Кирилл Берендеев - Поход Мертвеца

Меч отвел их в сторону. Мертвец, приловчившись, поднял Богоубийцу, и осторожно, чтоб поток не захлестнул его, рассек шею коротким движением. Голова тяжко рухнула прямо перед ногами наемника, продолжая изрыгать пламя, но только ныне она горела в огненной жиже сама. Тело занялось так же, еще немного и весь змий оказался объят чернеными языками огня. А спустя короткое время послышался треск, шум, переходящий в гул – тело стало проваливаться в подземелья крепости. Шумная багряная река накрывала его, плавила и изничтожала.

– Что ты наделал, ничтожный, – Мертвец оглянулся. Яркое свечение из разрушенных подземелий постепенно гасло, теперь он мог увидеть говорившего с ним.

Человек никогда не мог видеть бога в его подлинном обличье. Меч открывал перед своим хозяином и эту удивительную возможность.

– Твое земное воплощение оказалось слишком тяжелым и уродливым, – Мертвец пристально вглядывался в того, кто находился над повершенным гигантом, паря в десяти саженях над разверзшейся бездной, в клубах дыма и пара. – Ты напугал им всех, кто находился в замке. Но я не удивлен, что ты выбрал чудище – сам таков, как и твой брат.

Недаром сказано, первые боги создали людей по образу и подобию своему. Сейчас наемнику довелось смотреть на истинный образ бессмертного, сошедшего с небес, дабы поквитаться с братом. Не выше и не ниже обычного человека, вот только черт лица не разобрать, как ни всматривайся, а тело являет собой нечто призрачное, слабо посвечивающее в поле затухающего пламени. На древних картинах или мозаиках божеств, сходящих на землю и наущающих людей изображали в ослепительном блеске, украшенном позолотой и янтарем, но подлинный бог едва различался среди груды багровеющих камней.

– Ты меня видишь? – несколько удивленно спросил господь, тут же спохватываясь. – Правы писания о Богоубийце. Но ты напрасно поднял на меня меч. Я желаю лишь привести людей в единую общность. Да что тебе, смертному, понять о моей задумке. Опусти меч, и я прощу тебя, коли вернешь его на место. Быть может, даже оставлю в живых.

– Или оставишь, как родителей своих, в междумирье?

– Это глупая сказка, выдуманная братом. Я не знаю, кем были первые боги, правившие когда-то землей. Они ушли задолго до того, как мы стали подобны им. Они сотворили землю и небо, планеты и звезды, и все сущее на земле. Мы же просто заняли их место, – бог помолчал и продолжил задумчиво: – Я тысячи лет размышлял, кто они, как появились, зачем. Почему создали наш мир и каким образом. Ответа не было и нет.

– А вы с братом… ведь, вы первые… – наконец, произнес наемник.

– Да, мы стали первыми, кто занял пустые небеса. Восемь тысяч лет назад мы были колдунами, мы искали природу могущества других великих магов – один из Источников, наделяющий способностями, которые может постичь лишь отчасти покойный Жнец душ. Мы нашли его, открыли и на нас обрушился водопад познаний, умений, способностей, мы будто слились с прошлым земли и приняли ее в себя всю, насколько это возможно. А потом я понял, как нам овладеть Источником полностью. Всем колдунам во все времена мешала их земная сущность, оболочка, не дающая возможности постичь мудрость тысячелетий. Мы оказались первыми, кто отринул ее. И убив себя в Источнике, мы возродились как боги, как сущности, не стесненные ничем людским. Мы овладели познаниями, накопленными в Источнике, а после, мы объединили всех их, разбросанных по весям, в один и вознесли на небо, к престолу, дабы править и направлять жизнь родов человечьих. Первую тысячу лет, – продолжал бог без перерыва, – царствовал я, я объединил разрозненные княжества Эльсиды в одно царство, я даровал им мудрость и законы, веру и заповеди. Люди стали единым народом, вот только брату моему это не понравилось.

Голос проникал в душу Мертвеца, буквально впиваясь каждым словом, впечатываясь, подобно высеченным на камне словам. Наемник изо всех сил старался не слушать бога, не вслушиваться в его речи, получалось плохо, бог говорил так, что руки делались слабыми, а дух беспомощным. Мертвец неожиданно начал напевать про себя старую колыбельную, которую пел ему отец.

– Громовержец отобрал у меня трон и стал царствовать. Неумело, неумно, он связал нас глупой историей с первыми богами, сделав вторым поколением, и ради себя рассорил народы и повсюду насадил новых богов – своих бастардов. И тогда я понял, что господь должен быть один, твердо уверившись в этом, я взялся за первый народ, который потянулся ко мне после низвержения – к ретичам. На них я убедился, что людская пропасть нуждается в едином хозяине и повелителе, что земные правители способны лишь казнить и воевать, предаваться похоти и набивать карманы золотом. Впрочем, брат мой мало отличался от царей и князей, а потому я и хочу свергнуть его, вернуть прежние своды правил и веру на всю землю, сделать людей равными и подобными друг другу – истребить ненависть и распри. А сделать это можно одним лишь способом – утвердив единого бога, который суть все земное и небесное, который един повсюду. И тогда люди без страха станут ездить по разным землям, глядеть друг другу в глаза, понимая, что видят не врагов, но подобных себе, равных во всем. Тогда наступит золотой век, о котором я так мечтаю, – он еще чуть помолчал и прибавил. – А теперь положи меч и отойди от него, – и чуть погодя. – Ты слышал мое приказание?

Мертвец поглядел на бога. Покачал головой.

– Я услышал достаточно, – и дернул руку с Богоубийцей. Меч, удлинившись, ударил в призрачную фигуру, поразив ее ослепительным сиянием, в мгновение бог огня пропал в вспышке, а затем странная незримая, но ощущаемая всем телом волна прокатилась по небесам. И сгинула.

– Мо-ло-дец! – по слогам произнесли за его спиной. Наемник обернулся – позади стоял громовержец, довольно кивая головой. – Ты все правильно сделал. Ты оказался мудрым не по летам и заслугам человеком. Достойным моего доверия. Ты полностью оправдал его. Отдай мне меч, чтоб я мог наградить тебя обещанным.

– Увы, громовержец, но теперь награждаю я, – еще она вспышка и снова небеса оказались потревожены волной, неспешно разошедшейся от вершины до горизонта.

Мертвец медленно выбрался из догорающего двора замка, поднялся на груду битых камней. Окрест озера еще пылал бор, со всех сторон виднелись очаги последней битвы между братьями. С земли отчетливо доносился запах горелой плоти. Сколько ж народу полегло в том сражении…

Наемник отвернулся, устраиваясь покрепче между острых камней и воздел руку с мечом. Богоубийца ударил в небесную твердь, новая дрожь сотрясла их.

– Выходите! – крикнул он наверх. – Выходите и примите свою долю! На пороге вашего царства стоит Мертвец и жаждет последней битвы.