Эрин Крейг - Дом соли и печали [litres]

Переглянувшись с Розалией, они пошли по коридору, окруженные все той же ужасной рябящей дымкой. Когда призраки исчезли из виду, я испытала невероятное облегчение, но тут же вспомнила о Ленор и начала с удвоенной силой ломиться в дверь и звать на помощь. Я должна была остановить сестер любой ценой – даже если перебудила бы весь дом и меня сочли бы сумасшедшей.

По ту сторону двери послышались тихие шаги.

Я выбилась из сил и съежилась на полу, упершись спиной в стеклянную дверь. Руки кровили и ныли от боли, голос охрип от крика. После того как Розалия и Лигейя скрылись из виду, мое зрение затуманилось и я никак не могла сфокусировать взгляд. Я прикрыла глаза в надежде немного отдохнуть и прийти в себя.

Неожиданно дверь отворилась, и я упала, больно ударившись головой о деревянный пол коридора. Подняв глаза, я увидела темный силуэт Кассиуса, склонившегося надо мной со свечой. Он выглядел очень встревоженным.

– Аннали, что ты здесь делаешь? Ты сильно ушиблась, – сказал он, бережно взяв мои руки.

– Отойди от меня! – вырвалась я, но оступилась на лестнице, ведущей в зимний сад. Я не смогла удержаться на ногах, и картинка передо мной резко накренилась вправо. В глазах потемнело, но в следующее мгновение зимний сад показался мне слишком отчетливым и ярким. Я почувствовала спазм в желудке и изо всех сил постаралась восстановить равновесие, в последний момент ухватившись за пальму в горшке.

Кассиус выпрямился:

– Я не хотел напугать тебя. Ты в порядке? Я услышал крик.

– Не подходи!

Я стряхнула с себя комки грязи и листья, с трудом сдерживая всхлипы. Каждое движение моих разбитых отекших рук причиняло невыносимую боль, но я не могла себе позволить проявить перед ним слабость.

Явление призраков убедило меня в правоте Фишера. Моих сестер убили, и они будут возвращаться и преследовать нас до тех пор, пока мы не найдем убийцу. И хотя мне было невероятно больно от этой мысли, но Кассиус действительно вызывал серьезные подозрения.

Теперь каждый его шаг казался мне просчитанным до мелочей. В его умных глазах на самом деле таилось коварство, и он постоянно оценивал ситуацию, запоминая мельчайшие детали.

Я никак не могла сфокусировать зрение и даже подумала о сотрясении мозга, но тут заметила, что Кассиус воспользовался моментом и незаметно просочился в зимний сад.

– Аннали, что случилось? Твои руки выглядят ужасно.

– Не подходи, я сказала!

Он остановился на последней ступеньке. Я попыталась отойти подальше и, споткнувшись о подол собственного платья, упала на листья. Если Кассиус убил моих сестер, я могла не сомневаться, что рано или поздно он доберется и до меня.

Мое воображение начало рисовать страшные картины. Верити обнаруживает мое тело в пруду лицом вниз. Камилла спотыкается о мою ногу, торчащую из укрытия, во время поисков. Ленор просыпается и обнаруживает рядом мой труп. Очередные похороны.

Что они сделают с моим телом? Я не помещусь в крипту, пока Розалия и Лигейя не уплывут в море. Что тогда? Меня выбросят в открытое море? Воссоединюсь ли я со своей семьей в Соли или вечно буду качаться на волнах, как корабль-призрак, который никогда не сможет войти в гавань?

Зимний сад снова поплыл у меня перед глазами, и я попыталась сосредоточить взгляд на фигуре Кассиуса.

– Ты отравил меня, – проговорила я.

Передо мной то и дело мелькали черные точки. Это точно не сотрясение. Я одурманена.

Кассиус изобразил искреннее удивление:

– Отравил? Ты о чем? Аннали, расскажи мне, что случилось!

Он бросился ко мне, и я из последних сил побежала прочь, переворачивая по пути горшки с растениями и статуэтки – словом, все, что попадалось под руку, – лишь бы хоть немного задержать его. Но шаги за моей спиной не затихали.

Продираясь через папоротники, я наконец выбежала на мощеную площадку перед прудом и, схватив небольшой металлический столик, выставила его вперед на манер щита.

– Не смей подходить ко мне! Я знаю, что ты сделал!

Я готова была бесконечно сыпать обвинениями, но в глубине души понимала, что здесь что-то не так. Как он мог меня отравить? Когда? Но как иначе объяснить мое одурманенное состояние?

Кассиус смотрел на меня дикими глазами, совершенно ничего не понимая. Наконец он поднял руки в знак того, что не причинит мне вреда.

– Что я сделал? Аннали? Я ничего не делал!

– Тогда почему мои сестры мертвы?

Сказанного не вернешь. Мои слова пронзили воздух, словно острое зазубренное лезвие.

Я никогда не забуду этот ужас в глазах Кассиуса.

– Ты думаешь, что я убил твоих сестер? – сухо усмехнулся он.

– Кто-то убил. Кто-то на этом острове.

Кассиус стиснул зубы:

– И ты решила, что это я, чужак.

Он развернулся и пошел прочь, и тут мне стало жутко. Почему он уходит? Убийца не стал бы оставлять в живых свидетеля. Он заставил бы меня замолчать. С каждым шагом Кассиуса мое сердце все сильнее разрывалось от сомнений.

Неужели я опять ошиблась?

– Ты знал имена моих сестер! – крикнула я ему вслед.

Кассиус обернулся. Его лицо исказилось от обиды и негодования.

– Что происходит, Аннали? Ты ударилась головой, когда упала?

– Ава и Эулалия. Октавия и Элизабет. Я никогда не называла тебе их имена. А ты узнал их всех на портрете.

– И что? Это значит, что я убийца?

– Это вызывает подозрения. И не только это… Верити не рассказывала тебе о морских черепахах! – неожиданно осенило меня.

– Она – нет, но… – Кассиус побледнел, на мгновение потеряв самообладание, и я это заметила.

– Как давно ты следишь за моей семьей?

Подобно красному приливу [32] Красный прилив – вредоносное цветение водорослей, выделяющих в воду ядовитые вещества. Приводит к гибели морских рыб, птиц и млекопитающих. , отравляющему все на своем пути, меня захлестнула очередная волна ужаса, и столик с грохотом выпал из моих рук.

– Эулалия не первая, да? – дрожащим голосом спросила я. – Элизабет не покончила с собой, а Октавия не падала с лестницы. – Из моей груди вырвался предательский всхлип. – Ты стоишь за всеми этими смертями.

Я упала на колени. Казалось, пространство вокруг меня стремительно сжималось. Мой разум, охваченный страхом, погрузился в темный хаос. Из углов зимнего сада послышалось тихое гудение, напоминавшее звук, который издавали призраки Розалии и Лигейи. Не в силах выносить это, я съежилась на полу, прижав руки к ушам, но ничего не помогало. Мои барабанные перепонки буквально лопались от боли. Гул становился все громче и громче, и я закричала в надежде заглушить его.

Неожиданно все прекратилось. Теперь я слышала лишь приближающиеся шаги Кассиуса.

– Вставай.

Я не двинулась с места. Сейчас мне хотелось только одного: провалиться сквозь землю.