел налет морской соли. Другие камни пахли дальними странами. Отгородившись от Беатрис баррикадой ящиков, девушка обнаружила сундук, который привлек ее внимание.

Хрупкая внешность Лойз была обманчива. Гак же, как чувства и мозг, развивала она и тело. Крышка сундука оказалась тяжелой, но девушка справилась с ней и, уловив запах смазки, поняла, что она на верном нуги. Лойз отбросила лежащую сверху одежду Дальше лежала кольчуга, но она была слишком велика. Может, ей и не удастся найти ничего подходящего по размеру Она продолжала рыться. Вторая кольчуга, третья... Должно быть, перевозили имущество какого-то кузнеца и оно попало в лапы разбойников. Па дне оказалась кольчуга, изготовленная, вероятно, для мальчишки — сына или внука лорда. Лойз она подошла. Она затолкала остальные кольчуги в ящик, а свою свернула как можно плотнее. Беатрис увлеклась шкатулкой с драгоценностями, и Лойз была уверена, что уже не один предмет из этой шкатулки спрятан под платьем женщины. Беатрис было не до Лойз, и это давало возможность почти открыто продолжать свои поиски, прикрыв найденное шелком, бархатом и мехами. Чтобы Беатрис ничего не заподозрила, она выбрала и для себя кое-что из украшений, а потом позвала слуг и велела отнести сундук к себе в комнату. Она боялась, что Беатрис вместе с ней захочет осмотреть выбранное, но наживка действовала хорошо. Женщина горела желанием остаться в одиночестве, чтобы полюбоваться своими приобретениями. Быстро и осторожно Лойз принялась за работу. Ткани, вышивка, кружева грудой были брошены на постель. Опустившись на колени, она опустошила сундук. Кое-что она приготовила заранее. Но нужно было еще многое. Все приданое, которое она хотела унести с собой, она должна разместить в заплечном мешке и седельных сумах. Кольчуга, кожаная куртка и брюки, оружие, шлем, золотые торговые знаки, пригоршня драгоценных камней. Поверх всего этого она снова сложила собственное платье, разгладила его. Она слегка запыхалась, но успела все расставить на места прежде, чем услышала шаги — Фальк возвращался за ключом. Лойз быстро набросила себе на голову вуаль и последний раз взглянула в зеркало-щит.

Обстоятельства, которые она надеялась использовать в своих интересах, действовали против нее. Сам Ивьян не приехал в Верлейн, чтобы посмотреть на невесту и поторговаться из-за приданого и прав наследования, он прислал за ней почетную делегацию. И ей пришлось демонстрировать себя, скрывая нетерпение и растущее отчаяние. Она отложила свои планы до брачного пира, потому что тогда головы обитателей крепости затуманятся. Фальк хотел поразить посланников герцога своим гостеприимством. Он откроет двери своих погребов, и тогда ей представится возможность осуществить свои планы.

Но накануне разразилась гроза, подул ветер такой силы, что Лойз, с детства живущая на берегу и знакомая с морем, никогда не видела ничего подобного. Поднялись такие волны, что пена долетала до окон ее комнаты, расположенной в верхней части башни. Беатрис и женщина, посланные Фальком помочь ей шить свадебный наряд, вздрагивали при каждом ударе волны о берег. Беатрис встала, и по полу покатился поток прекрасного зеленого шелка, глаза женщины были тревожно расширены. Она сложила пальцы в священный знак своего забытого деревенского детства.

— Колдовская буря.— Голос ее едва доносился сквозь рев шторма.

— Но здесь не Эсткарп.— Лойз приложила полоску кружев к сатину и начала делать ровные стежки.— У нас нет власти над ветром и водой. А Эсткарп не выходит за свои границы. Это просто буря. И если не хотите разгневать лорда Фалька, не бойтесь ее. Шторм всегда помогал людям Верлейна. Откуда же еще наши богатства? — Она помолчала и вдела новую нитку в иголку. Беатрис повернулась к ней, губы ее напряженно изогнулись под маленькими острыми зубками в лисьей усмешке.

— Я сама родилась на берегу. И видела немало бурь. И после нее всегда собирала все, что дарило море. Так что знаю море лучше вас, леди! Но за всю свою жизнь я не видела такой бури. В ней зло, я говорю вам, большое зло!.

— Зло для тех, кто должен довериться волнам.— Лойз отложила шитье, подошла к окну, но сквозь кружева пены ничего нельзя было разглядеть. Служанка даже и вида не делала, что работает. Она жалась к очагу, где горели дрова и раскачивалось пламя. Прижимая руки к груди, она стояла так, будто у нес болело сердце. Лойз подошла к ней. Она не жалела женщин замка — от бесчисленных предшественниц Беатрис до служанок на кухне — и не интересовалась ими. Но теперь, вопреки своему правилу, она спросила: